Александр Блок - Том 4. Драматические произведения
Но над родом и замком Боротин тяготеет древнее проклятие. Несколько сот лет назад Праматерь дома Боротин, такая же прекрасная, как дочь графа, совершенно похожая на нее лицом и станом, именуемая также Бертой, изменила своему супругу, была застигнута им на месте преступления и заколота кинжалом. С тех пор тень ее осуждена бродить по мрачным залам и коридорам замка и тревожить живых до тех пор, пока не вымрет весь род, зачатый ею во грехе и проклятии. Старый граф не верит этому преданию, которое со страхом и трепетом ему рассказывает его старый слуга, но скоро сами обстоятельства заставляют поверить и мужественного графа.
В длинном ряде ночных сцен, следующих за поселением счастливого жениха в мрачном замке и протекающих при тусклом свете свечей, неспособном разогнать окружающей тьмы и ужасов снежной бури, голосящей за окнами в полях и лесах, — выясняется, что гибель дома Боротин неизбежна, что дух мертвой Праматери не успокоится, пока не погибнет последний отпрыск ее грешного рода. Действие внешних и внутренних сил, ведущих к гибели, развивается постепенно и параллельно.
С одной стороны, тень умершей красавицы появляется беспрестанно. Отец принимает ее за дочь, жених за невесту, так как Праматерь отличается от юной дочери графа только волнующимся покрывалом, сквозь которое сквозят черты и стан Берты.
С другой стороны, постепенно выясняется, что жених Берты, Яромир, — предводитель той самой шайки разбойников, с которой издавна борется граф Боротин. Когда же Яромир, преследуемый и вынужденный к бегству, скрывается в замке, назначив Берте свидание в старинном склепе ее предков, старый разбойник, пойманный солдатами короля, сознается графу, что Яромир, которого он выдавал за своего сына, не его сын, что он и есть мнимо умерший сын графа, украденный и воспитанный разбойниками. Граф, пораженный страшной вестью и раненный к тому же разбойниками, которых он только что преследовал, умирает. Нежная Берта не в силах перенести утраты жениха и отца и сходит с ума.
Яромир, ничего не знающий ни о своем происхождении, ни о проклятии, тяготеющем над родом, приходит на свидание ночью в склеп. На зов его из могилы выходит сама Праматерь. В последний раз приняв ее за невесту, Яромир бросается в ее мертвые объятия и падает бездыханным.
Так кончается всеобщей гибелью эта печальная трагедия. Только Праматерь, успокоенная, мирно засыпает в своей гробнице, ибо цель ее достигнута, род ее стерт с лица земли и она может уснуть спокойно.
Я не рассказал всех перипетий этой необыкновенно сложной пьесы, но и сказанное дает представление о ее мрачном романтическом характере. «Праматерь» написана в эпоху; «политической реакции» 1815–1848 гг., в те печальные и тусклые времена, которые во многих чертах напоминают наше страшное и угнетающее безвременье.
За романтической бутафорией, которой щедро украшена юношеская трагедия Грильпарцера, не сразу, можно почувствовать ее таинственный внутренний смысл.
Июль 1908
Примечания
1
Дорогой (франц.). — Ред.
2
Изора, супруга ваша, несколько помутилась рассудком (лат.). — Ред.
3
Меланхолия царствует (лат.). — Ред.
4
Все то же — меланхолия царствует (лат.). — Ред.
5
Белой ивы (лат.). — Ред.
6
Тебя, бога, хвалим (лат.). — Ред.
7
Развязка чуда (лат.). — Ред.
8
Сожительство втроем (франц.).
9
Хозяйка замка (франц.).
10
Девицей (франц.).
11
Над текстом — помета Блока: «Нет, и это не так» и дата: 27 октября <1912>.
12
Позднейшая помета Блока: «Нет, это начало той же».
13
Это слово позднее зачеркнуто карандашом с восклицательным знаком на полях (как анахронизм).
14
«Тетя» — М. А. Бекетова, предложившая отмеченные заглавия для будущей «Розы и Креста».
15
Заметки, объединенные Блоком в папке «Соображения и догадки о пьесе» (стр. 456–461) завершаются записью от 7 июня 1913 г., помещенной на стр. 463 в целях соблюдения хронологической последовательности.
16
Здесь и ниже строка точек, заключенная в скобки, обозначает пропуск листков в рукописи.
17
Cлова «Бертран» и «Рыцарь-Грядущее» приписаны Блоком позже на протяжении всей сцены.
18
Помета на полях рукописи: «едва ли».
19
Здесь и дальше строки точек в угловых скобках стоят на месте листов, перенесенных Блоком из второй в третью редакцию «Розы и Креста».
20
«Великие учителя Гален и Гиппократ нам свидетельствуют… И когда меланхолия возобладает, терзает тело… и таким образом не легко избежать безумия… Кровь бунтует весною и осенью черным цветом. Кровь бунтует от ид февраля до ид марта… Меланхолия господствует от ид августа до февраля. Когда бывает излишек крови, она исходит через нос…
…Против меланхолии, которая холодна, суха и остра, не следует быть слишком худым; следует полностью соблюдать диету и следует вводить влагу, и это помогает…» (старофранц.)
21
Прекрасная Аэлис подняла руку… (старофранц.).
22
Сказка об Окассене и Николетте (франц.).
23
Героическими поэмами (франц.).
24
Очень мне приятно сладостное время пасхи (старофранц.).
25
Единственная Необходимость, Анку, отец Страдания; ничего впереди, ничего более (франц.).
26
Снег падал, ветер свистел (франц.).
27
Радость и поэзия — синонимы, так же как чистые синонимы — поэзия и любовь (итал.).
28
Взятое в прямые скобки было Блоком позднее вычеркнуто.
29
Моя госпожа Франция (франц.).
30
Это лицо и начало лучше всего определить словом «вуос», что значит по-гречески — чужестранный, необыкновенный и странный, пришлец («ксенос»).
