Сборник Сборник - Ленин и Сталин в творчестве народов СССР
Когда преисполнилась чаша терпения неба, когда кровью насквозь пропиталась одежда аллаха, когда от дыма пожаров и смрада гниющих трупов нечем стало дышать на небе, аллах собрал всех слуг своих и спросил:
— Кто сделает счастливой землю, кто из вас пойдет в эту бездну горя и крови и прекратит убийства и грабежи?
Стал аллах выбирать сильнейшего и умнейшего, чтобы в силах, был пойти на землю и сделать землю счастливой. Он положил большой камень, весом в шестьдесят пудов, и. сказал:
— Того пошлю на землю, кто перевернет этот камень…
Потом он задал три загадки:
— Кто сильнее всех в этом мире?
— Кто счастливее всех в этом мире?
— Кто слабее и несчастнее всех в этом мире?
Многие пробовали перевернуть этот камень, но не могли даже шевельнуть его. Многие отгадывали загадки, но ответы их были льстивы и неумны. Говорили, что аллах — сильнее и счастливее всех, что несчастнее и слабее всех — шайтан. Но глухо к лести было сердце аллаха, и тень печали ложилась на глаза его. Говорили, что умерший Али был сильнее всех, что богачи — счастливее всех, что тащишки — слабее всех.
Но не мог достойного найти среди своих слуг аллах. И надел аллах халат дервиша[44] и сошел на землю, окровавленную и измученную, и стал искать освободителя среди людей.
Первым увидел он человека, перебрасывающего кули с зерном, как мячики, и подошел к нему и сказал:
— Идем со мной, человек. Привел его аллах к камню и сказал:
— Попробуй. Переверни.
Человек взялся за край камня, поставил его на ребро и вдруг упал мертвым от натуги.
Дальше пошел аллах, и много людей он пробовал, — так много, что на камне осталось пять углублений от пальцев рук, пробовавших поднять камень. Но не находил подходящего аллах. И когда он в горести и печали задумался, где искать ему избранника, увидел он человека с высоким лбом. И сказал себе: «Попытаю этого». Он повел человека к камню и сказал:
— Попробуй. Переверни.
Когда снял человек рубашку, заплакал аллах: у человека руки были тонкие, и не его рукам было перевернуть камень… Но человек и не взялся за камень. Он пошел, принес два бревна и одно подсунул под камень, а другое подложил под первое и, нажав на противоположный конец, перевернул камень легко и без усилия. И когда камень был перевернут, из-под камня потекла кровь. Аллах увидел, что там лежит раздавленная ок-илен[45], которая держала камень с силой сто пудов и не давала перевернуть его предшествующим, ибо нет человека, могущего поднять шестьдесят пудов веса камня и сто пудов силы ок-илен. И изумился аллах уму своего избранника, который, не обладая силой, перевернул сто шестьдесят пудов. И задал он ему три загадки и получил ответы, достойные великого мудреца:
— Самый сильный — самый умный, кто пользуется любовью мира.
— Самый счастливый — самый честный и кто дал счастье многим.
— Самый несчастный — тот, кого не любит никто.
Увидел аллах, что велик по уму этот человек, что в его руках не пропадет дело освобождения, и взял он его в свои чертоги и там держал его около пятидесяти дней и пятидесяти ночей и передал ему часть своей мудрости и послал его на землю. Избранника звали Ленин. Ленин пошел на землю в блеске своей мудрости и сразу прекратил кровопролитие и сделал людей счастливыми. Потом он ушел отдыхать в чертоги аллаха, оставив землю освобожденной и счастливой, и имя его будет жить, пока живет слово «счастье».
Записана в кишлаке Махрам со слов дехканина Махмуда Заиджанова.
От месяца и звезды родился Ленин
(узбекская легенда)
Нельзя жить людям без счастья. И люди ищут счастье, они чувствуют, где оно, и идут к нему. Но путь лежит через холодные снежные горы. И это бы еще ничего, но на пути к счастью — ок-илен, стрела-змея. Все злые силы приказали ок-илен: не пускай! И она не пускает. Но людям нельзя жить без счастья. И вот люди выдумали лук. Люди вооружились луком и. пошли искать счастье. Напрасно: стрелы лука не могут уязвить ок-илен, они ломаются, они только щекочут злую змею. Задумались люди и придумали щиты. Люди прикрылись щитами и двинулись к счастью, но и на этот раз ок-илен прошибла щиты насквозь, и много пролилось человеческой крови.
Тогда в отчаянии люди стали выдумывать все новые и новые орудия — нельзя людям жить без счастья — и род за родом, племя за племенем двинулись к счастью. Но ок-илен по-прежнему никого не пропускала. Ок-илен все больше крепла, с каждой новой людской выдумкой она становилась все сильнее и сильнее. И не знали люди, что делать, уже хотели люди остановиться на полпути.
