Александр Амфитеатров - Два часа в благородном семействе, или о чем скрипела дверь
Обзор книги Александр Амфитеатров - Два часа в благородном семействе, или о чем скрипела дверь
А. В. АМФИТЕАТРОВ
Два часа въ благородномъ семействѣ, или о чемъ скрипѣла дверь
(Происшествіе.)
Мать.
Сынокъ.
Дочка.
Дядя.
Незамужняя тетя.
Дѣдушка генералъ.
Бабушка.
Другъ дома.
Горничная Надя.
Лакей Федоръ.
Дѣйствіе въ Петербургѣ. — Нѣчто въ родѣ семейнаго совѣта.
* * *Богатая гостиная въ большой барской квартире; на Сергіевской. Самодовольный шикъ округленнаго капитала. Обстановка въ стилѣ модернъ лишаетъ комнату всякой физіономіи и оригинальности. Видно только, что господа живутъ тысячъ на двадцать въ годъ, не хуже и не лучше другихъ господъ съ тѣ;мъ же доходомъ. Рояль, зеркала, картины, objets d'art, этажерка съ показными красивыми книгами.
МАТЬ — лѣтъ 45, еще красивая, пышная, съ прекрасными глазами. Взглядъ растолстѣвшей мадонны. Зовутъ Еленой Николаевной, а по-домашнему — Лили.
ДРУГЪ ДОМА — всегда подлѣ нея — пятидесятилѣтній безукоризненный господинъ, къ сожалѣнію, нѣсколько сухопарый и похожій на теленка, который какъ-то ухитрился состариться, не сумѣвъ сдѣлаться быкомъ. Полное имя его никому не надобно. Въ общежитіи Пьеръ.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ Клодина, Клавдія или Клодя: институтскій фруктъ, засушенный въ кіевское варенье приблизительно въ концѣ восьмидесятыхъ годовъ прошлаго столѣтія. Очень прямa. Фаса не имѣетъ, а въ профиль напоминаетъ закладку, долго пролежавшую въ толстой книгѣ.
ДЯДЯ Поль, за сорокъ лѣтъ, бойкій господинъ въ пенснэ. Совершенно искренно считаетъ себя краснымъ. Служитъ, конечно, по министерству внутреннихъ дѣлъ и — весьма на виду.
ДѢДУШКА ГЕНЕРАЛЪ — въ креслахъ на колесикахъ: не владѣетъ ногами, но въ прочемъ здоровъ, какъ слонъ. Кончилъ седьмой десятокъ лѣтъ. Насчетъ смерти скептикъ и увѣренъ, что это изобрѣтеніе его не касается. Происхожденія столбового и даже хорошей фамиліи, но въ отставномъ и безногомъ старчествѣ успѣлъ нажить бурбонскій ароматъ.
БАБУШКА — всегда подлѣ Дѣдушки — моложе его лѣтъ на пять. Когда-то ходила въ полонезахъ даже и Зимняго дворца, но одичала, слѣдуя за мужемъ въ передвиженіяхъ полковой службы, а, главное, въ деревнѣ, послѣ того, какъ «обидѣли» эмансипаціей. Царствуетъ въ домѣ Мать, но управляетъ Бабушка.
ЗЯТЬ, мужъ МАТЕРИ и номинальный хозяинъ дома. Лицо ни въ домашнемъ совѣте;, ни въ пьесѣ не участвующее, но къ упоминанію необходимое. Всегда въ отсутствіи, а потому въ семьѣ — лицо полумиѳическое. Какъ-то ужъ очень доходно служитъ и вѣчно обрѣтается въ дальнихъ командировкахъ. Не то кандидатъ въ государственные люди, не то просто прохвостъ. Если не выгонятъ со службы за растрату, то когда-нибудь будетъ министромъ. Семейныхъ пенатовъ заочно чтитъ весьма, и денегъ у Матери поэтому всегда обильно.
Всѣ — кромѣ безногаго генерала — въ великомъ волненіи. Генералъ же, возлежа, какъ нѣкій индійскій богъ, читаетъ «Новое Время».
* * *БАБУШКА. Повторяю тебѣ, моя милая: это не могло быть съ хорошимъ намѣреніемъ. Онъ крался съ огаркомъ, какъ воръ.
МАТЬ. Это очень странно.
БАБУШКА. Когда скрипнула моя дверь, онъ дунулъ на свѣчу и пропалъ въ коридорѣ, точно нечистый духъ.
ДЯДЯ. Вамъ слѣдовало окликнуть его, остановить, разспросить.
БАБУШКА. Покорно благодарю. Уменъ, батюшка! Я была въ туфляхъ и въ одной сорочкѣ. Самый подходящій туалетъ, чтобы разговаривать съ мужчиною, который шляется по квартирѣ босикомъ и въ ночномъ бѣльѣ.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Мамаша!
ДѢДУШКА. Положимъ, Ѳедоръ не мужчина.
ДЯДЯ. Не женщина же, папаша?
ДѢДУШКА. И не женщина. Лакей.
БАБУШКА. Все же, тварь по образу и подобію Божію.
ДѢДУШКА. Врешь! Это мы, дворяне, отъ Адама, а хамы — они отъ Дарвина.
ДРУГЪ ДОМА. Установимъ факты. Итакъ, наша добрая бабушка, случайно пробудясь отъ сна въ три часа ночи, услыхала у дверей своей спальни странный шумъ.
БАБУШКА. Шумъ. Прекрасно сказано: именно, шумъ.
ДРУГЪ ДОМА. Будто кто-то ступаетъ босыми ногами.
