Пьер Корнель - Театр французского классицизма

Вы помните тот день, счастливейший из всех,
Когда героя смерть вернула нам успех?
Когда правитель наш, его рукой спасенный,
Отвагу возродил в стране своей смятенной
И почестями тень Севера окружил,
Погибшего за Рим в расцвете юных сил.
Но сам персидский царь велел на поле боя
Найти средь мертвых тел отважного героя,
Он найден был, и вот владыка пожелал
Взглянуть в лицо тому, кто так достойно пал.
Героя мертвого израненное тело,
Казалось, завистью смутить врага хотело.
Когда ж открыл глаза и шевельнулся он,
Сам благородный царь был сильно потрясен
И, позабыв раздор, с восторженным почтеньем
Узнал того, кому обязан пораженьем.
Спасенного лечить он повелел врачам
И лично наблюдал за излеченьем сам.
Севера он мечтал привлечь к себе на службу,
Суля ему дары и собственную дружбу.
Но тщетно ожидал, что блеск его щедрот
На сторону врага героя привлечет.
Отказ его почтив высокой похвалою,
Отчизне возвратить задумал он героя.
И Децию велел отдать его в обмен
За знатных персиан, попавших в римский плен.
Наш император был обрадован отменно.
Он брата царского освободил из плена
И сотню знатных лиц, Север вернулся в Рим,
Богато награжден, прославлен и любим.
Вновь началась война, и новые сраженья
Могли нам принести внезапно пораженье,
Но доблестный Север величье Рима спас,
Победу одержав блестящую для нас.
Нам предложили мир, враг был обложен данью,
Всем будущим векам в пример и в назиданье!
И Деций, чтоб развлечь любимца своего,
В Армению прислал на празднества его.
Весть о победе он объявит населенью.
И жертвы принесет богам в благодаренье.

Увы! Куда завел меня коварный рок!

Вот все, что я узнать успел в короткий срок,
И поспешил сюда доставить эти вести!

Увы! К тебе сюда спешит он, как к невесте!
Что празднества ему, восторги и почет!
Любовь, одна любовь сюда его влечет!

Возможно! Он пылал когда-то страстью нежной!

Что может совершить порыв его мятежный!
О боги! Что сулит ревнивой мести страсть,
Когда в союзе с ней и правый гнев и власть!
Он нас погубит всех!

Нет! Он душой прекрасен!

Не утешай меня! Я глубоко несчастен!
Он нас погубит всех! Как горек мой удел!
Я добродетелей его не разглядел!
А ты зачем отцу так робко подчинилась?
Ты смелостью своей для долга поступилась!
Где был твой бунт и гнев? Твой непокорный пыл
От участи моей меня бы оградил!
Надежда мне теперь последняя осталась,
Что власть его любви к тебе не умалялась.
Используй эту власть, и по твоей вине
Источник зол моих спасеньем станет мне!

Как! Мне увидеть вновь прекрасного героя,
Чей взор меня пронзит любовью и тоскою?
Отец мой, я слаба! Как женщина слаба!
В душе моей горит тревожная борьба!
Увы! Один мой вздох — простая дань страданью —
И верности моей и чести поруганье!
Нельзя встречаться нам!

Крепись! Не будь слаба!

Увы! Он — мой кумир, а я — его раба!
От власти глаз его, навеки сердцу милых,
Ни долг, ни честь моя спасти меня не в силах!
Нельзя встречаться нам!

Так надо, дочь моя!
Погибнет твой отец и вся твоя семья!

Я исполнять должна все ваши приказанья.
Но вдумались ли вы в опасность испытанья?

В тебе уверен я!

Не страх владеет мной,
Я все исполню, но, увы, какой ценой!
Я втайне трепещу грядущего сраженья,
Я чую буйство чувств, мой дух уже в смятенье!
Идя на смертный бой с возлюбленным врагом,
Должна я быть сильна и сердцем и умом!
Страх увидать его еще владеет мною!

Иду встречать его за городской стеною!
Все силы собери, все помыслы свои
И знай — в твоих руках судьба твоей семьи!

Да! Снова подавив тоску сердечной боли,
Покорно становлюсь я жертвой вашей воли!

Пока для торжества еще готовят храм,
Я поклоненья дань, пристойную богам,
Успею принести прекрасной Паулине,
В чьей власти и судьба и жизнь моя отныне.
Чего я здесь ищу, я от тебя не скрыл —
Лишь поводом к тому наш пышный праздник был.
Да, я спешил сюда для жертвоприношенья!
Я жду прекрасных глаз веленья и решенья!

Вы свидитесь!

Ужель! О, счастья дивный час!
Она согласна? Да? Она придет сейчас?
Имею ль я над ней еще немного власти?
Заметны ль в ней следы былой любви и страсти?
Как мой приезд ее смутил и взволновал?
Найду ли снова то, чего так страстно ждал?
Я принуждать ее не стану и не смею
Во имя прошлых дней супругой стать моею.
Все письма как залог я нежно берегу,
Но лишь ее отцу их предъявить могу,
А если злой мой рок сменил ее решенье,
Я усмирю в себе и страсть и раздраженье!

Вы свидитесь! Вот все, что смею я сказать…

Но что тебя могло так сильно взволновать?
Скажи! Ты что-то скрыл? Не бойся мне признаться!

Поверьте мне! Нельзя! Не нужно вам встречаться!
Другим отдайте честь любовных ласк своих —
Не мало в Риме есть красавиц молодых,
В таком зените вы богатства, славы, власти,
Что лучшие сочтут такой союз за счастье!

Столь низкие слова претят душе моей!
Посмею ль славой я гордиться перед ней,
С которою ничто на свете не сравнится?
Я счастьем дорожу, чтоб с нею им делиться!
Ты рассердил меня, мой верный Фабиан!
Спешу к ее ногам сложить высокий сан,
Который заслужил, когда искал в сраженье
Венца, достойного любимой одобренья!
И сан мой и почет лишь ей принадлежат —
Ей я обязан всем, чем славен и богат!

И все ж, поверьте мне, не нужно вам встречаться!

Ты что-то утаил! Не бойся мне признаться!
Ты видел, что она сурова? Холодна?

Не смею отвечать…

Что?

Замужем она…

О, поддержи меня! Какой удар нежданный!
Я сразу ослабел от этой страшной раны!

Все ваш геройский дух способен победить!

Геройства здесь, увы, никак не применить!
Отважнейшим страшны подобные раненья,
Внушая смельчакам страданье и смятенье!
Когда такой огонь в груди у нас горит,
Измена, а не смерть любовника страшит!
От жутких слов твоих я вне себя. Ужели
Повенчана она? Давно ль?