Дмитрий Кедрин - Избранные произведения

Не все друзья верны, — хвалить иных нельзя.
Когда твои дела прекрасны, на обед
Они к тебе толпой сбегутся, лебезя,
Когда ж карман дыряв, — глядишь, — их нет как нет!

Ты с книгою дружи, чьи щедрые листы
Ждут взгляда твоего. Она всегда верна.
Пусть ты богат, как хан, пусть без копейки ты, —
Не станет изменять, не подведет она!

Прилежнее склонись челом к страницам книг,
Где каждая строка мед мудрости таит.
Будь жаден к знаньям, сын! Знай: ты не всё постиг,
Лишь черпая из них, твой разум будет сыт.

Оружье это ты не выпускай из рук.
Брани его иль нет, — надежен друг такой.
В обиде на тебя не будет этот друг,
Хоть бросишь ты его, в сердцах махнув рукой.

Будь знанья кунаком. Богат его очаг,
Щедры его дары, густы его сады.
А ты — желанный гость в цветущих тех садах:
Иди и собирай румяные плоды!

Ты книге поверяй свои мечты и жизнь.
Знай: в сердце, не спросясь, врывается поэт.
Ты всем, что на душе, с поэзией делись:
В ее улыбке ты на всё найдешь ответ.

Скажи: кого зима из близких погребла,
Что траура по нем доселе не сняла?

Еще ответь мне, чем зима огорчена,
Что слезы без конца ручьями льет она?

Вершины наших гор в туман убрав подчас,
Она на краткий срок оденет в шубы нас,

Но теплый ветерок разгонит тучи вмиг
И треплет полы шуб: скорей снимите их!

Из плачущих очей страдалицы-зимы
Бегут потоки слез на рыхлые холмы.

Уж занят кое-кто сохой да бороной,
Решив, что в январе запахло вдруг — весной.

А в прежние года, бывало, глянем мы, —
Белеет наш аул под буркою зимы!

Знать, нынче у нее весь вышел нашатырь
И нечем полудить бедняжке эту ширь…

Кто видел, чтоб зима довольною была
Весенним ветерком и ласкою тепла?

Кто слышал, чтоб она от власти отреклась,
Могуществом своим с весною поделясь?!.

Если прям твой путь,
Если цель честна,—
Одноликим будь.
Ведь душа — одна.

Любишь вешний свет,
А не зимний мрак,
Так следи, чтобы цвет
Роз не смял твой враг.

Гордый, в час беды
Не клонись к земле:
Всей земли плоды
На твоем столе!

Если прям твой путь,
Если цель честна,—
Одноликим будь.
Ведь душа — одна!

Послушай быль, — как пали трое
Друзей за честь родной страны:
Врагов громили три героя,
Кавказа грозные сыны.

Их меж собою дружбой братской
Связала грозная пора.
Был из долины Араратской
Один из трех друзей — Ара.

С Каспийского седого моря
Явился храбрый Абдулла.
В улыбке детской, в чистом взоре
Видна душа его была.

Шота пришел с высот Казбека.
Был ярок блеск его очей.
Так отражает в горных реках
Заря огонь своих лучей.

Запомни, друг: их было трое —
Ара, Шота и Абдулла,
Три смелых сердца, три героя,
Три нежных друга, три орла.

Спустилась ночь на поле боя…
Тьма… Вдалеке горит жилье…
Лежат у пушки три героя,
И каждый думает свое.

В час этот перед наступленьем
Картину вспомнил вдруг Ара:
Как дома, с дочкой на коленях,
Сидел он… Светлая пора!

Жена смеялась. Спали дети.
Шло стадо. Мерк заката цвет…
Ему казалось, что на свете
Счастливей человека нет!

Мечтой переносясь далече,
Припомнил смуглый Абдулла,
Как в дом к нему в последний вечер
Проститься мать его пришла.

Пускай огонь любви горячей
В глазах у матери горит, —
Она не ропщет и не плачет
И сыну твердо говорит:

«Сынок! Пусть острый меч твой реет
Летучей молнией в бою!
Будь смел, коль хочешь ты скорее
Опять увидеть мать свою!»

Меж ними, погружен в молчанье,
Лежит задумчивый Шота.
К далекому воспоминанью
Уносит юношу мечта:

Был в ту весну в алмазных росах
Кудрявый персиковый цвет.
Безмолвно опершись на посох,
Пастух Шота встречал рассвет.

Кето с улыбкою лукавой
Спускалась с горной высоты.
Пред нею расступились травы,
Дорогу дали ей цветы!

Шота в густой траве по пояс
Уселся с девушкой Кето.
И, на груди ее покоясь,
В тот день был счастлив как никто!

Они в то утро заключили
Союз любви между собой…

Чу! Автоматы застрочили:
Шли немцы. Начинался бой.

Близ рощи пушка их под вечер
На холм поставлена была.
С холма врагам готовят встречу
Ара, Шота и Абдулла.

Снаряды Абдулла подносит,
Прилежно целится Шота,
Ара огнем фашистов косит —
Все стали на свои места!

Врагов сметал их каждый выстрел.
Чернели трупы что ни шаг,
Но вновь стеною шли фашисты,
Всё ближе был свирепый враг.

«Друзья! — товарищам-героям
Отважный вымолвил Шота.—
Уж лучше смерть на поле боя,
Чем жизнь в цепях, под свист кнута!»

«Без страха глянем смерти в очи! —
Ответил смелый Абдулла. —
Те, кто погиб за край свой отчий, —
Живут! Бессмертны их дела!»

Сказавши это, за снарядом
Спешит отправиться смельчак.
Враг свирепеет. Пули градом
Шлет в трех героев злобный враг.

Ара назад случайно глянул,
И сердце горечь обожгла:
Обняв снаряд, смертельно ранен,
Лежал бесстрашный Абдулла.

Ара присел на землю рядом,
Поцеловал его в глаза.
И к пушке мчится со снарядом,
Ужасен в гневе, как гроза.

Глядит и видит: что же это?!
Враги наглеют неспроста:
Лежит убитый у лафета
Бесстрашный друг его Шота…

С глубокой горечью, всей грудью
Вздохнув о друге дорогом,
Ара остался у орудья
Лицом к лицу со злым врагом.

К нему носил он сам снаряды,
Потом прицеливался сам,
Сам говорил «Огонь!» — и градом
Снарядов бил по злым врагам.

Но вот Ара рукой нащупал
Последний в ящике снаряд, —
А к пушке через гору трупов
Бегут враги за рядом ряд!

Не взять ее врагам проклятым!
Ара лопату вмиг нашел
И землю рыхлую лопатой
Насыпал в орудийный ствол.

Врагов увидя пред собою,
Смельчак решает, что — пора,
И грозную царицу боя
Взрывает выстрелом Ара!..

Он сам был ранен, но в расплату
За смерть друзей, за край родной
Швырнул последнюю гранату
Фашистам под ноги герой.

Врагов немало горец смелый
Отправил той гранатой в ад.
Всё на пригорке онемело:
Фашисты кинулись назад.

Запомни, друг: их было трое —
Бесстрашных молодых друзей.
Жизнь положили три героя
Во славу родины своей.