Уилли РАССЕЛ - ВОСПИТАНИЕ РИТЫ
РИТА. А можно почитать что-нибудь из ваших стихов,
ФРЭНК. Вряд ли они придутся вам по вкусу.
РИТА. Почему вы так думаете?
ФРЭНК. Это та поэзия, которую вы просто не сможете понять, так как для этого необходимо знание многих литературных ассоциаций.
РИТА. Ясно.
После паузы.
Так стало быть, вы теперь живёте один?
ФРЭНК. Рита!
РИТА. Ну я же просто спросила…
ФРЭНК. Я живу с одной девушкой. Это моя бывшая студентка. Очень заботливая, терпимая, невероятно мной восхищается и проводит кучу времени, засунув голову в духовку.
РИТА. Она что, хочет себя в ней запечь?
ФРЭНК. Нет, не думаю, просто она обожает наблюдать за приготовлением гарнира к обеду.
РИТА. Приготовлением чего?
ФРЭНК. Гарнира. Хотя Джулия называет его «блюдом для заполнения пауз». Оно может стоять в духовке и тушиться бесконечно, целыми днями. Но, как правило, ничего другого не предлагается.
РИТА. Вы что же, по несколько дней не бываете дома?
ФРЭНК. Иногда. И не будем больше об этом.
РИТА. А почему?
ФРЭНК. Я сказал — закрыли тему.
РИТА. Если бы вы жили со мной и по несколько дней не бывали дома, я бы вас просто выгнала.
ФРЭНК. Но, Рита, если бы я жил с вами, то мне, наверное, было бы ни к чему пропадать где-то по несколько дней.
РИТА. Так вы не любите вашу Джулию?
ФРЭНК. Я безумно люблю её. Это себя я люблю гораздо меньше.
РИТА. Ну… Вы потрясающий…
ФРЭНК. Изъявление вотума доверия — благодарю! Но я очень боюсь, Рита, что, узнав меня чуть ближе, вы измените своё мнение.
РИТА. Знаете — вот что я вам скажу — вы жутко умный, и можете сказать такое, что… Как бы мне хотелось уметь так разговаривать! Это что-то!
ФРЭНК. Да, уж, действительно! Так вот, «Хоуардс…»
Поворачивает свой стул так, чтобы не сталкиваться взглядом с Ритой.
РИТА. Ладно, бросьте это. Мне действительно нравится разговаривать с вами. Я прямо балдею. Наши учителя здорово ошибались, заставляя нас много говорить, вытягивали из нас, что хотели, а потом превращали это в какую-нибудь тягомотину. Помню, один раз мы ходили на прогулку, и мне попалась на глаза птичка, ну просто фантастика, вся разноцветная, я таких в жизни не видала, и только я хотела рассказать об этом нашей мисс, как один мальчишка из класса мне и говорит: «Заткнись, а то она заставит нас писать об этой твоей птичке очередное сочинение».
ФРЭНК (вздыхая). Да, Рита, вот так мы и делаем, и называется всё это учёбой и одновременно — воспитанием.
РИТА. Ладно, послушать вас, так всё это ваше воспитание ни к чёрту не годится.
ФРЭНК. Очень может быть, что и так.
РИТА. Так чего ж вы взялись обучать меня и воспитывать?
ФРЭНК. Ну так вы же сами этого добивались. Хотя на самом деле мне больше всего хотелось бы взять вас за руку и вместе с вами навсегда покинуть эту комнату.
РИТА (возвращаясь к своему стулу). Ну ладно, давайте серьёзно…
ФРЭНК. Я абсолютно серьёзен. В мире существует тысяча других дел, которым я бы с удовольствием предпочёл уроки. И большая часть из них связана с вами, юная леди…
РИТА (довольно улыбаясь). Да бросьте вы эти глупости. Вам просто нравится это всё произносить вслух, и только.
С а д и т с я.
ФРЭНК. Вы так думаете?
РИТА. Не думаю, а знаю.
ФРЭНК. Рита, почему, ну почему вы не вошли в эту комнату ровно двадцать лет тому назад?
РИТА. Наверное, потому, что в шестилетнем возрасте у меня вряд ли приняли бы документы.
ФРЭНК. Вы ведь прекрасно понимаете, что я хочу сказать.
РИТА. Понимаю. Но мы встретились сейчас. И вы это одно, а я совершенно другое.
ФРЭНК. Да, да. Вы пришли ко мне только с целью получения знаний. Вы должны мне постоянно об этом напоминать. Итак, продолжим. Форстер…
РИТА. Не надо. Давайте о нём забудем.
