Ромен Роллан - Робеспьер
Билло. Конвент под угрозой! Я требую объявить заседание непрерывным и не расходиться, пока меч закона не упрочит безопасность Республики.
Баррас. Я требую ареста Анрио и его штаба.
Бурдон. Арестовать Дюма!
Лекуантр. Арестовать Буланже!
Тальен. Арестовать Лавалетта!
Вадье. Арестовать Дюфресса!
Никто не осмеливается произнести имени, которое у всех на языке. В игре актеров должны угадываться эти опасения и недомолвки.
Робеспьер. Я требую слова! (Тщетно пытается взобраться на трибуну, то по одной, то по другой лесенке; заговорщики грубо толкают его и стаскивают обратно.)
Матьё Реньо (к Карье, который злорадно посмеивается). Дайте же ему говорить! Даже если он преступник, он имеет право защищаться.
Карье (хихикая). В уме ли ты? Наконец-то мы поймали его. Крыса попалась и мечется в крысоловке. Остается только ее прихлопнуть.
Матьё Реньо (с омерзением отвернувшись от Карье, обращается к Барреру, который наблюдает за этой сценой как бы со стороны). Недостойная игра! Такой сильный противник, такой выдающийся человек имеет право на уважение. Его процесс должен вестись открыто, с соблюдением свободы обвинения и защиты. Иначе приговор будет недействителен. Баррер! Тебя послушают, скажи им это!
Баррер. Поздно! Будь то в моей власти, я скорее спас бы юношу. (Указывает на Сен-Жюста, — тот в течение всей сцены стоит неподвижно, прислонясь к трибуне, застывший, как статуя, безразличный ко всему, что творится вокруг.) Но все уже решено. Игра сыграна. Слишком долго дрожали они перед ним и теперь, сбросив с себя гнет страха, пойдут до конца и уничтожат его. Он обречен. Но и мы тоже. Возврата нет.
Матьё Реньо. Это позор для Конвента. Как? Неужели у нас не хватит сил ответить, опровергнуть его доводы, если он выступит?
Баррер. Ничего не поделаешь, друг мой! Улисс затыкал уши своим спутникам, чтобы уберечь их от пения сирен. Они поступают так же. Даже хитрее. Они затыкают рот самой сирене.
Матьё Реньо. Трусы! Мне стыдно называться человеком.
Баррер. Это у тебя впервые? При нашем-то ремесле!
Во время их диалога ярость в Конвенте нарастает.
Робеспьер (стоя на площадке у трибуны, под охраной Леба и Огюстена Робеспьера, откинув голову и прижимая руки к груди, как на рисунке Давида «Клятва в Зале для игры в мяч», кричит председателю Колло, — тот сидит, подперев кулаком подбородок; лицо его искажено злобной улыбкой). Председатель убийц!
Занавес падает, заглушая своим шумом его слова.
Занавес.
КАРТИНА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Занавес тут же подымается, открывая ложу на галерее для публики, расположенную над председательской ложей и трибуной. Зала не видно, но слышен гул толпы и голос Робеспьера, который заканчивает свою знаменитую фразу.
Робеспьер. Председатель убийц! В последний раз я требую слова!
Голос Колло[21]. Ты получишь слово, когда придет твоя очередь.
Межан (сидит в первом ряду ложи, рядом с Коллено и бандой мюскаденов, вооруженных дубинками. Возле них робко жмутся перепуганные буржуа). Болван! Неужели он так глуп, что даст ему слово?
Коллено. Это не всерьез. Они играют с ним, как кошка с мышью.
Межан. Ты плохо их знаешь. У них все еще не хватает духу с ним разделаться. Этих скотов в пот бросило со страху.
Коллено. Что они топчутся вокруг да около, чего юлят? Надоело! Требуют ареста Жана, Жерома, Жака, всей этой безвестной мелюзги! Пора бы взяться за крупную дичь, за Робеспьера! Они ищут вшей у него в голове... Черт их дери! А давно пора бы и голову долой!
Один из зрителей, мелкий буржуа (боязливо). А за что? Что он такое сделал, наш Робеспьер?
Межан (пронзив его грозным взглядом). Твой Робеспьер? Стало быть, ты заодно с этим предателем?
Зритель (испугавшись). Нет, нет! Я этого не говорил...
Коллено (угрожающе.). А что ты говорил? Ты за кого?
Зритель (сбит с толку). Я не знаю... Я ни за кого...
Коллено (мюскаденам, которые грозно поднялись с мест). Ну-ка пустите в ход дубинки, вышвырните к чертям этого олуха!
