Александр Блок - Том 4. Драматические произведения
Потому он жестоко предпочитает мирный сон обыкновенного, даже пошлого человека — мятежным крикам «богоборца». Потому он уничтожает Бертрана, как только человеческое отчаянье довело его до хулы на крест.[11]
Новый проект 4-й картины (вслед за ней — последняя).[12]
Часть парка у замковой часовни. Паперть. Капеллан приводит Алискана на veillfte des armes, «стражу оружия» (перед посвящением). «Наставление».
Алискан, тоже услыхавший альбу, тоскует о любви Изоры. Рассвет, поют птицы, молодой валет засыпает на паперти. Входит Бертран, изможденный и измученный сомнениями. Его терзает поступок, совершенный в опьянении любви, — чужой рыцарь и враг — в замке.
Сквозь деревья синеет просвет. По-видимому, это утреннее небо, глубоко синее, как будто еще звезды на нем. И вдруг Бертран видит, что это — плащ Рыцаря-Грядущее. Их диалог поодаль от спящего мирно валета. Тот говорит сначала будто из бесконечной дали. В его голосе — и море, и даль, и Изора, и бесцельная синева, так что Бертрану чудится, будто он вопрошает только свое туманное и грозное будущее. Постепенно Рыцарь-Грядущее становится человеком — Гаэтаном и сурово отвечает несчастному на просьбы покинуть замок: «Я дал слово Изоре спеть песню. Я не покину замка. Я уйду отсюда мирно, если только она меня не оскорбит».
Отчаянье Бертрана.
От громкого пения птиц просыпается валет. Полное утро. Ему снилась Изора.
13 ноября 1912
Майские календы
Состязание жонглеров, на котором присутствуют: Граф с капелланом и рыцарями, Изора с пажом и с дамами, Бертран и весь двор графа. Жонглеры поют, потом (в перерывах) другие показывают разные штуки. Капеллан возмущается.
I. Поет один жонглер.
II. Поет другой. Равнодушная Изора; она спрашивает только, когда же будет новый жонглер; удовольствие графа, ревность которого слабеет.
III. Наконец, выступает старый рыцарь, переодетый жонглером. При первых звуках его песни Изора волнуется. Она в волнении сжимает руку пажа. Все восхищены песнью. Граф дает певцу кошелек с золотом. «А вы что дадите мне в награду за песню», — спрашивает рыцарь Изору. Она, по-прежнему не узнавая его, говорит, что эту любимую ее песню никто не пел лучше его. Он просит поцеловать ее руку. Она протягивает ему руку. Он медленно удаляется. Изора спрашивает графа, где же новый жонглер. Этот самый, говорит граф. Только-то… говорит и думает она: этот старик действительно хорошо поет, но… Внезапно доносятся крики и выстрелы[13], граф вскакивает. И опять на Изору находит страстная тоска. Она чувствует, что что-то большое прошло мимо нее и ушло безвозвратно и, не умея выразить этого, склоняется в суматохе среди рыцарей к пажу, который страстно смотрит на нее. И вдруг их глаза встречаются. — (Паж, зашнуруй мне туфлю)… Новые крики, рыцари бросаются к воротам, граф кричит, чтобы подняла мост (через ров)… Бряцание оружием, факелы, суматоха. Никем не замечаемая Изора вдруг дает руку пажу, который страстно хватает ее. И, приподнимая платье от росы, она бежит к замку, за ней — паж.
Вдруг, шатаясь, преграждает им дорогу Бертран. Он ранен и принес увядшую уже черную розу, которую уехавший рыцарь велел возвратить Изоре. Она смотрит на нее с изумлением (я видела такой сон) и со страхом. Изумление сменяется любопытством, она старается вспомнить. «Вы дали ее ему вчера», — говорит Бертран. «Неправда, вчера я была в башне, и нигде больше».
Эпиграфом ко всей пьесе может служить стихотворение Тютчева «Два голоса».
Тревога и труд лишь для смертных сердец…
Для них нет победы, для них есть конец.
Таков Бертран — не герой, но мозг и сердце всей пьесы, человек по преимуществу. Рядом с ним — Рыцарь-Грядущее — скорее призрак, чем человек; это — чистый зов, художник, старое дитя — и только. Алискан, разумеется, тоже не человек, это — тоже «зов», только — противоположный Рыцарю-Грядущее. Эти двое зовут Изору, которая, как существо низшей породы, уступает в конце концов второму зову; Бертран же никуда не зовет ее, он только любит. Любовь без зова и зов без любви.
Рыцарь-Грядущее — это зов. Смутный и бесцельный зов, который слышит женщина во сне и смутно слышит простой рыцарь Бертран только потому, что любит эту женщину.
Крест —?
Р<ыцарь>-Гр<ядущее> — в образе бродяги, дали, бедного рыцаря, ездящего одиноко и не узнаваемого никогда и никем. Тогда покорны (есть синтез) — и даль, и бесцельность, и КРЕСТ.
