Михаил Булгаков - Театральный роман (Сборник)
М о л ь е р (погрозил кулаком двери). Так ты, значит, ел мой хлеб и за это меня обесчестил?
М у а р р о н. Вы смели меня ударить! Берегитесь! (Берется за рукоятку шпаги.)
М о л ь е р. Брось сейчас же рукоятку, гадина!
М у а р р о н. Вызываю вас!
М о л ь е р. Меня? (Пауза.) Вон из моего дома!
М у а р р о н. Вы безумный, вот что, отец. Прямо Сганарель.
М о л ь е р. Бесчестный бродяга! Я тебя отогрел, но я же тебя и ввергну в пучину. Будешь ты играть на ярмарках. Захария Муаррон, с сегодняшнего числа ты в труппе Пале-Рояля не служишь. Иди.
М у а р р о н. Как, вы гоните меня из труппы?
М о л ь е р. Уходи, усыновленный вор.
А р м а н д а (за дверью отчаянно). Мольер!
М у а р р о н (теряясь). Отец, вам померещилось, мы репетировали Психею... своего текста не знаете... Что же это вы разбиваете мою жизнь?
М о л ь е р. Уходи, или я действительно ткну тебя шпагой.
М у а р р о н. Так. (Пауза.) В высокой мере интересно знать, кто же это будет играть Дон Жуана? Уж не Лагранж ли? Хо-хо. (Пауза.) Но смотрите, господин де Мольер, не раскайтесь в вашем безумии. (Пауза.) Я, господин Мольер, владею вашей тайной.
Мольер рассмеялся.
Госпожу Мадлену Бежар вы забыли? Да? Она при смерти... все молится... А между тем, сударь, во Франции есть король.
М о л ь е р. Презренный желторотый лгун, что ты несешь?
М у а р р о н. Несешь? Прямо отсюда отправляюсь я к архиепископу.
М о л ь е р (рассмеялся). Ну, спасибо измене. Узнал я тебя. Но имей в виду, что если до этих твоих слов мое сердце еще могло смягчиться, после них – никогда. Ступай, жалкий дурак!
М у а р р о н (из двери). Сганарель проклятый!
Мольер хватает со стены пистолет, и Муаррон исчезает.
М о л ь е р (трясет дверь, потом говорит в замочную скважину). Уличная женщина.
Арманда громко зарыдала за дверью.
Бутон!
Входит Б у т о н в чулках.
Б у т о н. Я, сударь.
М о л ь е р. Сводник!
Б у т о н. Сударь...
М о л ь е р. Почему здесь башмаки?!
Б у т о н. Это, сударь...
М о л ь е р. Лжешь, по глазам вижу, что лжешь!
Б у т о н. Сударь, чтобы налгать, нужно хоть что-нибудь сказать. А я еще ничего не произнес. Башмаки я снял, ибо... Гвозди, изволите видеть? Подкованные башмаки, будь они прокляты... так я, изволите ли видеть, громыхал ногами, а они репетировали и от меня двери на ключ заперли.
А р м а н д а (за дверью). Да!
М о л ь е р. Овощи при чем?
Б у т о н. А овощи вообще не участвуют. Ни при чем. Я их с базара принес. (Надевает башмаки.)
М о л ь е р. Арманда!
Молчание.
(Говорит в скважину.) Ты что же, хочешь, чтобы я умер? У меня больное сердце.
Б у т о н (в скважину). Вы что, хотите, чтобы он умер? У него больное сердце...
М о л ь е р. Пошел вон. (Ударяет ногой по корзине.)
Бутон исчезает.
Арманда... (Садится у двери на скамеечку.) Потерпи еще немного, я скоро освобожу тебя. Я не хочу умирать в одиночестве... Арманда...
А р м а н д а выходит заплаканная.
А ты можешь поклясться?
А р м а н д а. Клянусь.
М о л ь е р. Скажи мне что-нибудь.
А р м а н д а (шмыгая носом). Такой драматург, а дома... дома... Я не понимаю, как в тебе это может уживаться. Как? Что ты наделал? Скандал на весь Париж. Зачем ты выгнал Муаррона?
М о л ь е р. Да, верно. Ужасный срам. Но ведь он, ты знаешь, негодяй, змееныш... ох, порочный, порочный мальчик, и я боюсь за него. Действительно, от отчаяния он начнет шляться по Парижу, а я его ударил... Ох, как неприятно!..
А р м а н д а. Верни Муаррона, верни.
М о л ь е р. Пусть один день походит, а потом я его верну.
Занавес
Действие третье
Каменный подвал, освещенный трехсвечной люстрой. Стол, покрытый красным сукном, на нем книга и какие-то рукописи. За столом сидят ч л е н ы К а б а л ы С в я щ е н н о г о П и с а н и я в масках; в кресле отдельно, без маски, сидит Ш а р р о н. Дверь открывается, и д в о е в ч е р н о м – люди жуткого вида – вводят М у а р р о н а со связанными руками и с повязкой на глазах. Руки ему развязывают, повязку снимают.
М у а р р о н. Куда меня привели?
Ш а р р о н. Это все равно, сын мой. Ну, повторяй при собрании этих честных братьев свой донос.
Муаррон молчит.
Б р а т С и л а. Ты – немой?
М у а р р о н. Кх... я... святой архиепископ... неясно тогда расслышал и... Я, пожалуй, лучше ничего не буду говорить.
Ш а р р о н. Похоже, сын мой, что ты мне сегодня утром наклеветал на господина Мольера.
