Ксения Старосельская - Антология современной польской драматургии
ОНА (с плачем уходит). Я больше никогда… вообще никогда не буду с тобой разговаривать! Псих ненормальный!
ОН. Милка! Я тебе новую куплю, слышишь? А когда вырасту, построю огромную песочницу, для меня и для тебя. Милка, слышишь? Ушла, черт… А этот чувак, да, подошел к Бэтмену, который лежал едва живой где-то там, да, и говорит: и так бы тебе, старик, эта девушка не смогла бы помочь, от смертоносной жидкости, которую я тебе вколол, да, ты будешь умирать в самых страшных, нормально, мучениях… целую неделю, да… а свою любимую можешь собрать, я тебя оставляю, чтоб ты тут медленно умирал, да… и взрывается смехом… Точно, суперская кукла…
Сцена пятая
Перед дверью ЕЕ квартиры. ОН с букетом роз. ОНА открывает.
ОН. Привет.
ОНА. Здравствуй.
ОН. Это тебе.
ОНА. Зачем?
ОН. Ну… я хотел извиниться… Милка…
ОНА. За что?
ОН. Ну… это… за вчера…
ОНА. Не за что.
ОН. Ну, возьми, не сердись.
ОНА. Я не хочу от тебя цветов.
ОН. Ага… слушай, я тут еще купил тебе новую эту, ну, куклу, вот. Такая же?
ОНА. Нет, не такая же.
ОН. Как это? Точно такая.
ОНА. У той глаза были больше. Не хочу.
ОН. Ну тогда… возьми хотя бы цветы.
ОНА. Я уже сказала, что не возьму. Между нами все кончено.
ОН. Милка, но… слушай… значит, ты что, больше не придешь в песочницу?
ОНА. Нет.
ОН. Но, Милка, я… прости, пожалуйста, в самом деле… я не хотел… только…
ОНА. Ты все сказал?
ОН. Если хочешь, мы будем вместе играть. Хочешь? Не будет никакой границы, Милка, ну, и с сегодняшнего дня это будет и твоя песочница.
ОНА. Не хочу я никакой песочницы. Кстати, мама говорит, что я уже старовата для игр в песочнице, так что… и куклы мне тоже больше не нужны.
ОН. Ну что ты, ты совсем даже не старая… И не говори, что больше никогда не будешь играть… Милка, ты что? Ведь…
ОНА. Слушай, старик, оставь меня наконец в покое. Покончим с этой комедией.
ОН. Да… ты права, покончим с этой комедией… Слушай, ты зачем вообще приходила, а?
ОНА. Что значит зачем? Мне так захотелось… такой вот у меня был каприз.
ОН. Ага, потому что тебе так захотелось, каприз у тебя… И цеплялась ко мне, потому что… каприз?
ОНА. Ты меня достал!..
ОН. А что, скажешь, не цеплялась? Человек, блин, тихо играл один в своей песочнице, и все игры у него отлично получались, понимаешь? А с тех пор, как ты появилась, ничего, ничего не выходит, понимаешь?
ОНА. Меня это не касается. Твои проблемы. Зачем ты мне об этом говоришь? Тебе что, всегда, когда играешь, обязательно надо разговаривать?
ОН. Как это? Значит…
ОНА. Теперь ты опять сможешь играть, как раньше, до меня, никто тебе мешать больше не будет, какие проблемы?
ОН. Так что? Значит, никогда…
ОНА. Никогда.
ОН. Но послушай…
ОНА. Да дело даже не в тебе…
ОН. А в ком? В этом кретине, как его там…
ОНА. Да нет же, дурак. Просто завтра мы переезжаем.
ОН. Что? Переезжаешь? Куда?
ОНА. Неважно… в другой район… далеко…
ОН. Блин… Нормально… Что же мне теперь делать?
ОНА. Не знаю.
ОН. Так… ты… точно не возьмешь цветы?
ОНА. Нет.
ОН. И куклу?
ОНА. Нет.
ОН. Такая же, говорю тебе. Ну, почти…
ОНА. Мне пора.
ОН. Ну тогда…
ОНА. Пока.
ОН. Нет, подожди, Милка!.. Я… так нельзя…
ОНА. Господи, ну что еще?
ОН. Я… нет, так, ничего, ничего… пока.
Сцена шестая
ОН играет один в песочнице.
