Жюль Верн - Одиннадцать дней осады
Леони. Вы так считаете? За целую милю от обитаемого жилья? Да я умру от страха в первую же ночь. Нет-нет! В комнату по соседству с гнездышком вашей жены.
Робер (в бешенстве). Скажите уж сразу: «В ее комнату», и не будем об этом больше вспоминать! (Лоранс.) Наконец-то я скажу вам, дорогая Лоранс…
Леони. Сюда, господин Максим, сюда!
Сцена 12Те же, Максим.
Максим (с иронией). Вот и я, мадам!
Робер (бегает возбужденный). Еще один!.. О, меня хотят довести до крайности!
Максим. Что с ним?
Леони. Выпускает пар. Так, мои шляпные картонки, мои платья… А где господин Рокфёй?
Сцена 13Те же, Рокфёй.
Рокфёй (со шляпными картонками). Вот он я, вот он я, вот он я!
Робер. Еще! Этого только не хватало! (Продолжает бегать по сцене.)
Леони. Сюда, господа!
Рокфёй (освобождаясь от ноши). Уф! И еще хотят, чтобы я женился?
Робер (в сторону). Это конец! Может, я уже не у себя дома?.. Это вокзал, платформа!.. О, как мне хочется разбить что-нибудь! (Звонит.)
Лоранс (тихо Леони). И чем все это кончится?
Батист. Месье звонили?
Робер. Где моя «Конститюсьонель»?[17]
Батист. Но, месье…
Робер. Я спрашиваю, где моя газета? Разве не ясно?
Батист. Это…
Робер. Человеку, требующему газету, не отвечают «это»! Если завтра я не получу «Конститюсьонель», вы будете уволены.
Лоранс. Видимо, она затерялась, друг мой. (Батисту.) Молчите и уходите!
Слуга уходит.
Рокфёй (Роберу). Целых восемь дней газеты печатают такие пошлости…
Робер. Какое терпение надо иметь!
Максим (улыбаясь). И все это из-за того, что ты не прочел свою газету. Можешь гордиться: ты — оригинал!
Робер. Это тебя не касается. Да, я прихожу в неистовство из-за того, что газеты бесследно исчезают! Вот уже восемь дней, как я не видел ни одной!
Максим. Если это так тебя заботит, то я — вот счастливый случай! — могу прийти тебе на помощь.
Рокфёй. Эй!
Максим. У меня есть сегодняшняя «Деба»[18].
Лоранс (в сторону). Ах!
Леони (в сторону). Вот недотепа!
Рокфёй. Газета ему очень нужна. Именно эта!
Робер. Да я, в сущности, не очень-то и хотел…
Максим. Да-да! И там есть одна строчка, как раз обо мне. Как друг ты должен очень ею заинтересоваться.
Рокфёй (тихо Максиму). Да замолчи ты!
Леони (тихо Максиму). Молчите!
Максим. А что плохого в том, мадам, что ваше имя напечатано в «Деба» вместе с моим?
Леони. Да вы же меня компрометируете, месье…
Лоранс (тихо Рокфёю). Он же увидит и наши имена!
Рокфёй. Черт возьми! Как же отвести удар?
Робер. А! Вы уже там?.. Мои поздравления…
Рокфёй. Соболезнования?
Леони (встав между Максимом и Робером). Не читайте! Я никогда не давала месье Дюверне права… Не читайте!
Робер. Ладно уж! Ладно!
Лоранс. Что делать?
Леони (тихо Рокфёю). Внимание!
Робер читает газету.
Рокфёй (в сторону). Будем хладнокровными и мужественными! (Леони.) Что вы ищете, мадам? Кусок картона или бумаги, чтобы намотать шерсть?
Леони. Да-да, именно это.
Рокфёй (вполголоса). Газету?
Леони. Поняла!
Робер. Где же ваше объявление? Что-то я не нахожу его. Максим. На четвертой странице. Неграмотный!
Робер. Это уж точно!
Леони (забирает газету). Прошу прощения, дорогой Мобре. Вот что нам надо!
Лоранс. Ох!
Рокфёй (в сторону). Ловко проделано!
Робер (удивленный, сдерживаясь). Но, мадам, для вашего клубка не требуется целой газеты!
