Анна Брэдстрит - Поэзия США

Права людей, о Боже,
То, что всего дороже,
Ты нам даруй.
Везде, где жизнь гнездится,
Дай им распространиться,
Напевом вольной птицы
Слух очаруй!

Дай нам сплотиться с галлом,
Свободным идеалом
Мир увлеки!
Тиранов легионы
Вербуют миллионы,
Но будем непреклонны
Им вопреки.

Торгующих рабами
Страшит Парижа пламя,
Но не дано
Изменническим ротам
Владеть любви оплотом —
Вернется к патриотам
Он все равно!

Пусть смелость изменила
Тому, чье имя было
У всех в устах,
Пусть мир тираны давят
И на колени ставят —
Он равенство прославит
Во всех концах!

Под лозунгом свободы
Сплотятся все народы
Когда-нибудь!
В российский край холодный,
В песок пустынь бесплодный
Сей пламень благородный
Проложит путь.

Пересечет он берег
Двух молодых Америк,
Зажжет сердца —
Пусть небосклон счастливый
Не омрачают взрывы,
Пусть будет справедливой
Жизнь до конца!

Свободны наши страны,
И пусть теперь тираны
Острят свой меч!
Пусть шлет нам деспот грубый
Дар, самодержцам любый, —
Не может ветка дуба
Весь мир увлечь.

Прозванная Кэти-дид,
По ночам она не спит,
Эта звонкая цикада,
И под пышной кроной сада
Все поет, сыта росой,
Плащ надев зеленый свой, —
Кэти-дид, кэти-дид, кэти-дид.

Под листом ты дремлешь день
Иль обследуешь, как тень,
Свой дневной приют ветвистый,
Но зато как голосиста
Ты в ночи, когда поешь
Весело одно и то ж —
Кэти-дид, кэти-дид, кэти-дид.

Песенка твоя звонка,
Что в ней — радость иль тоска?
Или ты себе пророчишь —
Счастья лета не воротишь,
Скоро, хочешь иль не хочешь,
Станет прахом Кэти-дид —
О, бедняжка Кэти-дид!

Но, сумев природе внять,
Ты могла б не унывать,
Ибо разве не природа
Говорит на склоне года,
В час, когда ты чуть жива,
Мудрые свои слова —
Здравствуй снова, Кэти-дид!
Продолжайся, Кэти-дид!

Что случилось, Кэти-дид?
Камнем кто тебе грозит?
Ну конечно, это — Кэти,
Озорная, как все дети!
Ах, не стыдно ль — никогда
Нам ты не чинишь вреда,
Распевая — кэти-дид.

Неужель ты плачешь снова?
Ведь дала мне Кэти слово
Твоего не трогать крова;
Кэти не пойдет в кровать
До тех пор, пока опять
Не начнешь ты напевать —
Кэти-дид, кэти-дид, кэти-дид.

Ты поешь, но погляди,
Сколько бедствий впереди:
Близко осени прохлада,
В хлев вернется скоро стадо,
Там зима — и зелень сада
Не порадует уж взгляда, —
И конец, о Кэти-дид!

Доживай пока свой срок,
Кэти мне дала зарок
Не дразнить тебя, дружок;
Но от нас ты убежала,
Ведь природа наказала:
В людях помощи нимало
Не ищи, о Кэти-дид;
Как увянувшее лето,
Скоро ты исчезнешь где-то, —
Ты уйдешь, мы знаем это,
Напевая — кэти-дид.

Ниспосылая благодать
На этом свете человеку,
Привыкнув землю оделять
Плодами разными от веку,
Природа, преисполнясь силы,
Религию нам подарила.

С рожденья нашего она
Увлечь несмелых нас стремится
На путь добра, чтоб мы сполна
Сумели счастьем насладиться.
Подобный путь открыт и ясен
И мистикою не опасен.

Божественна по всем делам
Религия благой природы;
О чем бы спорить мудрецам,
Проникнись ею все народы;
Сумей они ее усвоить,
Могли бы рай и здесь устроить.

Она не ждет проклясть людей,
Предать навеки их печали,
И нет ничуть желанья в ней,
Чтоб за безверье осуждали;
Любя возвышенно любого,
Природа обещать готова —

Всем людям радости, когда
Они одной достигнут веры
И утвердятся навсегда
Добра и высшей правды сферы,
Когда не будет, без сомненья,
Нужды карать за преступленья.

