Петр Киле - Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга
Н и к о л а й (ободряясь). А разве пароход прибыл уже?
Т р е п о в. Ваше величество, я прискакал на лошади, чтобы быть здесь раньше графа Витте и успокоить голову.
Николай кивком головы отпускает Трепова и вынимает зажигалку; входит Александра Федоровна.
А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а
Как мы спокойно жили здесь все лето,
Не глядя на эксцессы и восстанья,
С надеждою на заключенье мира,
С тем воцарится в государстве мир.
Н и к о л а й
Как пленники в Александрии милой,
И в том была своя отрада, знаешь.
А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а
Или уплыть на яхте к финским шхерам,
Как в небеса, отверстые для счастья
В кругу семьи, с наследником-младенцем.
Н и к о л а й
Но именно туда явился Витте
С известием о мире, торжествуя,
Как победитель. Что же делать было?
Я в графское достоинство его
Возвел, ну, по обычаю, конечно,
А он обмяк от милости такой.
А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а
Да, честь и слава головы всем кружат,
И выше, чем ступень, все тянет выше,
Уж не остановиться и пред бездной.
Н и к о л а й
Довериться ему мы можем, Аликс.
Все до смерти напуганы вкруг нас
И видят в нем спасителя престола.
А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а
Ты плохо слушаешь меня, ах, Ники!
Есть в небе Бог, а ты - его наместник, -
В том смысл самодержавия и прелесть, -
Мне эта мысль была всегда по сердцу,
И с верой в Бога я люблю тебя,
Как часть его, подобье высшей силы,
Со страстью богородицы земной.
Н и к о л а й
(целуя жену)
Прекрасно! Так и я тебя люблю.
Мы избранники божьи, как святые,
При том мужчина, женщина вполне.
А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а
С ответственным правительством граф Витте
Возьмет всю власть и изничтожит нас
Руками обезумевшей толпы.
Н и к о л а й
Ну, полно, Аликс! Он нас защитит,
Как графское достоинство свое,
Иначе сам все потеряет тоже.
Дежурный генерал докладывает о прибытии графа Витте. Александра Федоровна усаживается в кресло. Входит граф Витте и раскланивается со смущением.
Н и к о л а й
Мне ваши доводы известны, граф.
Давайте взвесим снова... Положенье
К тому обязывает...
В и т т е
Несомненно.
Россия ныне словно море в бурю.
Решений нет иных, как диктатура,
Броженье усмирить военной силой
(На роль диктатора я не гожусь.),
Иль то, что принято - с созывом Думы
И преобразований в этом плане.
Правительство должно едино быть,
С премьером во главе, и действовать
Решительно, от имени закона,
А не отдельных лиц, и водворенье
Спокойствия в стране возможно,
С опорой на общественные силы,
Стремящихся к порядку. Ведь таков,
Как видим, ход истории в Европе -
Чрез смуты, революции, что делать?
Николай молчит, Александра Федоровна краснеет.
Так люди созданы, да и народы:
Стремлением к свободе жизнь жива,
И дух свободы неискореним.
Пауза.
И лучше дать разумную свободу,
Как детям подрастающим, иначе
Нормальный ход вещей нарушен будет.
Александра Федоровна краснеет, сохраняя неподвижность.
В России все реформы в этом смысле,
Нельзя не видеть это, запоздали.
Вот где причина смуты и брожений,
Что сотрясает государство столько
Уж лет. Да невозможно бесконечно
Противиться прогрессу бытия.
Александра Федоровна молча встает и уходит, вся красная.
Н и к о л а й. У меня есть ваш доклад, граф, и первоначальный набросок манифеста. Вы говорите, никакого манифеста не нужно, достаточно утвердить всеподданнейший доклад и дать вам право сформировать правительство. Хорошо, я подумаю. Но одними увещаниями вы не успокоите толпу?
В и т т е. Государь, я не остановлюсь и перед применением военной силы, чтобы остудить горячие головы. Важно одно: ваше полное доверие ко мне, и тогда у меня будут развязаны руки, чтобы водворить порядок в стране, как в финансовом состоянии Российского государства мне удалось это сделать при полной поддержке государя императора Александра Третьего, вашего незабвенного родителя. Если же вы станете колебаться в отношении меня, как в последние годы, столь несчастные для России, я ничего не в силах буду сделать, и лучше вам призвать кого-то другого.
Николай кивком головы отпускает графа Витте, и тот со вздохом сожаления уходит.
Сцена 4
Александрия. У Нижнего дворца. Граф Витте и министр двора барон Фредерикс.
В и т т е
Ну, что, барон, вы передали все
Его величеству, как я просил,
Из нашего ночного разговора?
Ф р е д е р и к с
Все передал и в точности, надеюсь,
Чтоб недоразумений не возникло.
В и т т е
Ну, слава Богу! Думаю, теперь
Меня оставят наконец в покое.
Ф р е д е р и к с
Нисколько! Манифест подписан будет,
Не тот, составленный бог знает кем,
А вами, граф, и также ваш доклад.
В и т т е
Но манифест тем более не нужен.
Его величеству я говорил,
Доклада одного довольно будет,
А манифест возбудит только страсти,
Когда в стране броженье через край!
Ф р е д е р и к с
Здесь мысль какая: с вашею программой
Вы остаетесь под верховной властью,
Дарующей свободы.
В и т т е
Ну, конечно.
Барон! Да как же это все случилось?
Барон Фредерикс оглядывается по сторонам.
Ф р е д е р и к с (снижая голос, доверительно). Вот как: утром я подробно передал государю наш ночной разговор; государь ничего не ответил, вероятно, ожидал приезда великого князя Николая Николаевича. Как только я вернулся к себе, приезжает великий князь. Я ему рассказываю все происшедшее и говорю ему: следует установить диктатуру, и ты должен взять на себя диктаторство. Тогда великий князь вынимает из кармана револьвер и говорит: ты видишь этот револьвер, вот я сейчас пойду к государю и буду умолять его подписать манифест и программу графа Витте; или он подпишет, или я у него же пущу себе пулю в лоб из этого револьвера, - и с этими словами он от меня быстро ушел. Через некоторое время великий князь вернулся и передал мне повеление переписать в окончательный вид манифест и доклад и затем, когда вы приедете, привезти эти документы государю для подписи.
В и т т е (в крайнем изумлении, не веря своим ушам). Как! Великий князь Николай Николаевич довершает дело декабристов?
Ф р е д е р и к с (в крайнем смущении и явно заговариваясь). Нет, я не вижу иного выхода, как принятие программы графа Витте, я все рассчитывал, что дело кончится диктатурой и что естественным диктатором является великий князь Николай Николаевич, так как он безусловно предан государю и казался мне мужественным. Сейчас я убедился, что я в нем ошибся, он слабодушный и неуравновешенный человек. Все от диктаторства и власти уклоняются, боятся, все потеряли головы, поневоле приходится сдаться графу Витте.
Показывается великий князь Николай Николаевич; все входят в Нижний дворец и проходят в кабинет государя.
Н и к о л а й. Граф, я решил подписать манифест и утвердить доклад. (Перекрестившись, усаживается за маленький рабочий стол и подписывает бумаги.)
