Владимир Сосюра - Стихотворения и поэмы

Кто шлет мне в сердце радости ручей
и образ чей, как солнце над долиной,
встает над бурным морем дум и дней?..
Моя дивчина.

Кому, паря мечтою в том краю,
где ты зарей румяной светишь ныне,
я эти песни звонкие пою?..
Моей дивчине.

Кого я вечно буду вспоминать
и даже в миг последний не отрину,
идя во тьму, за гибельную гать?..
Мою дивчину.

И кто в моей душе — как дивный сад,
а в бедном сердце — как печаль-кручина,
что из пустыни принеслась назад?..
Моя дивчина.

Я вспомнил то время былое,
что душу пьянило мою,
когда ежевику с тобою
мы рвали в зеленом гаю.

Нам было так ясно и любо,
и пели в сердцах соловьи,
и пахли, как ягоды, губы,
раскрытые губы твои.

И зеленью травы играли,
играла улыбка твоя,
и в губы тебя целовали
мы двое — лишь солнце и я.

И полная сил, молодая,
сияла моя сторона…
О солнце, о юность былая,
моя золотая весна!

Смотрю я на родные руки
и на лазурь твоих очей, —
годам, что знали боль разлуки,
не погасить любви моей.

И что́ ей осень, что́ порывы
зимы, чей холод студит нас!
Любовь — как море в час прилива,
она всё глубже каждый час.

И счастья свет в душе сияет,
и — нет, не стынет в жилах кровь…
Во мне горит, не угасает
творенье вечности — любовь.

Мир гаснет без тебя и вновь с тобой сияет
живыми красками, восторгом полня грудь,
и всё, что видит взор, по-майски расцветает,
и снова легок мне цветистый жизни путь.

И солнце ясное так весело смеется,
как будто в первый раз я вижу этот свет.
Про счастье новых дней из сердца песня льется,
про то, что нам с тобой не знать грядущих бед.

Как будто шум листвы мы слышим в чистом поле,
и наковальни звон привет шлет нам с тобой,
и эхо катится в родимое раздолье —
и с нами молодость Отчизны золотой.

Охваченный трудом, весенний день рокочет, —
мы разрубили тьму веков зари мечом!
И, полные любви, мои дивятся очи
на землю, что на ней с тобою мы живем.

Сердца сынов труда спаял союз высокий,
чтоб злые тучи бед исчезли на земле…
О, как же радостно нам, друг мой синеокий,
любить, творить и жить здесь, на родной земле!

Идем с тобой… Вот-вот и песня хлынет
про юность, про далекие бои…
И солнышко устами золотыми
целует щеки нежные твои.

Хоть снег еще, но солнцем всё согрето
и птичьи голоса уже слышны.
Хоть снег еще, но в сердце у поэта
царит дыханье молодой весны.

Мы в лес вошли… А он в весенней дрожи.
И сердце всё быстрее гонит кровь.
Оно не может постареть, не может,
как ты, моя давнишняя любовь.

Да и зачем?.. Быть юным сердце хочет
не только в песне! Нет, могу и я
не только петь про голубые очи,
а целовать их, юная моя!

Затишье леса будят птичьи песни,
заглядывает солнца луч сюда.
И я тебя целую с солнцем вместе!
Моя любовь, как песня, молода.

Ты шла. Качались два ведерца,
что ты в руках своих несла.
Но обернулась ты — и сердце,
бровями сердце обожгла.

Бровями черными, как ночи
в моей донецкой стороне, —
и синие, как счастье, очи
взглянули прямо в душу мне

и засияли небывало,
родными стали мне навек!..
О, плеч наклонные овалы
и бархатные крылья век!

Ты вся была как счастья птица
из края сказок и мечты!..
Как сладостно, когда хранится
любовь в душе! Как счастлив ты!

Там, где заводы с их дымами
в далеком зареве огней,—
и только говоришь глазами,
когда идешь с работы с ней.

Тот дым из труб плывет и ныне,
а всё ж не тот, как всё кругом…
О, где тот сад, и георгины,
и стон гитары под окном?

Лишь бродит ветер по долине —
и кто идет там через гать?
Где свет очей тех, синих-синих,
что так любил я целовать?

Где губы те в слезах соленых,
где косы пышные твои?..
Когда я там, средь верб зеленых,
переборол себя в любви!

Тот сквер, аллея заводская,
и юный шум, и даль дорог!..
Пусть изменила ты — тебя я
до седины в душе сберег.

Снова веет даль весною,
журавлями кличет высь…
Помнишь, как порой ночною
под ветлою мы сошлись?

Но навек меня покоя
ты лишил, мой дорогой:
под знакомою ветлою
счастье пьешь теперь с другой.

Ясен день. Весна в полете…
Журавли, мила вам даль…
Людям радость вы несете,
ну а мне — одну печаль.

Учись ты, мой мальчик, отличником будь,
люби и поля и дубровы!
И где бы ты ни был, ни жил, не забудь
свою украинскую мову.

Не раз нашу землю тяжелой стопой
топтали захватчиков орды…
…Идя к коммунизму, в тот век золотой,
ты будь непреклонным и гордым

и знай: твои предки, как в бурю дубы,
не гнулись вовек под грозою…
Люби Украину, Россию люби,
их небо цветет над тобою…

Одна им заря разливает вино,
где в сини стальные машины…
Как небо над ними сияет одно,
их помыслы так же едины.

Учись ты, мой мальчик, работать и жить,
чтоб стала земля еще краше!
Любить Украину — равно, что любить
всю землю Советскую нашу.

Дней минувших сердцу жалко,
счастье — в каждом дне…
Очи, синие фиалки,
как забыть вас мне?

Как забыть вас? Я не знаю.
(С вишен льется цвет…)
О тебе пою, родная,
ровно тридцать лет.

Как забыть мне? Что мне сделать?
Остывает кровь…
Ты с поэтом поседела,
первая любовь.

Иду на станцию. Легко мне.
Мои мечты цветут, как сад…
Мне ширь донецкую напомнил
акаций белых аромат.

Шум листьев здесь, в родной сторонке,
и мост, и рельсы над Донцом,
дорожка, что вела к девчонке
с таким задумчивым лицом.

И угля запахи… И грозы…
Родная хата за селом,
где клал Надсона вирши-слезы
я под подушку перед сном.

Там клонит вербы ветер пьяный,
петух горланит в тишь полей…
Люблю я Киева каштаны,
но мне акация милей!