Бедный рыцарь
Песня менестреля? (тетя)
Сон Изоры (тетя[14]).
Все эти заглавия не подходят именно потому, что неясен Р<ыцарь>-Гр<ядущее>.[15]
<1912>
Март в начале.
I. Песня Бертрана.
II. Капеллан жалуется графу, что у Изоры на столе лежит вместо молитвенника роман о Флоре. Граф сначала не понимает, что в этом дурного, но капеллан уверяет его, что это пахнет ересью.
III. Граф велит позвать даму Алису и узнает от нее, что Изора скучает, плачет по ночам, кусает подушки и произносит во сне имя неизвестного рыцаря. Воспалившись ревностью, он велит Алисе доносить обо всем и грозит, что запрет Изору в дальнюю круглую башню. Уходит с капелланом приготовить.
IV. Алиса, Изора и паж. Изора задумчиво садится у шахматного стола, паж у ее ног. Тройной разговор, неверные ходы. Алиса уходит.
V. Жалобы пажа. Она велит ему привести «мажордома» (Бертрана?).
VI. Изора одна. Входит Бертран. Она дает ему поручение и отсылает.
VII. Входит разъяренный граф, велит заточить Изору. Удивляется ее равнодушию.
I. Бертран встречается в лесу с рыцарем. После поединка они признают доблести друг друга и повествуют взаимно о себе.
II. Рыцари находят … и называют его имя. Радость и слезы Бертрана. Все пускаются в путь. Разгар весны. Вечереет.
I. Изора с Алисой в круглой башне у окна (Изора не подозревает об измене Алисы и ее доносах графу) осторожно разрезают пирог и читают вложенную туда записку Бертрана о том, что в полночь рыцарь явится к окну, а в случае опасности Бертран предупредит влюбленных альбой. «Оставь меня одну», — говорит Изора.
II. Вечереет, она смотрит в окно. Поет. Всходит луна и бросает тень от башни,
III. В тени появляется рыцарь с закрытым лицом. Их разговор. Он поет ей.
I. Разгар весны, вечереет. Комната в круглой башне. Изора, Алиса, граф. Изора притворно плачет, граф непреклонен, уходит, прогремев ржавым ключом. Приносят пирог, к которому со смехом бросаются Изора и Алиса, осторожно разрезают его и читают вложенную в него записку Бертрана. «Оставь меня одну», — говорит Изора.
II. Темнеет, всходит луна. Изора слышит под окном шорох в розовых кустах. Она открывает потайную дверь.
III. В лунной тени появляется рыцарь с закрытым лицом. Их нежные речи. Она дает ему розу, которую он прячет под плащом. Он сбрасывает берет (?), и седые волосы рассыпаются по плечам. Но ей в лунном свете они кажутся льняными кудрями. В последнюю минуту он ударяет мечом в окно (условный знак), и тотчас же слышится альба Бертрана. Испуганная Изора выпускает его потайным ходом.
IV. Изора зовет Алису, и садится печально с ней у окна.
V. Через некоторое время входит граф; он сообщает, что в замок приехал новый жонглер и что на радостях он устраивает завтра состязание жонглеров, на котором позволяет присутствовать Изоре. Изора не скрывает своей радости.
7 июня 1913
Вт<орой> Рыц<арь> мог бы каяться в том, что смеялся над Бертраном. Но я сейчас так опустел и устал, что не стану этого переделывать. Пьеса настоящая; если когда-нибудь ей суждено быть на сцене, я и из Второго Рыцаря сделаю настоящую роль. А теперь — в последний раз приложив руку к «Розе и Кресту», посылаю маме, она отвезет в Шахматове для переписки, для Сирина.
1916
Нам, художникам, даны: 1) тот цветистый, путанный и необозримый матерьял, который обозначается словом жизнь (все: люди, идеи, образы, [цвета], чувства) и 2) некая (демоническая) воля, имеющая способность делать державный выбор из этого матерьяла и распределять его при помощи тех методов, которые присущи только нам, художникам.
Поэтому я хочу, минуя всякие возможные идейные, исторические, критические вступления, — начать говорить прямо, на языке художника, о драме «Роза и Крест».
В драме действуют, кроме Бертрана, Изоры и Гаэтана, люди, разделяющиеся по следующим группам:
I. Хозяин — Граф Арчимбаут, Капеллан, Алискан, повар, первый рыцарь, придворная дама жены Графа — Алиса — и почти вся челядь.
II. Доктор и второй рыцарь, рыбак, кое-кто из остальной челяди.
Общие признаки: первой группы: обыватели, то есть насиженное место, курица (с вариациями для Алискана); второй группы: униженные, которым плохо живется, с них не спрашивается «присутствие» и они имеют «право на отсутствие» (нужда заела). Когда же они проявляют человеческое, тихо и благодарно улыбаешься им, ибо доктор — добрая собака, второй рыцарь — усталая лошадь, рыбак — краб.
