Андрей Жиров - Путь в космос
Р а к и т и н. Я думаю… Как ребята?
Г о р е л о в. В полном порядке, Сергей Степанович.
Р а к и т и н. А Северцев?
Г о р е л о в. Как молодой бог. Норму мастера спорта выполнил. Вернулся вроде не из клиники, а с курорта.
Р а к и т и н. А знаешь, почему у него тогда так получилось?
Г о р е л о в. Да. Когда Андрей узнал, что его наметили на очередной полет, обрадовался, всю ночь не спал… На центрифугу пришел неподготовленный, думал, ничего страшного — и пожалуйста…
Р а к и т и н. Значит, волнение, и даже радостное, может сослужить плохую службу. Учти, Алеша… Вчера в город ездил?
Г о р е л о в. Да. Ознакомился.
Р а к и т и н. И кажется, не один?
Г о р е л о в. Уже знаете? Вы же только что прилетели!
Р а к и т и н (шутливо). Командиры должны быть инженерами человеческих душ. Так, кажется, Горький говорил?
Г о р е л о в. Так, но только о писателях…
Р а к и т и н. Не спорю… Значит, увлечение?
Г о р е л о в. Я из своей жизни секрета не делаю, ничего не скрываю, Сергей Степанович… Тем более от вас. Да, мне понравилась женщина. Что в этом противоестественного?
Р а к и т и н. Ровным счетом ничего. Познакомились, съездили в город… Назначил свидание…
Г о р е л о в. Сергей Степанович!..
Р а к и т и н (сухо). С Анной Сергеевной я немного знаком… Светлая женщина. Она из тех, кто свою душевную чистоту и память о прошлом возводят в идеал. Не кажется тебе, что любовь эта в какой-то мере неравная?
Г о р е л о в. Не понимаю вас.
Р а к и т и н. Ты человек еще не очень опытный в житейских делах. А Анна Сергеевна любила, пережила большую личную драму… Матери написал?
Г о р е л о в. Нет еще…
Р а к и т и н. Значит, все-таки сомневаешься. М-да… А решать такой вопрос надо основательно и серьезно. Ответственно…
Г о р е л о в. Вот вы говорите — сомневаюсь. Не сомневаюсь я, а думаю: полюбит ли она меня? Понимаете, ее первое чувство такое сильное… Смогу ли я заменить отца ее Наташке? И об этом думаю…
Р а к и т и н. У Анны Сергеевны сегодня выходной?
Г о р е л о в. Да. А что?
Р а к и т и н. Тебе надо с ней попрощаться…
Г о р е л о в. То есть как? Вы считаете, я должен все разорвать? Нет…
Р а к и т и н. Вылетаем на рассвете.
Г о р е л о в. Сергей Степанович, так скоро?
Р а к и т и н. Это приказ. Отзывается весь отряд. Подробности узнаешь позже. Имей в виду: очевидно, придется тебе, Алеша, в самое ближайшее время в гостях у нашего Главного конструктора побывать. У самого Олега Даниловича. За ним последнее слово — лететь тебе в космос или не лететь.
Г о р е л о в. Насколько мне известно, последнее слово за Госкомиссией.
Р а к и т и н. Да, но на Госкомиссии последнее слово за Главным конструктором. Опять-таки за тем же Олегом Даниловичем.
Г о р е л о в. И вы думаете, что к нему в кабинет я буду входить с дрожащими коленками?
Р а к и т и н. Не думаю. Однако хочу тебе посоветовать. Дружески. Запомни: Олег Данилович не любит высокого стиля. Не вздумай говорить длинно и высокопарно. Терпеть не может. Предстоит тебе и еще встреча…
Г о р е л о в. С кем?
Р а к и т и н. С матерью… Вызвал.
Г о р е л о в. Попрощаться?
Р а к и т и н. Повидаться.
З а н а в е с
КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯКомната Анны Сергеевны. Звонок. А н н а С е р г е е в н а идет отпирать.
Г о л о с А н н а С е р г е е в н ы. Кто это? Да отвечайте же! Вы что, не нашли лучшего времени для шуток?
Г о л о с Г о р е л о в а. Не нашел, Аннушка.
Г о л о с А н н а С е р г е е в н ы. Алешка, ты? Ой!
Г о л о с Г о р е л о в а. Крепко же ты запираешься… Осторожней, торт помнешь.
А н н а С е р г е е в н а и Г о р е л о в входят в комнату.
А н н а С е р г е е в н а. Какой еще торт?
Г о р е л о в. Фигурный, с шоколадным слоном и вензелями… Но он предназначается не тебе, а Наташке. Где она?
А н н а С е р г е е в н а. Уже поздно… Спит…
Г о р е л о в. Завтра утром отдашь.
А н н а С е р г е е в н а. Зашел, чтобы Наташе торт подарить и сразу исчезнуть? Можешь и не говорить… Догадываюсь. Неужели уезжаешь?
