Дмитрий Кленовский - Полное собрание стихотворений

Было сказано когда-то елке:

Будешь, правда, ты сухой и колкой,
Но зато всегда, зимой и летом,
Всех добротней и прочней одетой.
С виду только будешь недотрогой -
У тебя для всех подарков много:
Ты свое отдашь на избы тело,
Шишками кормить ты будешь белок,
Под тобой, в гостеприимной хвое,
Выводок грибков себя пристроит
И угодья не найдется лучше
Для усердной муравьиной кучи.
Снегу дашь приют в широких лапах,
Ваннам - свой лесной подаришь запах,
А как только Рождество настанет -
Расцветешь огнями и сластями.
Дети вкруг тебя забьют в ладошки,
Прослезятся старики немножко,
Всех своим порадуешь ты блеском,
А потом сгоришь веселым треском.
Словом: доброй будешь ты и ладной,
Раз в году - особенно нарядной,
И за то, что ты такая, люди
Хорошо, тепло тебя полюбят!
1968

Ночь была бессонной потому,
Что одна строка не удавалась.
Никогда я, видно, не пойму,
Почему томит такая малость!

Что за тайна в этом ремесле,
Радостном, упрямом и кровавом,
В нем, принадлежащем на земле
К самым мудрым и пустым забавам!

И когда привыкнуть к тишине
Стало все во мне уже готово -
Я услышал, как навстречу мне
Вышло потерявшееся слово

И сказало: «Вот нашлось и я!
Я пришло сказать тебе об этом,
Чтобы пытка кончилась твоя,
Чтоб ты мог заснуть перед рассветом!»
1967

Что ни миг, от своего порога
На далеких звездных небесах
Бог пускает в дальнюю дорогу
Ангела с младенцем на руках.

И однажды, чуть завечерело,
В долгий путь, лежавший впереди,
Вышел ангел, маленькое тело
Прижимая бережно к груди.

Шел он с ним через леса и долы,
Вот уже ребенок вырос, вот
С рук его спускает, и, веселый,
Тот бежит и песенку поет.

Только на земле ль, в ее ль тумане
Уберечь затеплившийся свет?
Умер мальчик, и в смущеньи ангел
Перед Богом держит свой ответ.

Говорит: «Душа моя в сомненьи!
В рай Твой светлый как его верну?
Из всего-то моего ученья
Он запомнил песенку одну!»

Только оглянулся он, а рядом
Мертвый мальчик, как живой, встает,
Смотрит на него веселым взглядом
И тихонько песенку поет.

И, нехитрой песенке внимая,
Серафимов умолкает хор,
Божья Матерь головой кивает,
Гавриила радостнее взор.

А Христос, улыбкой озаренный,
Знак Петру-апостолу дает,
И распахиваются со звоном
Створки райских кованых ворот.

И уходит с песенкой своею
Мертвый мальчик в звездную страну.

Вот и мы... Что мы с тобой умеем?
Что мы знаем? Песенку одну!

И когда с тобой, земные дети,
Пред судьей предстанем мы вдвоем -
Ничего Ему мы не ответим,
Только нашу песенку споем!
1952

Все словно как на вокзале
Перед отходом поезда:
Чего-то не досказали,
Но это исправить поздно.

Поезд мой - в неизбежное,
Отходит без опозданья.
Скорей хоть что-нибудь нежное
Скажите мне на прощанье!

Это совсем последнее,
И надо проститься, значит,
Не так, как еще намедни,
А как-то совсем иначе.

Адреса не просите,
Где я - не узнавайте!
Ведь я не скажу: «пишите!»,
А только: «не забывайте!»
1969

Песнь моя часовней будет длиться,
Всем открытой на земном пути.
Можно и войти и помолиться,
Можно мимо, не взглянув, пройти.

Ничего особенного нет в ней,
Именно часовня, а не храм,
Разве только чаще и заметней
Ангелы на всех иконах там.

Да в окно, что, может быть, строитель
Вправил в стену слишком высоко,
Небо как-то явственней струится,
Словно до него - недалеко.
1970

Ну как поладить мне с тобой,
Не став еще бедней,
Последний данный мне судьбой
Довесок поздних дней?

Благодарить ли должен я
За то, что ты мне дан,
Иль милость поздняя твоя
Один самообман?

И ты ко мне добавишь то,
Чем я и так богат:
Немного блекнущих цветов
В мой облетевший сад.

Вот и не знаю, как мне быть,
Довесок поздних дней!
Но все же поблагодарить
Не будет ли верней?

Быть может, будет мне дано
Найти ту пару строк,
Что я ищу уже давно
И все найти не мог?

Обиду старую, смирясь,
Кому-нибудь прощу,
Любимую не торопясь
Нежней перекрещу...

И станет мне тогда с тобой
И легче и светлей,
Последний данный мне судьбой
Довесок поздних дней!
1969

Вспомним нашу молодость,
Легкое вино!
Жемчугом и золотом
Искрилось оно!

Только кто действительно
Выпил всю до дна?
И порой мучительно
Нас корит она.

Шепчет: «Сколько мимо ты
Счастья пробежал,
Сколько встреч не вымолил,
Губ не отыскал!

Почему все страны ты
Не перевидал,
Почему Тосканы ты
Всей не исшагал?

Или в Восемнадцатом
(Бог тебя прости!)
На Кубань, чтоб драться там,
Не нашел пути?»

Мне ответить нечего,
Мне одно: молчать.
Разве можно вечером
Утру отвечать!
1969

Прислушайся к последнему дрозду,
Сорви последний василек на ниве -
И приходи ко мне! Тебя я жду
На речке, прислонясь к плакучей иве.

Садись ко мне в челнок, и поплывем
По водному тускнеющему лону.
Тебе ведь легче так, со мной вдвоем?
Я для того и заменил Харона!
1969

Будь благодарен новому цветку,
Что распустился за ночь на балконе,
Будь благодарен морю и песку,
Девической груди в твоей ладони!

Будь благодарен... - нет, не перечесть
Всего, за что быть благодарным надо!
Вплоть до креста за низкою оградой -
Его могло не быть, а вот он есть!
1969

Каждый цветок по-своему
Радостен и хорош,
Пусть даже мелко скроен он
И в цветники не вхож.

В самом простом заложена
Высшая красота,
Хоть не всегда прохожему
Сразу заметна та.

Может, и в нас, нескладно так
В жизни цветущих, есть
Что-то, чем мы оправданы,
Чем хороши мы здесь?

Только вглядеться следует
В венчики душ чужих,
Только тогда как следует
Ты распознаешь их!

Есть васильки, незримые
Через густую рожь,
Коль не вглядишься - мимо них
Наверняка пройдешь!
1970

Чем дальше я старею,
Тем лучше вижу я,
Что песней я владею,
Но песня - не моя.

Она не здесь пропета
И мне на то дана,
Чтоб почерком поэта
Была закреплена.

Чтоб я вовлек и вправил
Ее в понятный стих,
Чтоб я слова расставил,
Не заблудившись в них.

В том, правда, мало толку
И песнь слышна едва -
Я просто порчу только
Нездешние слова.

И ангелы с тревогой
Следят тогда за мной,
За трудною дорогой
Их песен в край земной.
1970