БАБУШКА. Вѣрно. Златоустъ, батюшка! Именно, босыми.
ДРУГЪ ДОМА. Выглянувъ изъ двери, бабушка открыла лакея Ѳедора, который крался по коридору.
БАБУШКА. Какъ воръ. Я стою на своемъ: онъ крался, какъ воръ.
МАТЬ. Ѳедоръ живетъ у насъ третій годъ, и за все время въ домѣ ничего не пропало.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Напротивъ. Когда я теряю свое портмоне, — вы знаете, какая я разсѣянная…
ДЯДЯ. Ты теряешь свое портмоне, самое меньшее, три раза въ сутки.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Когда я теряю мое портмоне, Ѳедоръ сейчасъ же находитъ, и я каждый разъ провѣряю деньги, и никогда не бывало, что бы меньше хоть гривенникомъ. Напротивъ.
ДЯДЯ. То есть какъ же, напротивъ? Больше, что ли?
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Ты всегда смѣешься надо мною, Поль. Развѣ я виновата, что меня не выучили хорошо выражаться по-русски? Напротивъ.
ДЯДЯ. Однако, ты кончила курсъ въ патріотическомъ институтѣ.
ДРУГЪ ДОМА. Мы ушли опять Богъ знаетъ куда. Такъ нельзя, господа. Вы хотите сказать, дорогая?..
МАТЬ. Я никогда не повѣрю, чтобы Ѳедоръ насъ обокралъ.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. И я. Напротивъ!
БАБУШКА. А я готова хоть присягу взять, такъ крадутся только воры.
ДЯДЯ. Или любовники.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Поль!!!
МАТЬ. Поль!!!
ДЯДЯ. Конечно, мои милыя и цѣломудренныя сестрицы. Если Ѳедоръ не воръ, то любовникъ. Когда мама застала его, онъ пробирался на любовное свиданіе.
ДѢДУШКА. Хо-хо-хо-хо-хо-хо!
ДЯДЯ. Это совершенно разбиваетъ гипотезу, что Ѳедоръ не мужчина, но…
ДѢДУШКА. Хо-хо-хо-хо!
МАТЬ. Но Поль, подумай: кто же могъ назначитъ ему свиданіе?
ДЯДЯ. Ахъ, наивность! Развѣ ты не держишь женской прислуги?
ДѢДУШКА. Хо-хо-хо-хо!
ДЯДЯ. Это ваша… какъ ее?.. Лиза, Маша, Надя?.. Препикантная!
ДѢДУШКА. Хо-хо-хо-хо! Хоть кому!
МАТЬ. Ты, какъ всегда, циникъ, Лоль!
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Ты заставишь меня уйти!
ДЯДЯ. Напротивъ!
ДРУГЪ ДОМА. Дорогая! Предположеніе нашего друга Поля проливаетъ совершенно новый свѣтъ…
МАТЬ. Вы находите вѣроятнымъ?
ДЯДЯ. Да отчего же — нѣтъ?!
ДРУГЪ ДОМА. Тѣмъ болѣе, что особа, на которую указываетъ Поль, дѣйствительно, обладаетъ извѣстною привлекательностью.
МАТЬ. Вы находите?
ДѢДУШКА. Надька — орелъ! Хо-хо-хо-хо!
БАБУШКА. Стыдись!
ДѢДУШКА. Сама стыдись… не желаю!.. Хо-хо-хо-хо!
МАТЬ. Вотъ ужъ не ожидала отъ Нади такой неблагодарности!
БАБУШКА. Это еще хуже воровства.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Такъ отплатить за наши благодѣянія!
МАТЬ. Полагайтесь, послѣ того, на этихъ тварей!
БАБУШКА. За это, въ наше время, дѣвкамъ косу стригли.
ДѢДУШКА. А холоповъ сдавали въ рекруты.
БАБУШКА. На скотный дворъ ссылали подлянокъ!
ДѢДУШКА. А то и на поселеніе — въ дальніе хутора.
БАБУШКА. Я надѣюсь, моя милая, что ты не потерпишь разврата въ своемъ домѣ?
МАТЬ. Не безпокойтесь, мама: я знаю свои обязанности.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Мнѣ, какъ дѣвицѣ, неловко выражать свое мнѣніе, но… (внезапно визжитъ) я бы минуты не потерпѣла! минуты! Чтобы духомъ ея не пахло! Напротивъ!
МАТЬ. Безстыдная! Неблагодарная!
БАБУШКА. Пройдоха!
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Дрянь!
ДЯДЯ. Позвольте, мамаша! Позвольте, сестры! Вѣдь все это покуда лишь мое предположеніе.
МАТЬ. Ахъ, Поль! Я очень благодарна тебѣ за твое предположеніе.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Ты навелъ насъ на идею.
БАБУШКА. Чтобы выгнать горничную, и предполагать-то не стоитъ.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Горничная — не барышня. Напротивъ!
МАТЬ. Помилуйте! Какой примѣръ! У меня дочь почти невѣста.
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Ты только вообрази, Поль, что Зоя могла нечаянно застать… какую-нибудь сцену…
ДРУГЪ ДОМА. Невинная, какъ ангелъ… Ужасно!
НЕЗАМУЖНЯЯ ТЕТЯ. Ужасно!
МАТЬ. Чтобы спасти Зою отъ дурныхъ примѣровъ, я даже не рѣшалась помѣстить ее въ учебное заведеніе.
ДРУГЪ ДОМА. И вы совершенно правы. Развѣ у насъ учатся?
МАТЬ. Я не скажу ничего дурного противъ институтскаго воспитанія…
ДЯДЯ. Блестящій образецъ его — налицо!