ФРЭНК. Нет, уж, послушайте теперь меня: вы сказали, что я должен вас учить. Что вы хотите быть образованной. Что ж, боюсь, это потребует от вас довольно больших усилий. Знания, полученные вами в школе, более чем элементарны, вам в жизни не приходилось ни разу сдавать ни одного экзамена.
РИТА. Ну хорошо. Просто мне жутко не понравился этот чёртов «Хоуардс-Энд»
ФРЭНК. Тогда, милости прошу, можете продолжать читать то, что вам больше по душе, но при этом оставьте меня в покое. Отправляйтесь в магазин за новыми шмотками, а я отправлюсь в паб.
РИТА (помолчав). Это уже давление на личность.
ФРЭНК. Оно самое.
РИТА. Понятно. А вам идёт, когда вы сердитесь.
ФРЭНК. Форстер.
РИТА. Ну хорошо, хорошо, Форстер. У него вот всё время повторяется фраза: «необходимо лишь установить связь»: это значит, что он был несостоявшимся электриком?
ФРЭНК. Рита!
РИТА. Мне просто кажется, что мы сможем лучше понять, что хотел сказать Форстер, если предварительно рассмотрим проблему штепсельной вилки мощностью в тринадцать ампер…
З а т е м н е н и е.
РИТА выходит.
Картина третья
ФРЭНК сидит за письменным столом и что-то пишет.
Дверь резко распахивается, в комнату влетает РИТА и подходит к столу, за которым сидит Фрэнк.
РИТА. О господи, с меня довольно! Это всё тоска, скучища смертная, этот ваш поганый Форстер от него можно просто спятить!
Швыряет сумку на стол, поворачивается к двери, по дороге снимая пальто, вешает его на крючок.
ФРЭНК. Прекрасно. Ваши доводы.
РИТА. Вы грязный развратник…
ФРЭНК (грозя пальцем). Верно, верно, прямо в самую точку. Так.
Берёт в руки листок бумаги.
Что это?
РИТА (садясь за стол). Какая-то поганая бумажонка, что же ещё?
ФРЭНК. Это ваше сочинение. Прикажете понимать его как шутку, или что это вообще должно значить?
РИТА. Зачем? Это не шутка.
ФРЭНК. Рита, какого дьявола вы пишете сочинение, посвящённое Эдварду Моргану Форстеру, которое полно ссылок на некоего Гарольда Роббинса?
РИТА. Ну и что тут такого? Вы же сказали, что необходимо привлечь и другие имена.
ФРЭНК. Ах вот оно что.
РИТА. А как же. Вы сказали: «Упоминание других писателей произведёт на экзаменаторов благоприятное впечатление».
ФРЭНК. Да, сказал, но боюсь, что ни один экзаменатор, слава Богу, не имел удовольствия читать произведение под названием…
Заглядывает в текст Риты.
«Камень для Дэнни Фишера».
РИТА. Ну так это его проблемы, я то тут при чем?
ФРЭНК. Боюсь, что его проблемы вполне имеют шансы стать вашими проблемами после того, как он завернёт вам ваше произведение.
РИТА. Ну, это уже абзац! И по-вашему. это будет справедливо, а? Этот динозавр, ваш экзаменатор, завернёт моё сочинение только потому, что я более начитана, чем он!
ФРЭНК. Знаете, читать без разбора всякую дешёвку, ещё не означает быть начитанной.
РИТА. Но мне всегда казалось: что ни читай, всё одинаково хорошо.
Достаёт из сумки сигареты.
ФРЭНК. Вот тут вы заблуждаетесь. Как раз выбор того, что читать, все и решает. Очень хорошо, что вы читали, например. «Сыновья и любовники» Лоуренса, вы их тут где-то поминаете. А когда вы их прочли?
РИТА. Да все на этой неделе. Прочла их, и Гарольда Роббинса и ещё одну потрясную книжку, как её зовут? О господи, забыла. Знаете, название у неё такое, как будто речь идёт о половых извращениях. Ваш один парень написал…
ФРЭНК. Какой ещё парень?
РИТА. Ну, он ещё очень похож на Ноэля Кауарда. А, знаю — Сомерсет Моэм, правильно?
ФРЭНК. Книга Сомерсета Моэма о половых извращениях?
РИТА. Да нет, это не книга об извращениях, книга фантастическая, это просто название у неё такое…
ФРЭНК начинает хохотать.
Нечего смеяться…
ФРЭНК. Вы, наверное имеете в виду «Бремя страстей человеческих»?
РИТА. Точно — их! Ну и что — разве нельзя подумать, что это о половых извращениях?
ФРЭНК. Блеск!
П о м о л ч а в.
То есть, вы прочитали за неделю вот эти три романа?