ОН. И… блин… этот, ну… Бэтмен так идет, нормально, идет… да… по этой, ну… прерии… да, черт!.. и, нормально… Бэтмен весь такой… окровавленный… да… ведь этот чувак, блин… его отделал будь здоров… да… и так идет он… идет… и думает, да… (Пауза.) Блин! Не могу… (Пауза.) И вот этот Бэтмен идет весь окровавленный, да, на то место казни, где сначала этот чувак его пытал, да, а потом эта девушка пришла и его спасла, и так себе думает, что, вообще-то, красивая была девушка, и интересно, жива ли она еще, да, и так себе думает, и из последних сил добирается до этого места пыток, да, ужасных, нормально, пыток и видит, блин, эту девушку всю расчетвертованную, да, и, блин, Бэтмену это… так грустно сделалось, да… (Пауза.) И так он себе думает, да… что вообще-то, это… девушку эту он даже, это… ну полюбил, да, просто взял и полюбил в конце концов, она же ему жизнь спасла, да, в конце концов, да… и так он смотрит, нормально, на эти ее расчетвертованные останки, смотрит, да… и так себе, блин… думает, да… (Пауза.)… думает себе, что жалко, черт побери, что так вот… что она мертва… и тут он вспомнил, блин, что он ведь тоже должен скоро умереть из-за этой смертоносной жидкости, да… черт… (Пауза.) И тут вдруг Бэтмена осенило, что, нормально, есть где-то на свете такой, блин, супермегачародей, да, старый приятель Бэтмена, да, и у этого, блин, у чародея есть противоядия против всех, блин, повторяю, всех, абсолютно всех болезней и вообще ран и всего такого, да… и вот Бэтмен в последний момент вспомнил, блин, нормально, что этот его друг, этот суперчародей или что-то в этом роде, может собрать человека даже из таких вот четвертушек, нормально, да, то есть что он сможет эту девушку сложить, да, то есть чтобы она снова была живой, да… ну и Бэтмен, нормально, обрадовался, да, обрадовался, потому что этот приятель и его тоже вылечит, и тогда он сможет добраться до того говнюка, и что эту девушку тоже оживит, и вообще… все будет классно… все будет суперско… (Пауза.) Точно, блин, подумал себе Бэтмен, точно! И вот, блин, Бэтмен берет, нормально, и собирает все, ну буквально все куски и кусочки тела этой девушки, да, которую тот говнюк расчетвертовал так жестоко, да, и складывает их в такой специальный мешок, да… кусочек за кусочком… (Пауза.) И когда уже собрал все, то вдруг почувствовал, это… вот он собрал эти все куски, да, сложил их в мешок и, это, подумал, да, теперь надо кровь из носа найти этого фраера, этого супермегачародея, блин… Обязательно надо его найти.
Перевод Людмилы Миловановой. © Michał Walczat
Пшемыслав Войцешек
«MADE IN POLAND»
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
БОГУСЬ
ИРЕНА, мать Богуся
КСЕНДЗ ЭДМУНД
ЭМИЛЬ
МОНИКА, сестра Эмиля
ФАЗИ
ГЖЕСЬ
КАРИНА
ВИКТОР
МАРИАННА, бывшая жена Виктора
ХЕЛЕНКА
Сцена первая — НА УЛИЦЕ, ВЕЧЕР
БОГУСЬ идет по улице микрорайона. Вокруг старые пятиэтажки. Кое-где в окнах горит свет. У БОГУСЯ в руке бейсбольная бита.
БОГУСЬ. А ну, встать, козлы, встаем. Революция! Слышите, уроды? Революция!
Слышно, как в ближайшем доме открывается окно.
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Ты, рот закрой!
БОГУСЬ (останавливается, поворачивается в сторону окна). Тя как звать?
ГОЛОС. Не твое собачье дело!
БОГУСЬ. Тя не достали?
ГОЛОС. Чего???
БОГУСЬ. Тебя еще не достали?
ГОЛОС. Ты меня достал!
БОГУСЬ. Может, и тебя такая жизнь затрахала? Как меня?
ГОЛОС. Ты слышал? Этот урод спрашивает, затрахала ли меня жизнь. Сейчас я его урою.
БОГУСЬ. Пошли со мной.
ГОЛОС. Сейчас я, блин, с тобой схожу — в полицию! Козел!
Из открытого окна в одном из ближайших домов доносится дискотечная музыка. Гуляют.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Эй, иди к нам!
БОГУСЬ. Да насрать мне на вас! (Показывает жест «Fuck you» и убегает; через мгновение останавливается перед обшарпанной пятиэтажкой, складывает ладони рупором). Анка! (Пауза.) Анка-а!!!
На одном из верхних этажей открывается окно.
ГОЛОС АНКИ. Чего надо, Богусь?
БОГУСЬ. Вернись ко мне.
ГОЛОС АНКИ (хохочет). Да пошел ты!
БОГУСЬ. Вернись. Ты мне нужна. Я не такой, как все. Я объявил им войну. Я такой, как ты всегда хотела. Вернись ко мне!