Тот, кто любовью наделен к Природе,
Кто, созерцая, внемлет — для того
Она красноречива. Если весел —
Она ликует, свежести полна,
Ее волшебный голос проникает
В тайницы душ людских и, проливая
Целительный бальзам, предупреждает
Сознанье боли. А когда душа
Заражена предощущеньем часа
Последнего, горчайшего, и взору
Рисуется картина увяданья,
Агония и душный мрак могилы,
Когда охватит дрожь и в сердце боль —
Иди к Природе, затаись и слушай
Ее урок, и да услышишь ты,
Как из земли и от глубин эфира
Исходит голос! Близится тот день,
Когда исчезнет для тебя сиянье
Изменчивого солнца и когда,
Оплаканный, опущенный в могилу,
Ты перестанешь быть и образ твой
Уйдет в небытие. Дитя земли,
Землей вскормленный, в ней и растворишься,
Всему людскому чуждый, потеряешь
Неповторимый облик свой, уйдешь
И станешь смесью элементов в почве,
Войдёшь в родство с бесчувственной скалою,
С булыжником, что лемехом отброшен
И попран грубым башмаком. И дуб
Пронзит насквозь твое корнями тело.
           Еще в земле ты места не обрел,
Где ляжешь, одинокий, но запомни:
Оно великолепно. Где-то рядом
Покоятся останки королей,
Владык земли и мудрецов античных,
Пророков древних, пастырей добра:
Одна у всех гробница. Гор вершины,
Извечные, как солнце, и долины,
Что распростерты в скорбной тишине,
Деревья вековые, и потоки
Могучие, и жалкие ручьи,
Питающие луг, и беспредельность
Безжизненной пустыни океана —
Все это только пышное убранство
Могилы человечества. А солнце,
Неведомые звезды и планеты
Свое сиянье щедро проливают
На древнее вместилище смертей
Сквозь толщу лет. Нас мало на земле
В сравнении со множеством племен,
В ней опочивших. На крыле рассвета
Ты облети Барканскую пустыню
Иль затеряйся меж высоких сосен,
Где, заглушая громы, Орегон
Стремительно змеится — что увидишь?!
Все те же миллионы одиноких
Спокон веков покоящихся тел
И смерть, над ними правящую властно.
Исчезнешь ты, и, может быть, друзья
Твой переход из бытия в безмолвье
И не заметят! Что ж, у всех живых
Один исход! И смех не оборвется
С твоей кончиной, и не станет меньше
Людских забот, и каждый, как и прежде,
Стремиться будет к иллюзорной цели,
Пока, оставив суетность и радость,
Не канет в бесконечность. Долгий поезд
Летит в века, и завтрашние люди —
От юноши до сильного мужчины,
От девочки до женщины замужней,
От крошки до седого старика —
Придут к тебе, оплаканные теми,
Кто вслед за ними завершит свой путь!
           Живи же так, чтоб в вечной веренице
           Бредущих в сокровенную обитель,
           Где каждый сыщет в лабиринтах мрачных
           Ему предуготовленную нишу,
           Ты шел бы не как пойманный воришка,
           Ведомый в заточенье, а как тот,
           Кто в ожиданье праведной развязки
           Готов задернуть полог у постели
           И погрузиться в безмятежный сон.

В огне небесный свод,
К последним метам дня легла роса…
Зачем сквозь пурпур длишь ты свой полет,
Тревожа небеса?
Охотнику едва ль
Тебя на фоне алом различить,
Хотя свой взор он устремляет вдаль,
Стремясь добычу сбить.
Что ищешь ты вдали:
Речную отмель, заросли пруда
Иль пенный вал на краешке земли
Влечет тебя туда?
Кто помогает там,
В воздушном океане без дорог,
Путь отыскать к намеченным местам
В назначенный им срок?
На горней высоте,
В безбрежии прохлады неземной,
Весь день летишь, не помня о еде,
Забыв про мрак ночной.
Но завершится труд,
Найдешь радушный дом, друзей, покой,
И будет сладостен гнезда уют
И кров над головой.
Тебя давно уж нет,
Растаял облик в храме высоты,
Но твой урок оставил в сердце след,
Во мне остался ты.
Когда плыву один
В бескрайнем мире жизненных тревог,
Мне помогает верный путь найти
Тот, кто тебе помог.