Микола Бажан - Стихотворения и поэмы

Летит в поднебесье воздушный отряд,
На крыльях багряные звезды горят.

Внимательно смотрят пилоты туда,
Где в облаке дыма бушует орда,

Где заревом сел, городов, деревень
Фашист отмечает сегодняшний день.

Испытанный в бурях, не дрогнет пилот,
Рука неуклонно машину ведет,

И только на миг загорается взор,
Когда застилается дымом простор.

Качаньем крыла отдается приказ.
Тяжелые бомбы срываются враз,

Чтоб ринуться сверху на банду зверей
Ударами гнева и мести своей.

И грохот, и свист, и огонь с высоты.
Грабители мечутся, прячась в кусты,

И, скопищем дыма окутав луга,
Взлетают на воздух машины врага.

Над ними, сгибая верхушки дерев,
Несется моторов разгневанный рев,—

Над самой землею раскинув крыла,
Машина кидает огонь из ствола.

Но лязгнул за рощей, стуча, пулемет,
Защелкали пули, ища самолет,—

Он бил бестолково, но случай помог —
И ранен был сокол в серебряный бок.

Подбитую птицу советских высот
В предсмертную битву выводит пилот,

Ведет на колонны машин по шоссе
И пламенем дышит в нетленной красе.

«Погибну здесь гибелью сокола я,
Но карою будет кончина моя,—

Любимую землю топтать я не дам
Кровавым, коварным и злобным врагам!»

Бесстрашные руки сжимают штурвал,
Машина последний берет перевал.

И огненный прянул с небес водопад
На вражьи цистерны, сведенные в ряд.

Земля задрожала, померк небосвод,
Когда на колонну упал самолет;

Как знамя багровое, пламя и дым
Полнеба застлали, поднявшись над ним.

Так с жизнью простился Гастелло в бою.
Пусть слава венчает могилу твою!

Твой воинский подвиг, бесстрашный орел,
В сердцах у народа бессмертье обрел!

Нашел в сражении боец
Проклятый знак, клеймо фашиста —
Железку свастики змеистой,
В крови замаранной вконец.

Невдалеке стоял и пленный,
Он становился всё бледней;
С груди сорвал он знак презренный
Со жгутиком двух черных змей.

Приниженно, чтоб оправдаться,
К бойцу фашистский пес полез:
«Я не убийца! Я не наци!
Не из дивизии СС!

Какие у меня заслуги!
Я рядовой, простой солдат…» —
Брехал фашистский зверь в испуге,
От человека пряча взгляд.

Боец сказал: «Посмотрим шире,
И лянгзам шпрехен зи,[39] фашист,
Вот дырка на твоем мундире,
Ты, видно, на руку не чист!

Не знаю — где и за какие
Убийства, страшные дела
Тебе дан орден: но в России
Расплата грозная пришла.

Вы побывали в странах многих,
Прошли ордой страшней чумы
И пауков четырехногих
Несли, как герб зловещей тьмы.

Пусть ваши обезьяньи груди
Пятнает орден паука —
Втыкать в него нам легче будет
Стальное острие штыка!»

Он больше не сказал ни слова,
Вперед, на запад устремись,
И сапогом своим сурово
Втоптал звериный орден в грязь.

Он из сраженья вышел без пробоин,
Задымленный, обугленный в бою.
Не посрамил стальной кольчуги воин,
Отлично службу выполнил свою.

Когда в литейных грозного Урала,
В мартенах, в плавке криворожских руд
Являлась проба лучшего металла —
Весь наш народ пошел на славный труд.

Донской шахтер сказал, рубя породу,
Сказал литейщик, подтвердил кузнец:
«Будь силой равен нашему народу,
Будь тверже человеческих сердец.

Покрытый славой, как отцы и деды,
Врагам кровавым гибелью грозя,
Ты всем народом создан для победы.
Нам без нее существовать нельзя.

Из недр земных, из почвы рудоносной
В бою добыта добрая броня,
Ступай же в бой, наш звездоносец грозный,
Наш богатырь железа и огня».

И он рванулся в бой. И был он страшен.
И землю тряс, и гневно грохотал,
И день и ночь выбрасывал металл
Из зорких пушек, из прицельных башен.