И тогда пришел человек. Он был одет как дехканин[46], у него были мозолистые руки, руки дехканина, и в руках у него был хлеб. У человека не было никакого оружия, у него был только хлеб. И с одним хлебом он пошел на ок-илен. Человек приблизился к ок-илен, ок-илен приблизилась к человеку, и вот они остановились. Ок-илен собралась с силой и бросилась на человека. Человек не стал защищаться, он только протянул вперед мозолистые руки, в которых находился хлеб. Ок-илен прикоснулась к хлебу, ок-илен ударилась о хлеб и упала замертво. И дорога к счастью освободилась и люди пошли за человеком к счастью. Человек, который их повел и освободил от ок-илен, был бедняк, но родился он от месяца и звезды и от них получил силу
Слушайте, слушайте, узбеки: его — человека, освободителя— зовут Ленин…
Записана в Ургуте (Узбекистан)
Песня ферганской девушки
Вы просите, подруги, чтоб песню спела я,
Твердя, что нет милее, чем песенка моя.
Ее не сочиняли седых певцов уста.
Она легка, как ветер; как молодость, проста.
Иду по кишлаку я, а ичиги скрипят…
О чем они, подруги, в песнях говорят?
Таких цветных, красивых в других местах не шьют.
И мягкие, со скрипом, вот о чем поют.
Уверенна походка, свободна и легка.
На родине счастливой дорога широка.
Белы от урожая хлопчатника поля,
И изобильем дышит советская земля.
Сады, заводы, села…
Нам дорог каждый пласт,
Такой земли ни пяди
Никто врагу не даст.
Наряд мой из отборных шелков на праздник сшит.
О чем он в этой песне и шепчет и шуршит?
Прислушайтесь — поймете! Не всем шелка даны, —
Девушки-дехканки за рубежом бедны.
И вот при дуновеньи над полем ветерка
Об этом тихо шепчут упругие шелка…
Мы были достояньем гаремов и дворцов,
Мы одевали туши имамов и купцов,
Мы были достояньем наживы и стыда, —
Мы стали достояньем свободного труда
Зажиточных колхозов, счастливых городов…
Но не забудьте, сестры, тех матерей и вдов,
Сестер и жен голодных, чья хилая рука
Для прихоти злодеев доныне ткет шелка
За рубежами нашей счастливейшей страны.
Пусть взоры наши будут на них обращены.
Пусть породнит навеки и девушек, и жен
Во всем широком мире наш красный шелк знамен.
Подруги, нынче праздник!
Для танцев шире круг,
Пусть песней будет пара моих же белых рук.
Они изящны в танце и плавны, и легки.
Но на уборке хлопка вот эти две руки
В труде не уставали, как знает вся страна,
Собрав быстрей и больше всех прочих волокна.
Пусть песней будет этот девичий гибкий стан,
Пусть им гордится светлый, родной Узбекистан.
На нем видны здоровья и юности следы,
Его не гнули силы ни рабства, ни нужды.
Глядите мне, подруги, в глаза — они горят,
О чем они, счастливые, в песне говорят?
Не в них ли, словно в зеркале вод, отражены
Все радости, все счастье, вся молодость страны?
Цветут сады и годы, глаза мои цветут;
Зажег огонь в них славный и доблестный наш труд.
Свободно бьется сердце, в нем молодая кровь,—
Подруги, это сердце есть песня про любовь!
Споем ее. Прославим, как родину свою,—
Ей, славной и счастливой, я сердце отдаю.
И песня — это люди и жизнь. Она проста.
О ком же в этой песне поют мои уста?
О том, кто этой песни прославленный творец,
О том, кто жизни нашей любимейший отец,
О том, кому обязана радостью страна,—
О мудром и великом, о Сталине она!
Записана в колхозе Ферганского района.
Сталин
Когда над миром всходит солнце,
мои глаза обнять не в силах
Всей прелести его блистанья,
его величия всего.
Я вижу отраженье солнца
в домашнем небольшом бассейне,
Я обогрет его лучами
и светом озарен его.
Когда над майской Ферганою
пропитан воздух ароматом
Садов цветущих, я не в силах
вобрать весь аромат сполна.
Я наклоняю ветвь граната,
я упиваюсь ароматом.
И в этом маленьком цветеньи
живет огромная весна.
Когда я белым полем хлопка
прохожу с большим канаром[47],
Я чувствую в пушинке каждой
живую радость Ферганы
И вижу новые халаты,
и слышу гул текстильных фабрик.
В одной коробочке пушистой
я сердце чувствую страны.
Когда на родину смотрю я,
мой чистый взор наполнен счастьем;
Смотрю, не в силах насмотреться,
величьем жизни потрясен.
И нет предела изобилью,
и мало слов, чтоб вылить радость,
Тогда произношу я — Сталин,
и в этом выражаю все!
О, ты, великий вождь народов,
призвавший к жизни человека,
Призвавший земли к плодородью,
призвавший к юности века,
К цветенью — весны, к песне — струны,
к любви — сердца, к труду — заводы…
Повсюду явно ощутима
твоя отцовская рука.
Ты — цвет весны моей. Ты — солнце,
что отражается в мильонах
Людских сердец. Не ты ли поднял
мою страну из века сна?!
Не ты ли осветил долину
великим солнцем Конституции,
Чтобы жемчужиной сияла
моя родная Фергана?!
Записано в колхозе Ферганского района.
