Луиш де Камоэнс - Лузиады

Догоним незнакомок и узнаем,
Взаправду ль нам богини повстречались".
И, времени благого не теряя,
Герои в рощи дальние помчались.
А девы, от восторга замирая,
Разгневанными долго притворялись,
Прочь от мужей отважных устремились,
Но скрыться средь дерев не торопились.

Их кудри развевал проказник-ветер
И, легкими одеждами играя,
Являл героям красоты приметы,
В их душах жар желаний разжигая.
Одна из нимф, Венеры чтя заветы,
Упала на песок, изнемогая,
И юноша, что за девицей гнался,
У ног ее немедля оказался.

Другие девы в поисках прохлады
В воде прозрачной тело омывали,
Но вдруг нагим красавицам наядам
Потомки Луза гордые предстали.
И девушки, забыв свои наряды,
В заветные дубравы побежали,
От цепких рук красу свою спасая,
Но дерзостным очам ее являя.

Иные, как стыдливая Диана,
Тела нагие под водой скрывали,
Иные, ложным страхом обуянны,
На берег за нарядами бежали.
А юноши к красавицам желанным
В одежде по воде прохладной мчали,
Огонь желаний потушить стремились
Средь вод, где нимфы нежные резвились.

Охотничья собака так, бывает,
Когда хозяин выйдет на охоту,
В воде свою добычу поджидает,
К подбитой утке мчится по болоту
И раненую птицу настигает,
И так, Киприде сладостной в угоду,
Младой влюбленный в воду устремился
И счастья вожделенного добился.

А Леонарду, воин вдохновенный,
Красивый, обходительный и статный,
В любви, увы, несчастный неизменно,
Ее не знавший силы благодатной,
Вмиг позабыл былой любви мученья
При виде дев столь нежных и приятных,
Решив, что Рок за прошлые несчастья
Пошлет ему в награду радость страсти.

Погнался он за сладостной Эфирой,
Во всем своих подруг превосходящей,
Нетленную красу земного мира,
Как чудный дар богов, в себе таящей.
Устав, сказал он ей, любви кумиру:
"О милый призрак, в дебри уходящий,
Помедли! Коль душой ты завладела,
Бери себе и страждущее тело.

Устали мы от бега. Почему же
Меня врагом заклятым ты считаешь
И, истомив измученную душу,
Смеясь, в лесные дебри убегаешь?
Коль жизнь свою я вспомню, обнаружу,
Что ты меня не первая терзаешь,
Со мной всегда кручина неразлучна,
Страдание и страсть всегда созвучны.

Не надо убегать тебе, благая,
Не суждено мне, видно, быть счастливым.
Коль даже ты придешь ко мне, я знаю,
Все сокрушит мой Рок несправедливый.
Так подожди, красавица младая,
Я не нарушу твой покой стыдливый,
И скажешь ты, томясь под сенью леса:
"Tra la spica e la man quai muro he messo" {*}.

Не убегай! Вот так пускай и время
На красоту твою не посягает
И, раз тебя возвысив перед всеми,
Уж боле от тебя не убегает.
Меня же снова ждет несчастий бремя,
И кто свою судьбу переиграет?
Когда Фортуна суд вершит державный,
Ей все равно, где царь, где раб бесславный.

А ты мои печали умножаешь
И к сильному стремишься на подмогу.
В союз с Фортуной злобной ты вступаешь,
Душе наносишь раны одинокой...
Да что... мою ты душу умыкаешь
В своих златых кудрях, о недотрога.
Но ты, владея скорбною душою,
Быть может, дашь ей счастие земное?

Влачусь я за тобой в надежде тщетной,
Что кончит мне светить звезда печали,
Что ты с улыбкой кроткой и приветной
Возьмешь меня с собой в лесные дали.
Тогда бы мы в дубраве заповедной
Великого Амура прославляли.
Пусть он тебя пронзит своей стрелою
И даст любовь и счастье нам с тобою".

