Николай Тихонов - Полдень в пути

По духу, и по сердцу, и по праву —
Столица ты, тебе замены нет,
Москва, Москва, свети земле на славу —
Не восемьсот, а восемь тысяч лет!

И чтоб они советской славой были,
Недаром встали над твоей судьбой
Те тридцать лет, что полностью затмили
Восьми веков сиянье над тобой,

Чтоб праздновала снова ты и снова
Победы большевистского пути,
Чтоб Ленинское огненное слово,
Как солнце, жило у тебя в груди

Как будто осветила вдруг гроза
Огромную Россию, как на карте,
Когда поднялся Ленин и сказал:
«Есть такая партия!»

Он говорил в событий быстрине,
Среди российской всей разрухи,
В лицо врагу, кричавшему: «В стране
Нет партии, что власть взяла бы в руки!»

…Настанет день, когда на всей земле
Восторжествует ленинское знамя,
Войдут тогда в великий Мавзолей
Послы планеты стройными рядами,

Чтоб благодарность мира принести
За мировую вольную Отчизну,
За то, что Ленин указал пути
Ведущие народы к коммунизму!

За гладью вод Разлива длинного,
За рощей сумрачно рябой,
Поляна тихая, старинная,
Над нею — полдень голубой.

Там в зное августа палящего
Такого, что звенит в ушах,
Стоял косарь с косой блестящею,
Задумавшись у шалаша.

Молчанье вдруг — стеною серою,
А дума на душу легла,
И жизнь сама сказала: верую
В его великие дела.

Здесь утром — тишина росистая,
Безмолвье ночью и туман,
А там бурлит вся ширь российская,
Гремит рабочий океан.

Он оглядел поляну скромную,
Далеко мысли унесло —
А разве там все царство темное
Быльем-травой не поросло?

Он знал, с косою занесенною
Над бурой, выцветшей травой,
Что вслед за нею — неживой —
Все скосит царство полусонное
Размахом бури мировой!

Восходя на горя кручи,
Не отчаявшись в судьбе,
Захотел народ могучий
Слышать песню о себе,

Что пришла бы в мир печальный,
Как веселая гроза,
Чтоб певец необычайный
Правду жизни рассказал.

И в весенний день румяный,
Расцветавший в синеву.
Колыбелью великана
Выбрал славную Москву.

Вывел в песенное поле,
На просторе неглухом,
Научил, как вольной волей,
С юных лет дышать стихом.

Чтобы жили поколенья
Кровью сердца стиховой,
Жаром пушкинского пенья
Над Невой и над Москвой.

Чтоб над степью и горами,
Как нежнейший сердца друг,
Был тот голос вечно с нами,
Как родной нам речи звук.

Чтобы в ссылках и в гоненьях
Восходил он, как заря,
Чтоб в глуши великий Ленин
Стих твой гордый повторял.

Мы возвысили Отчизну,
О которой ты мечтал,
Чтоб зарею коммунизма
Стих, как пламя, прорастал.

Оттого Москва в движенье,
Как весенняя река,
Чтоб восславить день рожденья
Дорогого земляка.

И советский наш единый
Весь народ пришел сюда,—
Это встреча исполинов,
Правды, песни и труда!

Давно уж прошлое, как сон,
Что снится без конца,
Сквозь даль исчезнувших времен
Я вижу два лица.

Как слепки с миллионов лиц,
Веселых и родных,
В пурге полей, в огнях столиц,
В боях я вижу их.

С винтовкой юноша идет,
И девушка за ним,
И красная звезда встает
Над их путем большим.

Готовы жизни положить,
Чтоб будущим владеть,
Но смерть не может их убить,
Они идут сквозь смерть.

И с ними в книгу, в барельеф,
В знамен весенних шелк
Он входит, песней прозвенев,
Бессмертный комсомол!

Сегодня родина зовет
К просторам золотым,
И снова юноша идет,
И девушка за ним.

Я вижу эти два лица
В светящейся пыли
Среди стенного багреца
Разбуженной земли.

Как слепки с тысяч лиц других,
Их в глушь несет река,
И тени утренней тайги
Бегут по их щекам.

Над ними вновь звезде сиять,
Они — на славный труд,
Земли богатства добывать
Для родины идут.

И с ними в книгу, в барельеф,
В знамен весенних шелк
Он входит, песней прозвенев,
Бессмертный комсомол!

А завтра, вновь помолодев,
Появятся они
На шумном празднике, в труде,
Совсем в другие дни.

И все ж похожие на тех,
Что брали Перекоп,
Что шли дорогой первых вех
И первою из троп.

Смиряли русла грозных рек
И море целины,
И вот теперь, в атомный век
Идут на штурм луны.

Корабль космических высот,
Их вдохновенный труд,
Сигнала отправленья ждет,
В полет они идут…

И с ними в книгу, в барельеф,
В знамен весенний шелк
Он входит, песней прозвенев,
Бессмертный комсомол!

Под сосен снежным серебром.
Под пальмой юга золотого,
Из края в край, из дома в дом
Проходит ленинское слово.

Уже на дальних берегах,
Уже не в первом поколенье,
Уже на всех материках
И чтут и любят имя: Ленин!

В сердцах народных утвержден.
Во всех краях он стал любимым,
Но есть страна одна, где он
Свой начал путь неповторимый.

Где были ярость, ночь, тоска
И грохот бурь в дороге длинной,
Где он родного языка
Любил могучие глубины,

И необъятный небосклон,
И все растущий вольный ветер…
Любить Россию так, как он —
Что может быть святей на свете!

Даль полевая как при Калите,
Унылая, осенняя, нагая.
Леса в зеленой хвойной темноте
Стоят, покой земли оберегая.

И облака проходят тяжело.
Отражены в озерной древней чаше
И ворон тянет тихое крыло
В безмолвие безлюдных пашен.

И лишь над лесом, черные, маяча,
Бросая тень по просекам в траву,
Столбы высоковольтной передачи
Мне говорят, в какой я век живу!

На том лугу над кашкой густо-красной,
Над синими огнями васильков,
Вдруг облачко явилось в небе ясном,
Чудесней всех обычных облачков.

И этот луг, теплом земли дышавший,
Свидетельствовать первым мог о том,
Как, сняв скафандр, оранжевый, сиявший.
Шла женщина в небесно-голубом.

Земля ковер свой лучший расстилала,
И по узорам, по цветам ковра,
Из космоса вернувшись, шла устало,
Впервые в мире звездная сестра!

Сто лет назад еще встречались
В твоих раздольях старики,
Что в океанах наскитались,
Хлебнув и штормов и тоски.

На гулких парусах летели
В края тропической земли,
Свою Америку имели
И русской гордо нарекли.

Но край Сибирский — дом родимый
И на Аляске в сердце жил,—
Тоской по родине гонимый,
Из странствий путник приходил

И видел, сколько надо силы
Здесь приложить, чтобы Сибирь
Все тайны недр своих открыла,
Позолотив хлебами ширь.

И вот пришли такие годы,
Как чудных рек твоих разбег,
И всю красу твоей природы
Хранит и ценит человек.

В его хозяйстве — небо, воды,
Земля, и уголь, и руда,
Встают в тайге его заводы,
Растут, как в сказке, города.

Идут, скользя степным раскатом,
Тень самолета, тень орла,—
Ты никогда такой богатой,
Такой могучей не была!