Ю. Богомолов - Стихи

Холодная весна. Рассвет.
Замерзли лужи у дороги.
Мотоциклист летит в кювет
И битое стекло под ноги.

Холодная весна. Два дома.
Потушены давно огни.
Мотоциклист летит знакомый
И взгляд летит за ним.

Холодная весна. И девушка в окне
Мигает сонными глазами.
Мотоциклист летит. Во сне
Иль наяву – она не знает.

Два дворника бутылку распивают.
Друг другу уважительно кивают.
Краснеют розою огромные носы…
В районе черноземной полосы
Природа потихоньку оживает.

Два дворника, нахохлившись, как птицы,
Листают парка мокрые страницы.
Снег убран прочь. Песок посыпан…

Еще не подошла пора улыбок,
Но радость кроткая уж брезжит впереди.

Весенний день торопится напрасно.
Ему судьбой назначен долгий срок.
Когда б от жизни нашей был бы прок,
Она, как этот день, была прекрасна!

Облака нас учат легкости.
Переменчивости плавной.
Незаметному присутствию
На спектакле главном.

Равновесному парению
И полету чистому.
Тихому исчезновению,
Растворению лучистому.

Снежок не тающий виска.
Отсутствие чинов и званий.
Порою – легкая тоска.
Порою – легкое дыхание.

Теперь мне дни – друзья, а не враги.
Я с ними за руку здороваюсь охотно.
И принимаю одинаково и кротко
И праздники, и будние деньки.

Теперь гляжу иначе на природу.
В ней ближние и дальние предметы
Из вещества сотворены одной породы,
Освещены одним и тем же светом.

Теперь мне контуры предметов Ясны.
Их высота не образует тени…
И даже очевидная опасность,
Во мне не вызывает возражений.

От счастья до несчастья – два шага.
Чуть ветерок подул и скачет стрелка.
Но друга верного рука
Не дрогнет от житейской переделки.
Ум, долг и храбрость, наконец,
Нас не оставят в передряге.
И прямодушие сердец
Оборонит надежней шпаги.

Честь, благородство, ясный взгляд
Товарищей к нам привлекают
И, словно праздничный наряд,
Создание божие украшают.

Бесстрашие, щедрость, доброта
И точно выбранное слово…
Жизнь скоротечна и сурова,
Душа бессмертна и чиста!

В маленьком городке вершатся большие дела.
Малыш годовалый впервые увидел галку.
Птица вспорхнула. Из ее вороного крыла
Перышко легкое под ноги ему упало.

В маленьком городке вершатся большие дела.
Поэт становится настоящим в житейской круговерти.
В стихах его – щемящая нота. Только одна.
Одна. Но не забыть её до самой смерти.

Свет фонарей в полночный час
Покрыл пыльцою золотой
Бульвар и хрупкий снежный наст
И памятник с открытой головой.
Которого б не видеть, и не знать,
Который, как случайный крик
Вдруг из туманности возник
И эхом реял над страной.

Но в этот час, и в этот миг
Нам тел сплетенных не разнять.
Нам только губы целовать,
Не задохнувшись в воротник.

Прогулочным шагом, неспешно,
По жизни идет человек.
Идет по касательной, вежливо,
Как в парке заброшенном, снег.

Он век свой обходит сторонкой.
Как птица лесная пуглив.
С чужой поиграет болонкой,
Слегка улыбнется – и – жив.

И шляпы его устарелой,
Как кольца Сатурна поля.
Её приподнимет несмело
И дальше пойдет – «вуаля!»

И плечи не режет котомка.
Почти невесом ее груз.
А я, иногда, его вспомню
И носом в подушку уткнусь.

Боишься тишины,
Боишься одиночества…
Но только в эти дни
Характер то и точится.

Выпиливается,
Обжигается.
К телу душа пришпиливается
И насмерть пришивается.

Унеси меня вдаль, незнакомое слово.
Я тебя лишь искал. Ты – душа. Ты – основа.
Вкруг тебя, как вкруг солнца летают планеты
И проносятся звезды со скоростью света.

Ты стоишь, как гора. Как гранит или камень.
Ты – предверье, приступок, предтеча, фундамент.
Невесомо, как воздух. Прозрачно, как небо
И волнуешь, как самая дивная небыль.

