Иван Бахтин - Поэты Урала. Антология в двух томах. Том 1

Поезда несутся мимо, мимо,
Будоража громом белый свет.
Я гляжу:
Встает неугасимо
Над моей республикой рассвет.

Медленный туман в седых озерах
Мочит лебединое крыло.
Озаряя сказочные горы,
Солнце над Башкирией взошло.

Веет ветер и колышет травы,
Голубеет бельская вода.
И встает республика
Со славой
Встретить день горячего труда.

Окна — настежь!
Песня над лесами,
И труба фабричная гудит;
Где-то скалы вздыбил динамит,
Лишь земля качнулась под ногами.
Будто содрогнулся весь Урал…

…По спине моей пошли мурашки,
В сторону —
тетради и бумажки!
Просто я, наверное, устал,
Просто засиделся над стихами,
Зашалили нервы у меня…
А вокруг работа не стихает,
Молодежь торопится, шагает
С песнями
Отчаянней огня.
Слышу, как поют вокруг колеса,
Вижу, как в разбуженной дали
В море золотящихся колосьев
С головой уходят корабли.

Входит день
Крылом аэроплана,
Песней плуга,
Гулом тракторов
В строки нерожденного романа —
По объему
В тысячу томов.

Звуки не вмещаются в кантаты,
Виды не вмещаются в плакаты:
Не хватает красок, слов и нот…
Утренняя песнь,
Под облака ты
Улетай решительно в полет.

Вижу я,
Республика,
И слышу:
Будоражат сказочную даль
Бьющие фонтаны нефтевышек,
Молнии сплошных электровспышек
И в мартенах огненная сталь.

Где веками плакали кураи,
Города и фабрики встают,
Димитровы снова подрастают,
Чкаловы великие растут.

…Было не смешно,
Когда на старых,
Обветшалых и прогнивших нарах
Утомленно мы ложились спать.
Хорошо, что заменила нары
Мягкая, с пружинами, кровать.
Хорошо с электролампой, право,
Хорошо, когда везде поют…
Сами мы завоевали право
На веселый отдых
И на труд.
Тропы счастья
Мы нашли не сразу,
Мы искали много лет и дней;
Осветил нам эти тропы разум,
Светлый разум
Партии моей.

В новый день труда
Вошла страна…
Этот день
В горах завод построит
И на грудь заслуженных героев
Новые повесит ордена.

День грядет.
Он даст дома бездомным,
Молоко нальет в бидон бездонный
И стихи напишет сгоряча,
И положит в начатую домну
Порцию литого кирпича.

Кто-то нынче институт окончит,
Кто-то песню новую споет,
Кто-то станет токарем иль зодчим,
Кто-то в загс с любимою придет.

…Я стою в степи необозримой,
За составом — молнией состав.
Поезда несутся мимо, мимо,
Косы дыма в травах распластав.
Вдоль аулов,
Вдоль Уральских склонов
Поезда — дорогою стальной.
Девушка
Из тамбура вагона
Машет мне
Косынкой голубой…

Машинист, замедли бег машины,
Медленнее мимо проезжай,
Пусть посмотрят лучше пассажиры,
Как он светел,
Наш рассветный край.

Пусть услышат,
Как башкир читает
Пушкинских стихов оригинал,
Пусть «немым» башкира не считают,
Как когда-то Пушкин посчитал.
Пусть увидят
Наш полет высокий,
Устремленный в будущность веков,
И узнают:
Край наш — это сокол,
Вырвавшийся гордо из оков.

…Промелькнул и скрылся паровоз,
Уронив с пологого откоса
Трепетно-оранжевые косы
К снежно-белой роздыми берез.

Я опять
К горам Уральским вышел,
Ближе к небу —
Синева ясней:
— Высоки вы, горы,
Но не выше
Пробужденной радости моей!

Свой горный край все больше познавая,
Родной Свердловск я крепостью назвал.
Тут каждый камень — башня угловая
И каждый холмик — неприступный вал.

Он устремлен в далекие просторы,
Давая взлет прожекторным лучам,
Пуская танки, пробуя моторы,
Испытывая пушки по ночам.

И, как всегда, проснувшись утром рано,
Встречая дымный медленный рассвет,
Мы видим в небе облако тумана,
А под ногами — гусеничный след.

И мостовая блещет, леденея,
Вся в выбоинах старого торца.
Но как кому! а нам она роднее
Иной дороги, гладкой до конца.

И, повернув от нашего порога,
Она летит к горам за горизонт —
Родная нам, та самая дорога,
Которой танки движутся на фронт.

И, улыбаясь первым свердловчанам,
Танкист повел привычную к огню,
Расцвеченную зимними лучами,
Подернутую инеем броню.

Новой плавкой ночная закончится смена,
А пока над площадкой плывет полумгла,
Сталевар неотступно стоит у мартена
И глядит в синеву смотрового стекла.

А за окнами тучка лиловой полоской
Потянулась на запад, и стало светло,
И заря побежала по крышам Свердловска,
Но весеннее солнце еще не взошло.

Время пробу снимать, и на черные плиты
Сталь стремительно падает струйкой литой.
И к рукам сталевара от капель пролитых
Поднимаются звезды над черной плитой.

А за окнами тени прозрачнее стали,
Проявились озера, совсем рассвело.
Потеснился туман, и раздвинулись дали,
И огромное солнце над лесом взошло.

И тогда, улыбнувшись друзьям молчаливым,
Сталевар направляется к летке, спеша,
Чтобы гибкий металл с золотистым отливом
Зазвенел, закачался в ладонях ковша.

В этих жарких ладонях металл вознесется
В полутемное небо — в литейный пролет…
Летка меркнет — пора: наподобие солнца
Поднимается ковш до предельных высот.

Сталь сверкает в живом непрерывном
                                                            потоке,
Озаряя лучами громаду стены.
А весеннее солнце, взойдя на востоке,
Покатилось уже по дорогам войны.

Над полями сражений оно вознесется,
Где бойцы на рассвете, ускорив свой шаг,
Одинаково ждали весеннего солнца
И уральского солнца в тяжелых ковшах.