И нимфа бег замедлила невольно,
И жалобам столь горестным внимала,
И взгляд, уже нестрогий и довольный,
Все чаще к Леонарду обращала,
В дубраве затененной и привольной
Она на грудь влюбленному упала,
Вся ласковой улыбкою светясь,
Любовь и счастье обрести стремясь.

О, сладкий вкус голодных поцелуев
И робкий плач, и нежный и печальный,
И ласки, что, развеяв злую бурю,
Вмиг обуздали гнев первоначальный.
И утром, и поздней, в жару дневную,
Венеры службу все несли похвально,
Глупец способен страсти осуждать,
А умный страсть стремится испытать.

Возлюбленных героев величая,
Гирлянды нимфы резвые сплетали
И, с гордой розой лавры сочетая,
Потомков Луза щедро увенчали.
Затем, к своим супругам припадая,
Обет любви и верности им дали,
Сказав, что жизнь и смерть,
несчастья, беды
Не властны над любви святой обетом.

Царица вод, пред чьей волшебной силой
Сонм нереид в покорности склонялся,
Немедля к капитану подступила,
И он ее красою любовался.
И сразу столь радушия явила,
Что ей воитель славный удивлялся.
По-царски флотоводца принимала
И почести герою воздавала.

И возвестила гордая богиня,
Что, подчиняясь самодержцу Року,
Она, отринув прежнюю гордыню,
Нашла к отважным рыцарям дорогу,
Желая мира им явить святыни,
Почить гостей пророчеством высоким,
Земную сферу тайн ее лишив,
Пред Гамой сушу и моря открыв.

И об руку с могучим капитаном
Взошла на холм божественный Фетида.
В чертог нерукотворный, богоданный
Его ввела, забыв свои обиды.
Там, в царстве ласки, в неге столь
желанной,
Средь мягких тканей, золотом расшитых,
Любви они с восторгом предавались
И страстию взаимной упивались.

Содружество героев дерзновенных
И юных дам, веселых и прелестных,
Утехам предаваясь вдохновенно,
Вкусило отдых радостный и честный.
Ведь всякий подвиг гордый, незабвенный,
И всякий труд, достойный и чудесный,
Наградой мир подлунный наделяет
И славою заслуженной венчает.

Да, нежные подруги - нереиды,
Волшебный остров, дивные чертоги,
Могучая и властная Фетида
И к счастию ведущие дороги
Награда за страданья и обиды,
Терзавшие подчас героев строгих,
И лавры, что воителей венчают,
Суть почести, что храбрых ожидают.

Бессмертие, что славные герои
С высот Олимпа звездных получали,
Когда на крыльях Фамы чередою
В небесные чертоги воз летали,
За то, что добродетели тропою,
Тернистою и трудною, ступали
И не щадили сил своих и жизни
Для славы и могущества отчизны,

Награда от потомков восхищенных,
Что повести о подвигах внимали
И предков, от земных людей рожденных,
В наивности своей обожествляли.
Ведь Феб и Марс, в боях непревзойденный,
Квирин, пред коим римляне дрожали,
Паллада, мудрой слывшая извечно,
Суть плоть от слабой плоти человечьей.

Но Фама, гимны подвигам трубя,
Их нарекла бессмертными богами,
И люди, гордых предков воз любя,
Им угождали перед алтарями.
И вы, кто, жаждой подвига горя,
Быть славен хочет добрыми делами,
От праздности постыдной пробудитесь
И на стезю отцов своих вернитесь.

Но избегайте алчности презренной,
Что превращает мудрецов в тиранов,
Гордыни беспощадной и надменной,
Что души иссушает неустанно,
Блеск почестей, для многих вожделенных,
Не может счастья принести титанам,
И лучше благ желанных не иметь,
Чем без заслуг повсюду преуспеть.

Давайте миру добрые законы
И бедняков невинных защитите
Иль, веру возвышая неуклонно,
Презренных сарацинов разгромите.
Надежною опорой будьте трону,
Отечеству любимому служите,
Тогда придут к вам почести и слава,
Достойные героев величавых.