Г о р е л о в. Через полчаса я должен быть на аэродроме.
А н н а С е р г е е в н а. А куда лететь? Далеко?
Г о р е л о в. Очень… (Слегка обнимает Анну Сергеевну, ведет к окну.) Вон туда… (Показывает на звездное небо.)
А н н а С е р г е е в н а. Не очень понятно.
Г о р е л о в. Подумай.
А н н а С е р г е е в н а (отстраняясь). К звездам?
Г о р е л о в. Да.
А н н а С е р г е е в н а. Ты это нарочно?
Г о р е л о в. Нет.
А н н а С е р г е е в н а. Значит…
Г о р е л о в. Это будет мой первый… Если все будет в порядке.
А н н а С е р г е е в н а. Уже? (Плачет.)
Г о р е л о в. Ну перестань, ты же не маленькая… А может, маленькая? Хочешь, половинку Наташкиного торта отрежу?
А н н а С е р г е е в н а. Так быстро…
Г о р е л о в. Об этом пока говорить не будем.
А н н а С е р г е е в н а. Нет-нет!
Г о р е л о в. Когда вернусь, полетим в Москву, выберем Дворец бракосочетаний… самый красивый…
А н н а С е р г е е в н а. И никого с собой не возьмем… А ты в черном вечернем костюме… И все просто, просто… Чтобы никто не обратил внимания.
Г о р е л о в. Думаешь, это поможет?
А н н а С е р г е е в н а. Мне слава твоя не нужна. Нужен ты, Наташка, и все. Больше ничего, ничего мне не надо…
Молча, обнявшись, стоят у окна.
Г о р е л о в. Пора…
З а н а в е с
КАРТИНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯКвартира в Звездном городке. Входят Г о р е л о в и М а т ь.
М а т ь. Загорел, похудел…
Г о р е л о в. Может, постарел, мама?
М а т ь. Не постарел, а возмужал. Самостоятельным мужчиной стал.
Г о р е л о в. До пятидесяти мы не стареем, а мужаем, но потом…
М а т ь. Ладно, ладно… Еще рано вперед-то заглядывать. (Осматривает комнату.) Неужто один тут живешь, в двух комнатах? Или с каким напарником?
Г о р е л о в. Один, мама.
М а т ь. Ишь какой большой начальник нашелся…
Г о р е л о в. Может, ко мне переедешь?
М а т ь. Нет уж, куда там, от родных мест… Городок наш растет, строится… Вот если дом снесут — садик уж больно жалко. С твоим отцом начинали высаживать. Первую-то яблоньку посадили, как поженились, а вторую, рядом, — когда ты родился… Я тебе ранней анисовки привезла, медку прихватила…
Г о р е л о в (открывает чемодан). Хороши… (Ест яблоко.) Спасибо, а мы сейчас и обед закажем. (Берет телефонную трубку.) Говорит Горелов. Два обеда, пожалуйста… Да-да…
М а т ь. Глядите-ка, люди добрые, он уже и обеды на дом требует! Ни дать ни взять генерал какой! А судочки, в которых тот обед принесут, часом, не серебряные?
Г о р е л о в (подходит, обнимает Мать). У нас порядок такой заведен: если гости, то можно и дома пообедать. Ты у меня в гостях сегодня, вот и подчиняйся…
М а т ь. Ладно, не заговаривай зубы-то… (Пытливо.) Алеша, когда мы по главной аллейке сюда шли, повстречались двое, еще с тобой поздоровались… лица у них больно знакомые… Уж не Герман ли Титов? И как его… Елисеев вроде бы шел с ним… Они?
Г о р е л о в. Они самые, мама. А что?
М а т ь. Скажи, сынок, они просто твои знакомые? Или…
Г о р е л о в. «Или», мама! Честное слово, «или»…
М а т ь. Стало быть, и ты…
Г о р е л о в. И я…
М а т ь. Думаешь, не догадывалась? Давно все поняла. Ой, Алешка, боюсь я за тебя, так боюсь…
Г о р е л о в (садится рядом). Бояться за меня не надо, ну чего бояться?
М а т ь. Полетов этих боюсь, не хочу, чтобы землю под ногами-терял… Алешенька, хоть бы ты и не летал в этот самый космос никогда. Что он тебе дался? (С надеждой.) Может, еще и не полетишь?
Стук в дверь.
Г о р е л о в. Да-да, входите!
Входит М а р и н а.
М а р и н а. Алеша! (Видит Мать.) Ой, извините, может, я не вовремя…
Г о р е л о в (встает, идет навстречу). Как это так — не вовремя? В самое время. Познакомься — моя мама, а это (показывает) мой друг Марина, будущий врач-космонавт.
М а р и н а (здоровается). Я уже догадалась, что вы Алешина мать.
М а т ь. Вот вы какая… Я тоже догадалась. Писал Алешка-то, рассказывал о вас, о всех своих товарищах…