Мюскадены хватают буржуа, невзирая на его вопли, и выталкивают за дверь. Его соседи в ужасе уверяют, что они ничего не говорили.
Говорили или молчали, вам здесь не место! Убирайтесь вон!
Мюскадены очищают ложу.
Межан. Пора! Все как будто ждут сигнала.
Коллено. Они ждут Фуше. Этот пройдоха подвел нас всех. Уполз в нору.
Межан. Тем лучше. Он был нужен, чтобы открыть бал. А теперь мы обойдемся и без музыки. Он только стеснил бы нас.
Коллено. Да, рано или поздно пришлось бы от него избавиться. Он работал не только на красных, но и на себя самого.
Межан. Дурачье! Завтра они у нас попляшут!.. А пока поддавай жару, накаливай докрасна.
Коллено. Хватит красного! Белое каление пожарче будет.
Межан. Слишком долго они топчутся на одном месте. Так можно сбиться со следа и упустить зверя... Пошлите ко мне Луше из Лозера. Нет! Лозо из Шаранты. Нет, погодите... (Обращаясь к стражнику с дубинкой, в красном колпаке.) Слушай, Фабриций! Спускайся в зал. Отзови в сторону Луше и Лозо. Сунь им под нос вот это. (Дает ему какой-то значок.) Ну, пошел! Живо! Сейчас самый подходящий момент.
Стражник уходит.
Коллено. А ты в них уверен?
Межан. Небось, уплачено наличными. Это наши люди.
Коллено. Да им грош цена. В Конвенте их никто не знает.
Межан. Не велика беда. Их дело сказать слово, которого все ждут. А там уж его подхватит сорок глоток.
Коллено (прислушиваясь к южному говору оратора, который разглагольствует на трибуне). Кто это там тараторит? Так и несет луком и чесноком!
Межан. Это Вадье, пожиратель попов. Он никак не может переварить Верховное существо. У него до сих пор отрыжка.
Коллено. Пускай ему дома рыгается. Только зря время отнимает.
Межан. Кажется, там внизу тоже выходят из терпения.
Снизу слышны крики: «К делу! К делу!»
Голос Тальена. Довольно, Вадье! Ты отклоняешься от главного.
Голос Робеспьера. Могу вам напомнить о главном!
Разные голоса. Да пусть он замолчит! Довольно!
Голос Луше (запинаясь). Главное вот в чем... сейчас скажу... Я требую... ареста Робеспьера!
Внезапно наступает мертвая тишина.
(Повторяет более уверенно, его поддерживает Лозо.) Мы требуем декрета об аресте Робеспьера...
Вся свора тотчас поднимает крик и вой.
Арестовать Робеспьера!
Межан и Коллено подхватывают крик в ложах для публики; публика присоединяет свои голоса к общему хору в зале.
Межан. Ату его! Ату его!
Коллено. Ну, вот!.. Наконец-то их прорвало!
Среди общего гама слышен охрипший голос Робеспьера; Робеспьер надсаживается, стараясь перекричать других.
Голос Робеспьера. Изверги! Вы не посмеете убить меня, не выслушав! (Обращается к публике на трибунах.) Народ, ты видишь это беззаконие! На помощь! Спасай Республику!
На трибунах отвечают воем и гиканьем.
Межан (исступленно). Он хочет поднять народ против Конвента!
Коллено (неистово). Арестовать его!
Голос Робеспьера срывается.
Голос из зала. Ага, подавился! Его душит кровь Дантона!
Голос Робеспьера. Трусы! Если вы мстите за Дантона, почему же вы его не защищали?
Раздается звонок председателя.
Голос Колло. Декрет об аресте Робеспьера принят!
Вой и рев одобрения.
Голос Огюстена Робеспьера. Я тоже ношу имя Робеспьер. Я и мой брат — одно целое. Я делил его славу, я хочу разделить его судьбу.
Голос Колло. Решено. Декрет об аресте обоих Робеспьеров принят.
Голос из зала. Арестовать Сен-Жюста и Кутона!
Голос Баррера. Не трогайте Сен-Жюста!
Голос Карно. Это почему? Куда волка, туда и волчонка!
Межан (кричит). Браво, Карно! Сен-Жюст опаснее всех!
Коллено. Ты только погляди! Ничем его не проймешь. Кругом бушует гроза, а он не шелохнется.
Межан. Экая жалость, что его нельзя купить... Придется его прикончить.
Голос Колло. Декрет об аресте Сен-Жюста и Кутона принят!
Голос Леба. Я не желаю позорить себя...
