Григорий Ширман - Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы

Мы бродим все в стране одной,
Вскормила нас одна волчица,
Чтоб вечный город под луной
Могли мы строить научиться.

В стране одной и я, и ты.
Мы все, как Пушкин, любим осень.
Но лишь различные цветы
Оттуда мы домой приносим.

Кто сумрачный чертополох,
Кто розу ясную, живую...
И говорят, что первый плох,
И лишь вторые торжествуют.

Да будут все они равны,
Что в свежей той росе блуждали.
Их радовали те же сны,
И те же их манили дали.

Вот черная комета ночи
Земли касается хвостом,
И Гомо Сапиенс жесточе
В дремучем сумраке пустом.

И весело зрачки белеют,
Неумолимых два клыка.
Он ждет, когда придешь в аллею,
Сжимает нож его рука.

И человечица покорно
Раскрыла бедра там в саду,
И льются пламенные зерна
В пылающую борозду.

И он летит, летит, как витязь
На завоеванном коне,
И наслаждением пресытясь,
Он засыпает в тишине.

Вдруг падает во сне куда-то,
В траве холодной трепеща,
Как допотопный зверь кудлатый
С ветвей гигантского хвоща.

И звезд разбрасывая клочья,
И осторожно мрак сверля,
Сквозь черную комету ночи
Проходит медленно земля.

И новый день встает. То длится
Неодолимо долгий сон,
И хищные в трамваях лица,
И скрежет, стон под колесом.

И стаей розовых рептилий
Над нами облака висят.
Века их гнезда поглотили,
И пригорбился гордый сад.

И как развалины былого
Колонны дряхлые – стволы
Качаются, скрипя сурово
Под оловянным сводом мглы.

И от Неаполя до Осло
Гигантов нет, как ни ищи.
Лишь папоротник низкорослый
Да карликовые хвощи.

Необходимая земля,
Тебя покинуть так позорно.
Ты будишь каменные зерна,
Они вздымаются узорно,
Тебя стеблями просверля.

И пахарь твой, и скотовод,
И вечный рыцарь Карменситы, –
Мы все твоею плотью сыты,
И если сядешь на весы ты,
Вверх золото как пух всплывет.

Но солью звезд как серебром
Твоя посыпана краюха,
Два полюса, две лапы глухо
Вцепила вечность, крыльев духа
Не сломит твой железный гром.

Выходи ты, слово, древним зверем
Из лесов моей густой крови,
Разнеси строфы старинный терем,
Рифмочки резные раздави.

Ты ступай звериною походкой
По лебяжьим выпуклым снегам
В лютый край, сияющий и кроткий,
Где скрипенье льдин и звездный гам.

Ты ступай походкой лун… Тебе ли
Прыгать сквозь бумажный обруч дня.
У моей стоял ты колыбели,
Ты наполнил вечностью меня.

И с тех пор в моей крови дремучей
Ты ревешь неслыханной тоской.
И мой голос этот, не пойму чей,
Твой звериный рев иль мой людской.

Меня томит простор родной,
И голубое пламя нивы
Волной тяжелой и ленивой
Поддерживает томный зной.

И гипсовые облака
Коллекцией старинных статуй
Стоят в лазури розоватой,
Купая пыльные бока.

И ни живой души меж них.
Лишь солнце, сторож рыжелицый,
Неутомимо шевелится
На костылях лучей своих.

Не гипс, а мрамора кусок
Его улыбкою просвечен,
И облак жив, минуту вечен
И как молчание высок.

И бродит там моя рука,
Я посетитель одинокий,
Плету причудливые строки,
Как мудрый полдень облака.

Сегодня урожай лучей.
От ливня ночи день разросся,
И солнца длинные колосья
Жужжат тяжеле и звончей.

Они дрожат, растут везде,
Где даже не растет живое,
На пляже, на опавшей хвое,
На плохо вспаханной воде.

И ребрами трепещет пруд
От зноя тяжести веселой.
Но дремлют города и села,
Не сеют солнца и не жнут.

Лишь мы прикованы, увы,
К серпам на светлом урожае.
Нам муть забвенья угрожает,
Но мы не разгибаем вый.

За то, что запад и восток,
Всё человечество, как камень,
С его кровавыми веками
На нас висит под сталью строк.

Ты не ходи с луною хилой,
Мой быстроногий гордый стих.
Лети бессмертнее Ахилла,
Чтоб стен вселенной я достиг.

О, будь на тех весах высоких,
Где золото как молоко,
Чтоб дальних солнц живые соки
В тебе шумели широко.

Я сердце радостное кину
В твои змеиные струи.
О, дай мне вечную вершину,
Морозом звездным напои.

Бывают редки грозы на востоке
В садах цикад сухая стрекотня.
Висит зенит тяжелый и жестокий
От золота разросшегося дня.

Но если в скалах прячутся гиены,
И тихие стада текут домой,
То значит будет ливень во вселенной,
Какой во сне не видел север мой.

И молнии янтарными смычками
Запляшут по серебряным струнам,
И будут петь и улыбаться камни,
И будет жутко белым людям, нам.

Кровавый Марс промчался мимо,
Как встречный поезд пролетел.
И вновь земля неутомимо
Жует лучи небесных тел.

И телескопы в небо тычут,
И строят в небо корабли,
Чтобы с других планет добычу
Матросы наши привезли

А я давно с клюкой поэта
Брожу по тропикам чужим.
Сродни мне каждая планета,
Я знаю каждый их режим.

Я эти лютые пространства
На крыльях мыслей одолел...
Ты, сердце, выпей звезды, пьянствуй
На черствой каменной земле.

Нельзя не петь, молчать нельзя,
Когда закат, и красен воздух,
И поезд звездный так громоздок,
Что гнется млечная стезя.

Не удержать мгновенных строк
Ничьим бессмысленным запретом,
И в теле, вечностью согретом,
Неведомого бродит ток.

То сила трепетная та,
Что намагнитила светила,
Что розу сердца охватила
Морозным словом: красота.

И темной бархатной пчелой
Во мне гудит печаль земная,
И, яда сладкого не зная,
Она во всей красе былой.

И мягких облак мнется мебель,
И звезд бескровных дрожь видна,
Когда луна садится в небе.
Жирна ленивая луна.

Века не будут петь короче
Ее огромных женских плеч.
Их в кружево нежнейших строчек
Последний я хочу облечь.

Еще вчера, вчера кричали
Мгновенные озорники,
Что лунной нет у них печали,
Что сны их солнечно легки.

И был к светилу воск их взвинчен,
Но роза сердца в пепел сплошь,
И вон лежат смешные нынче,
Низка блеснувшая их ложь.

А был неопалимый куст вам
В пустыне звон пустынный их.
Лишь звезды тихие искусства
Не упадут с высот своих.