Антология - Поэзия Африки

На ветру развеваются
бесцветные флаги…

Пылит грузовик, в нем парни,
они поют — они возвращаются.

Звонкая песня летит, замирает…
В одиноких лачугах матери ждут…

На ветру развеваются
флаги-желанья…

Голоса оставляют на хмурой дороге —
там, позади, где стелется пыль, —
напев отреченья.

Развеваются, развеваются
бесцветные флаги желаний…

А в поселках рождаются новые дети!

Отполированная скамейка,
ушат,
черные руки на белом белье.

Прачка неразговорчива.
Бьет поклоны над бесконечной стиркой,
курит — за густым дымом
колеблется мир.
А рядом, над полуоткрытым ртом
ее спящего сына,
кружатся мухи.

Полутемный проход,
по обе стороны — койки.

Тишина, полосатые одеяла,
свисающие со стропил,
беспорядок скомканных тканей,
затхлость пещеры.

И время от времени — вдруг! —
поднимается голова, словно ящерка
из-под опавшей листвы.

Я ношу узорный ошейник,
Ошейник галантной Европы.
Галстука я не люблю.

Я опоясан цепью,
Цепью военной Европы.
Я не люблю ремня.

Я ношу железный колпак,
Колпак безумной Европы.
Каски я не люблю.

Я смерть на руке ношу,
Смерть бредовой Европы.
Я не люблю часов.

И не люблю я камня, камня,
Тяжкого камня надгробий,
Хитрого камня темниц.

Не люблю я звона ключей,
Ключей в руках часовых,
Часовых у каменных тюрем,
Тюрем возле кладбищ.

Не люблю я крик воронья
Над пляшущими городами,
Зов гиены в ночной тишине.

И не люблю я видеть
Слезы в глазах детей,
Тоску в глазах матерей,
Опущенный на руки лоб,
Исполненный муки взгляд,
Сведенное страхом лицо,
Женщин в лохмотьях,
Мужчин в лохмотьях.

И не люблю я видеть
Малыша, протянувшего руку.

Не хочу я видеть,
Как грядущее наше
Подаяния просит.

Не хочу!..

Линии наших ладоней,
Линии наших рук —
Это не сеть параллелей,
И не обручи меридианов,
И не дороги в горах,
И не шрамы на коже деревьев,
И не древних сражений рубцы.

Линии наших ладоней,
Линии наших рук —
Это не змеи траншей,
Не паутина тропинок
В зарослях диких колючек,
Не угрюмые щели окопов
И не рваные раны рвов.

Линии наших рук —
Не лабиринт переулков,
Где горе пустило корни,
Не тонкие нити каналов,
Впитавшие горечь слез.
Это не цепи злобы
И не веревки для виселиц…

Линии наших рук —
Желтых, черных и белых —
Это не ленты границ,
Не межи на полях
И не цепкие пальцы пеньки,
Обвившие сноп раздоров.

Линии наших рук —
Это линии Жизни,
Дружбы и светлой Судьбы,
Линии Сердца и Счастья.

Линии наших рук —
Это нежные цепи,
Они связали навечно
Живых и погибших —
Друзей со всех континентов.

Линии наших рук
Не черны,
Не белы,
Не желты.
Линии наших рук
Связали наши мечты
В большую охапку цветов.

Вытри, Африка, слезы!
Возвращаются дети твои,
сквозь бури и грозы идут
из бесплодных скитаний.

Под смех прибоя и лепет бриза,
в позолоте восхода,
в багрянце заката
с горделивых вершин,
из затопленных солнцем саванн
идут к тебе,
сквозь бури и грозы идут
из бесплодных скитаний.

Вытри, Африка, слезы!
Наши души испили
из всех родников
горькой доли
и славы.
Наши души открыты
сверканью твоей красоты,
ароматам твоих лесов,
волшебству твоих вод,
сини твоих небес,
ласке твоих лучей,
чарам зелени в перлах росы.

Вытри, Африка, слезы!
Возвращаются дети твои.
В их ладонях дары,
в сердце — любовь.
Возвращаются, чтоб тебя облачить
в одеянья мечты и надежд.

Чтоб ложилось «по белому черным»,
ни к чему быть искусным писцом,
лишь бы образы жили в глазах,
лишь бы сердце болело.
Шаткий домик, дрожащий от ветра, —
чем не тема? —
без гардин, самый ветхий —
не тема, а клад —
без цветка на окне, без окна —
первоклассная тема.
Но есть и другие.

Заботы мужей
и горести жен,
тоска матерей
и слезы невест,
пляска мошек под сенью цветущих акаций,
стрекоза в камышах, камыши на ветру.
Звезды. Стадо, бредущее в стойло.
Труд, который не в силах тебя прокормить.
Голод — с ним и садишься за стол, и встаешь.
Укусы шершавой земли — на спине, на плечах, на локтях.
Дом родильный без коек.
Больница с аптечкой пустой.
Неистовство Мартовских ид над планетой.
Белый маленький голубь, которому некуда сесть.

Вот вам темы. А сколько других…
Но всегда, чтоб ложилось «по белому черным»,
надо было священный испытывать гнев,
видеть все сновиденья людей,
людей угнетенных,
всех неграмотных гениев, не видевших школы,
которых нарочно держали в потемках,
чтоб к земле приковать человека навек,
чтоб не мог он увидеть ни солнца, ни звезд.
Чтоб непрестанно вращались станки
ненасытной Европы,
чтоб трюмы ее кораблей
тяжелели от пряностей, золота, амбры.
Надо было увидеть все это во сне
и достоянье свое завещать
людям,
свет во мраке зажечь.

Для того чтоб ложилось «по белому черным»,
ни к чему быть искусным писцом,
надо слушать лишь сердце свое,
остальное —
мишура.

От жестоких насилий
избавь нас, Господь.
От любителей бойни и от нашествий
избавь нас, Господь.
От секретных агентов
избавь нас, Господь.
От Европы, о нашей свободе пекущейся,
избавь нас, Господь.
От ее притязаний
избавь нас, Господь.
От чиновников ревностных также
избавь нас, Господь.
От политики колониальной
и от монополий
избавь нас, Господь.
От знатоков африканской проблемы
избавь нас, Господь.
От ханжей-победителей, от лихоимцев
избавь нас, Господь.
Успокоение дай всем погибшим во имя господ.
Наши песни и наши надежды верни.
Истреби нашу алчность и нашу
доверчивость — все,
что к рабству приводит
народы. Аминь!