Твердыня смелых в праведном бою
Огнеупорным сердцем не хладела.
Танкист-водитель славно знает дело —
Вложил в него всю ненависть свою.

Штыком и танком, бомбой и снарядом
мы смерть несем остервенелым гадам,
мы ломим их, громим их ряд за рядом —
и нет спасенья кровожадным псам!

Ждет извергов конец в бою жестоком:
мы, как один, в стремлении высоком
многомильонным двинулись потоком,—
победа путь указывает нам.

Да славится оружие героя,
подъятое над черною ордою!
Великою священною войною
фашистский мрак с лица земли сотрем.

Народы, величавы и суровы,
идут на битву, к подвигу готовы,
и в общий клич слилось мильонов слово:
«Громи фашизм железом и огнем!»

Моторы, громче! Яростней, моторы!
Полетом стали пронизав просторы,
на головы кровавой, подлой своры
обрушьте бомбы в грохоте атак!

Весь мир благословляет эту кару
и наших бомб смертельные удары,
как молнии — стремительны и яры —
разящие взбесившихся собак.

В полет, орлы, отважны и могучи,
кидайтесь на врага с небесной кручи,
давите свастик щупальца паучьи,
навек сотрите мерзостную тень!

Пускай дрожат предсмертной дрожью гады,
почувствовав, что нет для них пощады,
что грозные советские снаряды
вещают им последний, страшный день.

Да! Смерть им, смерть, — наш ход неудержимый,
удар сверхметкий, суд неумолимый!
Освобождая мир, в плену томимый,
страна вершит победный свой полет.

Нигде тебе, фашистская орава,
не уцелеть, не спрятаться лукаво.
Летят орлы, и клекот — словно лава:
«За Родину, за Сталина, вперед!»

Разрывы мин, снарядов звук,—
          Пой песню битвы, пой,
Танкисту виден через люк
          Край неба огневой.

Земля встает столбом огня,
          В селе бушует дым,
Шершавый снег вокруг меня
          Становится гнедым.

Трещит упрямый автомат,
          Гудит громов раскат,
Фашисты из-за дымных хат
          Из пушек бьют подряд.

Они, лютуя, льют свинцом,
          Пристроясь в блиндаже,
Но мы их линию прорвем
          На смертном рубеже.

На запад нас пути ведут
          В дымах, в огнях, в боях,
Танкисты наши в бой идут
          На украинский шлях.

Идем туда, где в пенье пуль
          Родная ждет земля.
Сжимай, водитель, крепче руль
          Стального корабля!

Народ поднялся из руин,
          Гром танков слышит он.
Ты чуешь, мать? Идет твой сын,
          Твой сын родной Платон!

Ты чуешь, мать, как за рекой
          Машину вводит в бой
Платон Ткаченко, воин твой
          И сын твой молодой?

Ему под немцем нет житья,
          Он сердцем рвется вдаль.
Металл советского литья
          Раздавит вражью сталь.

В сраженье, витязь мой, лети,
          Смети их, растопчи!
Нет, никуда вам не уйти,
          Фашисты-палачи!

Твердыня стали и огня
          Ползет на перевал,
Гудит от выстрелов броня,
          Но не сдает металл.

Стальной мотор ревет, могуч,
          По немцу бьет Платон,
Навстречу лезут из-за круч
          Три танка с трех сторон.

Взвиваются, как три меча,
          Три выстрела подряд,
Но входит в башню палача
          Советский наш снаряд.

И взрыв, и дым, и из щелей
          Огонь, и вопль, и жар.
Два черных танка от огней
          Бегут… Каков удар!

И приказал Платон: «Вперед!»
          Их два, а было три,
Упорно лупит миномет,—
          Вперед, богатыри!

Вперед, пока не замолчит
          Отброшенный в овраг!
Пусть по-собачьи верещит
          Под гусеницей враг!

И пятна крови впереди
          Снега покрыли вновь…
Но смоют вешние дожди
          Собачью эту кровь.

И расцветут опять поля,
          Поля страны моей.
О, Украина, мать моя,
          Встречай своих детей!

Смотри, они идут с войны,
          Целуя грудь твою,—
Познавшие любовь страны,
          Как твой Платон, в бою.