Леони. Совершенно верно!.. Смотрите, я всегда исправляюсь, если поступила неправильно. (Разрывает газету напополам и отдает Роберу первую половинку.) Читайте ваши парижские новости!
Рокфёй (в сторону). Браво! И еще хотят, чтобы я женился!.. Ну нет!
Максим (подходит к Леони и берету нее половину газеты). Нет-нет, мадам! Раздел, который я хотел показать Роберу, находится как раз в этой половине.
Леони (тихо). Боже мой, как вы несносны!
Максим. Что вы сказали?..
Леони. Ничего я не говорила.
Максим. Я не расслышал.
Рокфёй. Скотина!
Максим. Что?.. (Берет половину газеты, разрывает ее надвое и протягивает один обрывок Леони.) Из этого можно накрутить десяток мотков! (Роберу.) Если хочешь взглянуть… (Протягивает ему обрывок газеты.)
Робер (в сторону, глядя на Леони). Эта дамочка может преспокойно довести меня до преступления. (Берету Максима кусок газеты.) Давай!
Лоранс (Рокфёю). Мы погибли!
Рокфёй (тихо). Нет еще! (Опрокидывает чернильницу на столе.) Ах!
Лоранс. Ах!
Максим. Что случилось?
Робер. Кажется, это никогда не кончится.
Рокфёй. Ах, боже мой! Мадам только что опрокинула чернильницу. И по столу расплывается большое пятно. Это настоящее Черное море! Что делать? Тряпку, мадам, быстрее!
Женщины. Ах, боже мой! Оно растекается!.. Быстрее!
Рокфёй (забирает у Робера кусок газеты и передает его Леони). Вот, мадам! Промокайте! Промокайте!
Леони. Промокаем! (Вытирает чернила газетой.)
Лоранс. Самое время!
Максим. Но, мадам, ради бога…
Леони. Говорите, что хотите, мой милый.
Максим. Но…
Робер (Леони). Ах, так! Вы смеетесь надо мной, что ли, мадам?
Леони. Вы так думаете? Уверяю вас — ничего подобного! Я так огорчена…
Максим. По вашему виду не заметно.
Робер. Конечно, речь идет о столе!
Леони. О чем же еще? Не об этом же клочке бумаги?
Робер. Именно, мадам.
Леони. Правда? О том, что вы читали? Как вы легкомысленно поступили, Рокфёй!
Рокфёй. Да, в самом деле… Но такое зло поправимо. Мог ли я предположить, что будут придавать такое значение какому-то обрывку газеты! Где он?
Максим (подбирая газету). Вот, но в каком жалком состоянии!
Рокфёй. Он слегка испачкан, но немного доброй воли…
Максим. Здесь невозможно разобрать ни строчки…
Лоранс (тихо Леони). Спасена!
Робер (Леони громко). Мадам!
Леони. Боже мой! В чем дело?
Робер (вне себя). Мадам, я не так глуп, как кажется! Эта газета была только предлогом для постоянных преследований, которым я подвергаюсь! Не знаю, какой злой ветер обрушился на мой супружеский союз, но в течение восьми дней, то есть с момента вашего приезда, положение постоянно ухудшается. Моя жена забыла о своих супружеских обязанностях; друзья — о наших дружеских связях. Не могу утверждать, что все это — плоды ваших усилий…
Леони. Но верите в это?
Робер. Верю.
Леони. По меньшей мере прямо сказано.
Максим. Робер!
Лоранс. Друг мой!
Робер. Оставьте меня! Вы все заодно! Оставьте меня!
Лоранс. Что вы хотите делать?
Робер. О, ровным счетом ничего! Не собираюсь даже требовать от вас пожертвовать подругой. Я уступаю ей место! (Уходит.)
Максим (спешит за ним). Робер! Робер!
Робер захлопывает дверь у него перед носом. Максим выходит в дверь в глубине сцены. Появляется оркестр и играет до полного закрытия занавеса.
Сцена 14Рокфёй, Леони, Лоранс.
Рокфёй. Ну и пусть!
Леони. Пусть!
Лоранс. Пусть!
Рокфёй. Еще одна такая победа, как сказал бы Пирр[19], — и с нами покончено!
Леони. Мы далековато зашли.
Лоранс. Да, я это чувствую. Но что теперь делать?
