Генрих Гейне - Лорелея (сборник)

Липа вся под снежным пухом,
Ветер ходит по полянам,
Облака немые в небе
Облекаются туманом.

Лес безжизнен, дол пустынен,
Всё кругом темно, уныло,
Стужа в поле, стужа в сердце;
Сердце сжалось и застыло.

Вдруг качнулись ветви липы,
С них пушинки полетели…
Весь обсыпан, грустно молвишь:
«Дождался опять метели!»

Но вглядись – и сердце вздрогнет:
То не снег, не иней льдистый.
То цветов весенних, белых
Рой пушистый, рой душистый.

Чары чудные свершились!
Дышит маем зимний холод,
Снег стал вешними цветами —
И опять ты сердцем молод!

Снова роща зеленеет,
Неги девственной полна;
Солнце весело смеется…
Здравствуй, юная весна!

Соловей! и твой унылый,
Страстный голос слышен вновь;
Звуки плачут и рыдают,
И вся песнь твоя – любовь!

Весенней ночи прекрасный взор
Так кротко меня утешает:
«Любовь обрекла тебя на позор
И вновь тебя возвышает».

На липе молодой поет
Так сладко Филомела;
Мне в душу песнь ее течет, —
И, ширясь, душа запела.

Люблю я цветок, но не знаю, который;
– Томлюсь, грущу;
Склонив в цветочный венчик взоры,
– Сердца ищу.

Благоухают цветы на склоне
– Угасшего дня;
Ищу я сердца еще влюбленней,
– Чем у меня.

Поет соловей, и слышу в пенье
– Подавленный стон.
И плачу я, и он в томленье,
– И я и он.

Вот май опять повеял,
Цветы зацвели и лес,
И тучки, розовея,
Плывут в синеве небес.

И соловьев раскаты
Опять зазвучали в листве,
И прыгают ягнята
В зеленой мураве.

Прыгать и петь не могу я,
Я лег, больной, в траву;
Далекий звон слежу я,
Я грежу наяву.

В красавицу-розу влюблен мотылек,
– Он долго кружил над цветком,
А жаркое солнце его самого
– Ласкает влюбленным лучом.

Но мне бы хотелось узнать – кто любим
– Красавицей-розой самой?
Певец-соловей, иль она увлеклась
– Вечерней немою звездой?

Не знаю… Но я всех люблю горячо:
– И розу, и солнечный луч,
Певца-соловья, мотылька и звезду,
– Что вечером блещет меж туч.

Тихо сердца глубины
Звоны пронизали.
Лейся, песенка весны,
Разливайся дале.

Ты пролейся, где цветы
Расцветают томно.
Если розу встретишь ты —
Ей привет мой скромный.

Все деревья зазвучали,
Гнезда все запели вместе, —
Кто ж, однако, капельмейстер
В этом девственном оркестре?

Или важный серый чибис?
Он кивает носом вечно.
Или тот педант, который
В тон кукует безупречно?

Или аист? Он серьезно,
Как заправский дирижер,
Длинной хлопает ногою,
Направляя общий хор.

Нет, уселся капельмейстер
В сердце собственном моем,
Чувствую, как такт он держит, —
Узнаю Амура в нем.

Весенней ночью, в теплый час
– Так много цветов народилось!
За сердцем нужен глаз да глаз,
– Чтоб снова оно не влюбилось.

Теперь который из цветов
– Заставит сердце биться?
Велят мне напевы соловьев
– Лилии сторониться.

Всё грозит бедою, звон идет набатный;
Ах, совсем я сбился с толку оттого,
Что весна и пара глаз прекрасных снова
В заговоре против сердца моего.

Ах, весна и пара глаз прекрасных снова
Отуманят сердце, как в былые дни!
К ним теперь пристали соловьи и розы —
В этом заговоре тоже и они.

Ах, я слез любовных жажду,
Жажду нежно-скорбных снов
И боюсь, что эту жажду
Утолю в конце концов.

Ах, небесной муке сладкой
Вновь любовь открыла путь,
Яд любви проник украдкой
В неокрепнувшую грудь.

Глаза весны синеют
Сквозь нежную траву.
То милые фиалки,
Из них букет я рву.

Я рву их и мечтаю,
И вздох мечты моей
Протяжно разглашает
По лесу соловей.

Да, всё, о чем мечтал я,
Он громко разболтал;
Разгадку нежной тайны
Весь лес теперь узнал.

Только платьем мимоходом
До меня коснешься ты —
По твоим следам несутся
Сердца бурные мечты.

Обернешься ты, вперится
Глаз огромных синева —
С перепугу за тобою
Сердце следует едва.

Из вод подымая головку,
Лилея в раздумье глядит;
С высот улыбаясь, месяц
К ней тихой любовью горит.

Лилея стыдливо склонила
Головку к зеркалу вод, —
А он уж у ног ее, бледный,
Трепещет и блеск свой льет.

Когда голубыми глазами
Ты нежно глядишь на меня,
Душой погружаюсь я в грезы,
Безмолвие свято храня.

Глаза голубые повсюду
Со мною и ночью, и днем,
И море лазурных мечтаний
Волнуется в сердце моем.

Если только ты не слеп,
Погляди в мои напевы:
Ты увидишь, там блуждает
Дивный образ юной девы.

Если только ты не глух,
Услыхать и смех сумеешь,
От ее вздыханья, пенья
Сердцем, бедный, поглупеешь.

Взором, голосом ее,
Как и я, завороженный,
Будешь ты в мечтах весенних
По лесам бродить влюбленный.