Александр Островский - Том 8. Пьесы 1877-1881
Паратов. А почему ж у них не учиться?
Карандышев. Да потому, что мы считаем их…
Паратов. Кто это: мы?
Карандышев (разгорячись). Мы, то есть образованные люди, а не бурлаки.
Паратов. Ну-с, чем же вы считаете бурлаков? Я судохозяин и вступаюсь за них; я сам такой же бурлак.
Карандышев. Мы считаем их образцом грубости и невежества.
Паратов. Ну, далее, господин Карандышев!
Карандышев. Все, больше ничего.
Паратов. Нет, не все, главного недостает: вам нужно просить извинения.
Карандышев. Мне — извиняться!
Паратов. Да, уж нечего делать, надо.
Карандышев. Да с какой стати? Это мое убеждение.
Паратов. Но-но-но-но! Отвилять нельзя.
Огудалова. Господа, господа, что вы!
Паратов. Не беспокойтесь, я за это на дуэль не вызову: ваш жених цел останется; я только поучу его. У меня правило: никому ничего не прощать; а то страх забудут, забываться станут.
Лариса (Карандышеву). Что вы делаете? Просите извинения сейчас, я вам приказываю.
Паратов (Огудаловой). Кажется, пора меня знать. Если я кого хочу поучить, так на неделю дома запираюсь да казнь придумываю.
Карандышев (Паратову). Я не понимаю.
Паратов. Так выучитесь прежде понимать, да потом и разговаривайте!
Огудалова. Сергей Сергеич, я на колени брошусь перед вами; ну, ради меня, извините его!
Паратов (Карандышеву). Благодарите Хариту Игнатьевну. Я вас прощаю. Только, мой родной, разбирайте людей! Я еду-еду, не свищу, а наеду — не спущу.
Карандышев хочет отвечать.
Огудалова. Не возражайте, не возражайте! А то я с вами поссорюсь. Лариса! Вели шампанского подать да налей им по стаканчику — пусть выпьют мировую.
Лариса уходит.
И уж, господа, пожалуйста, не ссорьтесь больше. Я женщина мирного характера; я люблю, чтоб все дружно было, согласно.
Паратов. Я сам мирного характера, курицы не обижу, я никогда первый не начну; за себя я вам ручаюсь…
Огудалова. Юлий Капитоныч, вы — еще молодой человек, вам надо быть поскромнее, горячиться не следует. Извольте-ка вот пригласить Сергея Сергеича на обед, извольте непременно! Нам очень приятно быть с ним вместе.
Карандышев. Я и сам хотел. Сергей Сергеич, угодно вам откушать у меня сегодня?
Паратов (холодно). С удовольствием.
Входит Лариса, за ней человек с бутылкой шампанского в руках и стаканами на подносе.
Лариса (наливает). Господа, прошу покорно.
Паратов и Карандышев берут стаканы.
Прошу вас быть друзьями.
Паратов. Ваша просьба для меня равняется приказу.
Огудалова (Карандышеву). Вот и вы берите пример с Сергея Сергеича!
Карандышев. Про меня нечего и говорить: для меня каждое слово Ларисы Дмитриевны — закон.
Входит Вожеватов.
Явление десятоеОгудалова, Лариса, Паратов, Карандышев, Вожеватов, потом Робинзон.
Вожеватов. Где шампанское, там и мы. Каково чутье! Харита Игнатьевна, Лариса Дмитриевна, позвольте белокурому в комнату войти!
Огудалова. Какому белокурому?
Вожеватов. Сейчас увидите. Войди, белокур!
Робинзон входит.
Честь имею представить вам нового друга моего: лорд Робинзон.
Огудалова. Очень приятно.
Вожеватов (Робинзону). Целуй ручки!
Робинзон целует руки у Огудаловой и Ларисы.
Ну, милорд, теперь поди сюда!
Огудалова. Что это вы как командуете вашим другом?
Вожеватов. Он почти не бывал в дамском обществе, так застенчив. Все больше путешествовал, и по воде, и по суше, а вот недавно совсем было одичал на необитаемом острове. (Карандышеву.) Позвольте вас познакомить! Лорд Робинзон, Юлий Капитоныч Карандышев!
Карандышев (подавая руку Робинзону). Вы уж давно выехали из Англии?
Робинзон. Yes. (Йес)[9].