Муаррон молчит.
Б р а т С и л а. Отвечай, грациозная дрянь, архиепископу.
Молчание.
Ш а р р о н. С прискорбием вижу я, сын мой, что ты наклеветал.
Б р а т С и л а. Врать вредно, дорогой актер. Придется тебе сесть в тюрьму, красавчик, где ты долго будешь кормить клопов. А делу мы все равно ход дадим.
М у а р р о н (хрипло). Я не клеветал.
Б р а т С и л а. Не тяни из меня жилы, рассказывай.
Муаррон молчит.
Эй!
Из двери выходят двое, еще более неприятного вида, чем те, которые Муаррона привели.
(Глядя на башмаки Муаррона.) А у тебя красивые башмаки, но бывают и еще красивее. (Заплечным мастерам.) Принесите сюда испанский сапожок.
М у а р р о н. Не надо. Несколько лет тому назад я, мальчишкой, сидел в клавесине у шарлатана.
Б р а т С и л а. Зачем же тебя туда занесло?
М у а р р о н. Я играл на внутренней клавиатуре. Это такой фокус, будто бы самоиграющий клавесин.
Б р а т С и л а. Ну-с?
М у а р р о н. В клавесине... Нет, не могу, святой отец! Я был пьян сегодня утром, я забыл, что я сказал вам...
Б р а т С и л а. В последний раз прошу тебя не останавливаться!
М у а р р о н. И... ночью слышал, как голос сказал, что господин де Мольер... женился не на сестре... Мадлены Бежар... а на ее дочери...
Б р а т С и л а. Так чей же это был голос?
М у а р р о н. Я полагаю, что он мне пригрезился.
Б р а т С и л а. Ну вот, чей пригрезился тебе?
М у а р р о н. Актера Лагранжа.
Ш а р р о н. Ну, довольно, спасибо тебе, друг. Ты честно исполнил свой долг. Не терзайся. Всякий верный подданный короля и сын церкви за честь должен считать донести о преступлении, которое ему известно.
Б р а т С и л а. Он ничего себе малый. Первоначально он мне не понравился, но теперь я вижу, что он добрый католик.
Ш а р р о н (Муаррону). Ты, друг, проведешь день или два в помещении, где к тебе будут хорошо относиться и кормить, а потом ты поедешь со мной к королю.
Муаррону завязывают глаза, связывают руки и уводят его.
Так вот, братья, сейчас здесь будет посторонний, и разговаривать с ним я попрошу Брата Верность, потому что мой голос он знает.
В дверь стучат. Шаррон надвигает капюшон на лицо и скрывается в полутьме. Брат Верность идет открывать дверь. Появляется Н е з н а к о м к а в м а с к е и ведет за руку О д н о г л а з о г о. Глаза у того завязаны платком.
О д н о г л а з ы й. Очаровательница, когда же вы наконец разрешите снять повязку? Вы могли бы положиться и на мое слово. Помолись, в вашей квартире пахнет сыростью.
Н е з н а к о м к а в м а с к е. Еще одна ступенька, маркиз. Так... Снимайте. (Прячется.)
О д н о г л а з ы й (снимает повязку, оглядывается). А! Помолись! (Мгновенно правой рукой выхватывает шпагу, а левой пистолет и становится спиной к стене, обнаруживая большой жизненный опыт. Пауза.) У некоторых под плащами торчат кончики шпаг. В большой компании меня можно убить, но предупреждаю, что трех из вас вынесут из этой ямы ногами вперед. Я – «Помолись». Ни с места! Где дрянь, заманившая меня в ловушку?
Н е з н а к о м к а в м а с к е (из тьмы). Я здесь, маркиз, но я вовсе не дрянь.
Б р а т С и л а. Фи, маркиз, даме...
Б р а т В е р н о с т ь. Мы просим вас успокоиться, никто не хочет нападать на вас.
Б р а т С и л а. Маркиз, спрячьте ваш пистолет, он смотрит, как дырявый глаз, и портит беседу.
О д н о г л а з ы й. Где я нахожусь?
Б р а т В е р н о с т ь. В подвале церкви.
О д н о г л а з ы й. Требую выпустить меня отсюда!
Б р а т В е р н о с т ь. Дверь в любую минуту откроют для вас.
О д н о г л а з ы й. В таком случае зачем же заманивать меня сюда, помолись! Прежде всего это не заговор на жизнь короля?
Б р а т В е р н о с т ь. Бог вас простит, маркиз. Здесь пламенные обожатели короля. Вы находитесь на тайном заседании Кабалы Священного Писания.
О д н о г л а з ы й. Ба! Кабала! Я не верил в то, что она существует. Зачем же я понадобился ей? (Прячет пистолет.)
Б р а т В е р н о с т ь. Присаживайтесь, маркиз, прошу вас.
О д н о г л а з ы й. Спасибо. (Садится.)
Б р а т В е р н о с т ь. Мы скорбим о вас, маркиз.
Ч л е н ы К а б а л ы (хором). Мы скорбим!
О д н о г л а з ы й. А я не люблю, когда скорбят. Изложите дело.
Б р а т В е р н о с т ь. Маркиз, мы хотели вас предупредить о том, что над вами смеются при дворе.
О д н о г л а з ы й. Это ошибка. Меня зовут «Помолись».
Б р а т В е р н о с т ь. Кому же во Франции не известно ваше несравненное искусство? Поэтому и шепчутся за вашей спиной.
