Луиш де Камоэнс - Лузиады

И так хвалу героям протрубила,
Что Вакху, хитроумному на горе,
Легко к ним все сердца расположила,
Морских божеств сломив упорство вскоре,
Такой гигантша обладала силой,
Что с вящим нетерпеньем девы моря
Уже на Вакха низкого роптали
И славных мореходов поджидали.

А Купидон бестрепетной рукою
Направил в дев губительные стрелы,
И те лишились счастья и покоя,
И стон объял подводные пределы.
И нимфы с бесполезною мольбою
Все к небу обращали взор несмелый.
Еще в глаза любимых не видали,
А уж по ним, несчастные, страдали.

Так Купидон согнул свой лук упругий,
Что стал он полумесяцем казаться,
И, тетиву натягивая туго,
Решил он за Фетидою погнаться.
Рыдали нимфы кроткие в испуге,
Не в силах стрелам злым сопротивляться,
От ран в жестоких муках изнывали
И смерть как избавленье призывали.

Но, разрезая волн лазурных гривы,
Уже вдали армада показалась.
Ветрилами белея горделиво,
Она к несчастным девам приближалась.
И нежная Венера хлопотливо
Морских красавиц исцелить старалась,
Взаимность им героев обещала
И слезы их искусно осушала.

И нереиды с робостью безгласной
За радостной Кипридой устремились.
И в хороводе резвом и прекрасном
Близ острова благого появились,
Премудростям любви разнообразным
У Эрицины ласковой учились,
Внимая с небывалым нетерпеньем
Богини искушенной наставленьям.

А моряки на Родину стремились,
Объятые тоскою небывалой.
Но так давно средь волн они носились,
Что пресной им воды недоставало.
Желанный берег разглядеть все тщились,
Влеклись мечтой к полям, озерам, скалам,
И вдруг в сиянье матери Мемнона
Открылась им обитель дев влюбленных.

Носился чудный остров меж волнами,
К армаде неуклонно приближаясь,
Пред гордыми красуясь кораблями,
Велениям Киприды подчиняясь.
Герои изумленными очами
За островом следили, удивляясь
И берегам его, к себе манящим,
И чудным рекам, пажитям и чащам.

Сближаясь с кораблями неуклонно,
Вдруг остров среди волн остановился.
Как Делос пред гонимою Латоной
В тот день, когда кудрявый Феб родился.
И берег бухтой тихой, закругленной
Перед армадой славною открылся.
У моря белизной пески сияли,
Их красные ракушки украшали.

И три холма прекрасною грядою
На острове волшебном возвышались.
И нежною, блестящею травою,
Как пеленою мягкой, укрывались.
А камешки, сияя белизною,
У тихих берегов располагались.
Прохладные источники журчали
И пестрые равнины орошали.

А меж холмов, в долине благодатной,
Потоки ясных вод соединялись
И в озере глубоком и прохладном
По воле сил неведомых сливались.
Деревья рощ заветных, ароматных
Над озером пленительным склонялись,
В его хрустальных водах отражаясь
И собственной красою наслаждаясь.

С ветвей широколистных и могучих
Плоды разнообразные свисали.
И апельсинов золотые тучи,
Как кудри Дафны, сквозь листву сияли,
А нежные лимоны, сбившись в кучу,
К земле с немою лаской припадали,
Благоуханье нежно источая
И перси юных дев напоминая.

А тополя Алкида с гордым шумом
Герою песнь победную слагали.
Кибелы сосны с ропотом угрюмым
Все о любви несчастной вспоминали.
Томимые невыразимой думой,
К Венере мирты нежные взывали.
И кипарисы, головы вздымая,
Стремились вознестись к высотам рая.

Кругом дары волшебницы Помоны
Пленяли взоры путников усталых.
Глядели мореходы изумленно
На царство вишен, сладостных и алых.
И персик их манил, непревзойденный
В своей красе, роскошной, небывалой.
В чужой земле ему живется лучше,
Чем в Персии, далекой и могучей.

Гранат гостям навстречу открывался
И, зерен красоту своих являя,
С рубином гордым в цвете состязался,
А далее лоза росла младая.
Над грушей рой пернатых увивался,
Ее плоды испробовать желая.
А ветви к птицам сами простирались
И с бременем охотно расставались.

В полях ковры раскинулись такие,
Каких в краю не знали Ахемена.
Цветы Кефиса, нежные, златые,
Росли средь трав страны благословенной.
Расцвел, тревоги позабыв былые,
И сын и внук Кинира незабвенный,
О ком с тоской Цитера вспоминает
И слезы над несчастным проливает.

И Анемону нежная Аврора,
Смеясь, зари румянец подарила.
Чтоб он манил красой рассветной взоры,
Она свои цвета ему вручила.
Искусница причудливая Флора
Всех бледностью печальной наделила.
Белели розы, лилии, левкои,
Как будто страсть лишила их покоя.

И заливался майоран слезами,
Заре все беды выплакать желая,
А гиацинт покрылся письменами,
О светлом Аполлоне вспоминая.
Хлорида остров убрала цветами,
Дары Помоны превзойти мечтая.
И звери в чащах девственных резвились,
А птицы средь ветвей густых селились.

Здесь лебедь, слыша глас любви
призывный,
Ответ слагает нежной Филомеле.
Там Актеон глядится неотрывно
В глубины водоемов онемелых.
И, радости предавшись неизбывной,
Играют в роще стройные газели.
К гнезду родному птица подлетает
И птенчиков беспомощных питает.

Сошли на брег волшебный в нетерпенье
Вторые аргонавты дружным строем.
А нимфы несравненные в волненье
Уже в лесах кружились легким роем,
Кто под кифару предавался пенью,
Кто трогал арфу нежною рукою,
А кто, взяв лук, искусно притворялся,
Что на охоту выходить собрался.

Велела девам нежная богиня,
Чтоб сразу те к гостям не приближались,
А легким танцем, песнею зазывной
К себе вниманье возбудить старались,
Иные отыскали пруд пустынный
И в чистых водах весело плескались,
На берегу оставили наряды
И прелести свои являли взглядам.

Ступив на брег, герои-мореходы,
Что по земле недвижной стосковались,
Красотами причудливой природы
С восторгом неподдельным упивались.
Они, задумав выйти на охоту,
Уже к лесам тенистым приближались,
Не зная, что готовит в упоенье
Венера им иные наслажденья.

Одни, желая уложить оленя,
Направились гурьбой к окрестной чаще
И вскоре в небывалом нетерпенье
Сокрылись средь деревьев близлежащих.
Другие же, ища отдохновенье
В тени глубокой от лучей палящих,
Приблизились к красавцу водопаду,
Чтоб у прозрачных струй найти прохладу.

Но тут внезапно средь ветвей далеких
Роскошные наряды замелькали.
В шелках тончайших нимфы-недотроги
Пред славными героями предстали.
Небесною красой в мгновенье ока
Скитальцев всех они очаровали.
Казалось, розы в царственном величье
Принять решили юных дев обличье.

И закричал Велозу в изумленье:
"Друзья, какая странная охота!
Вступили мы невольно в лес священный.
Он дан богиням, как в былые годы.
О, сколько тайн с упорством неизменным
От нас скрывает гордая природа,
Но человечий дух, святой и смелый,
В дерзаниях не ведает предела.

Догоним незнакомок и узнаем,
Взаправду ль нам богини повстречались".
И, времени благого не теряя,
Герои в рощи дальние помчались.
А девы, от восторга замирая,
Разгневанными долго притворялись,
Прочь от мужей отважных устремились,
Но скрыться средь дерев не торопились.