Без тебя и силач, как ребенок бессилен.
Без тебя люди вместе и дня б не прожили.
Без тебя конь не пашет, зерно не ложится.
Без тебя темной ночью от страха не спится.
Без тебя нам и двери в грозу не откроют.
Без тебя всё разрушат. Ничего не построят.
Без тебя локоток не бывает нам близок.
И сердечный дружок представляется низок.

Без тебя не пылают церковные свечи.
Без тебя не звучат благодарные речи.
Без тебя человек, как лучина сгорает…

Без тебя никогда. Ничего. Не бывает

Не гонись, парнишка,
За копейкой легкой
Будешь ехать тише,
Будет путь далекий.

Не гонись, парнишка
За никчемной славой.
У людей повыше
Тяжелее нравы.

Не гонись, парнишка,
За любовью сладкой,
Что спела, как вишня.
Но полна отравы.

А живи, как скрипка,
Ломко и беспечно
И пропой нам песенку:
«За рекой, за речкой…»

Зима укутала платком пушистым
Старинный парк и черный, и безлистный.
В нем до поры – и думы, и мечтанья спят.
Лишь тишина звенит. И хлопья белые летят.

Малыш был от природы робок.
Он вздрагивал, когда с ним говорили строго
Как будто бы иголкой укололся.
И исчезал из виду вовсе
Во тьме чуланов и коробок.

Трепещет ветка на ветру.
И золото небесная полощет прачка.
Работник, листья собирая в тачку,
Газона раскрывает изумруд.

Осенняя пора. Под вечер гулкий гром.
По круто выбранной спирали
Вниз ласточка летит. Крылом
Слепым, почти земли касаясь.

Пулей пролетело мимо меня лето.
Только вдох один сделал – осень.
Кружи! Кружи! Навевай томления сладость.
Угощай нежданным мягким теплом.
Процеживай мутную брагу души
Через фильтры желтых листьев,
Иголочки хвои,
Лесную паутинку.
Как хороша мне твоя неспешность!

Приходит осень. Тусклая, как лампа в двадцать ватт.
Глаза не видят. Будто глаукома.
И вечером сырым не знаешь, как дойти до дома.

Приходит осень. Неприветлива. Плаксива.
Зато – из настоящих… Как старенье.
Ни ласковости в ней, ни широты души.
Зато и фальши нет. И ей не до наживы.
Другие времена, коль посмотреть,
Хотя и хороши, но лживы.

Приходит осень. Кепочку надев,
Слоняешься по паркам и аллеям.
Вот селезень в пруду чуть зеленеет.
Вот каменную пасть оскалил лев.

Отдохновение души. Приходит осень.
Под фонарями лужи ртутный блеск
Сидишь у печки. Ничего не просишь.
И слушаешь дровишек спорый треск
Холодного вина бодрит глоток.
И внятен поздней осени урок.

Здравствуй, сестра моя, белобрысая осень.
Обними меня, что ли. Побудем вместе.
Ветер вольный тревожит твои волосы,
Накатывает волной на крыши из жести.

Как любил тебя наш поэт печальный!
Ты его еще помнишь? Помнишь?
Вётлы тоже тогда горели свечами…
Славный был. Только недолго пожил.

Задиристый был. А по сути – беззащитный.
По склонности к тебе привязался. Хрупкий.
Речи твои по губам считывал.
Впитывал сиротство твое, точно губка.

Видно знал, что срок его календарный кончается.
Обрывается жуткою зимнею раною.
Мне он теперь часто вспоминается…
Согрелась что ли, сестра моя?

Былого зла не вороши,
В нем поучительного мало.
Давай, друг, выпьем по бокалу
За снисходительность души.

Дождь кончился, как леденец.
Остаток тучи рыхл и бледен.
Когда бы дали мне дворец,
Я б здесь остался. Глуп и беден.
По этим улочкам ходил,
С обрыва Вольгой любовался
И взглядом с горочки скользил,
И на березку натыкался.

Приют устроив на ветвях,
Я перенял бы их сиротство.
И ощутив меж нами сходство,
Под старость позабыл бы страх.

Давай-ка выпьем, добрый друг.
Но шумны песни петь не будем.
И жизни собственной недуг
Перенесем с тобой, как люди.