Вожеватов (Паратову). Я его слова три по-английски выучил да, признаться, и сам-то не много больше знаю. (Робинзону.) Что ты на вино-то поглядываешь? Харита Игнатьевна, можно?
Огудалова. Сделайте одолжение.
Вожеватов. Англичане ведь целый день пьют вино, с утра.
Огудалова. Неужели вы целый день пьете?
Робинзон. Yes.
Вожеватов. Они три раза завтракают да потом обедают с шести часов до двенадцати.
Огудалова. Возможно ли?
Робинзон. Yes.
Вожеватов (Робинзону). Ну, наливай!
Робинзон (налив стаканы). If you please (Иф ю плиз)![10] (Пьют.)
Паратов (Карандышеву). Пригласите и его обедать! Мы с ним везде вместе, я без него не могу.
Карандышев. Как его зовут?
Паратов. Да кто ж их по имени зовет! Лорд, милорд…
Карандышев. Разве он лорд?
Паратов. Конечно, не лорд; да они так любят. А то просто: сэр Робинзон.
Карандышев (Робинзону). Сэр Робинзон, прошу покорно сегодня откушать у меня.
Робинзон. I thank you (Ай сенк ю)[11].
Карандышев (Огудаловой). Харита Игнатьевна, я отправлюсь домой, мне нужно похлопотать кой о чем. (Кланяясь всем.) Я вас жду, господа. Честь имею кланяться! (Уходит.)
Паратов (берет шляпу). Да и нам пора, надо отдохнуть с дороги.
Вожеватов. К обеду приготовиться.
Огудалова. Погодите, господа, не все вдруг.
Огудалова и Лариса уходят за Карандышевым в переднюю.
Явление одиннадцатоеПаратов, Вожеватов и Робинзон.
Вожеватов. Понравился вам жених?
Паратов. Чему тут нравиться! Кому он может нравиться! А еще разговаривает, гусь лапчатый.
Вожеватов. Разве было что?
Паратов. Был разговор небольшой. Топорщился тоже, как и человек, петушиться тоже вздумал. Да погоди, дружок, я над тобой, дружок, потешусь. (Ударив себя по лбу.) Ах, какая мысль блестящая! Ну, Робинзон, тебе предстоит работа трудная, старайся…
Вожеватов. Что такое?
Паратов. А вот что… (Прислушиваясь.) Идут. После скажу, господа.
Входят Огудалова и Лариса.
Честь имею кланяться.
Вожеватов. До свидания! (Раскланиваются.)
Действие третье
ЛИЦА:
Евфросинья Потаповна, тетка Карандышева.
Карандышев.
Огудалова.
Лариса.
Паратов.
Кнуров.
Вожеватов.
Робинзон.
Иван.
Илья-цыган.
Кабинет Карандышева; комната, меблированная с претензиями, но без вкуса; на одной стене прибит над диваном ковер, на котором развешано оружие; три двери: одна в середине, две по бокам.
Явление первоеЕвфросинья Потаповна и Иван (выходит из двери налево)
Иван. Лимонов пожалуйте!
Евфросинья Потаповна. Каких лимонов, аспид?
Иван. Мессинских-с.
Евфросинья Потаповна. На что они тебе понадобились?
Иван. После обеда которые господа кофей кушают, а которые чай, так к чаю требуется.
Евфросинья Потаповна. Вымотали вы из меня всю душеньку нынче. Подай клюковного морсу, разве не все равно. Возьми там у меня графинчик; ты поосторожнее, графинчик-то старенький, пробочка и так еле держится, сургучиком подклеена. Пойдем, я сама выдам. (Уходит в среднюю дверь, Иван за ней.)
Входят Огудалова и Лариса слева.
Явление второеОгудалова и Лариса.
Лариса. Ах, мама, я не знала, куда деться.
Огудалова. Я так и ожидала от него.
Лариса. Что за обед, что за обед! А еще зовет Мокия Парменыча! Что он делает?
Огудалова. Да, угостил, нечего сказать.
Лариса. Ах, как нехорошо! Нет хуже этого стыда, когда приходится за других стыдиться. Вот мы ни в чем не виноваты, а стыдно, стыдно, так бы убежала куда-нибудь. А он как будто не замечает ничего, он даже весел.
Огудалова. Да ему и заметить нельзя: он ничего не знает, он никогда и не видывал, как порядочные люди обедают. Он еще думает, что удивил всех своей роскошью, вот он и весел. Да разве ты не замечаешь? Его нарочно подпаивают.
