Юджин О'Нил - Продавец льда грядёт
Рокки. Ради бога, не заводи ты этого дурдомовского бомжа!
Хьюго (поднимает голову и затуманенным взором смотрит на Рокки сквозь толстые очки — гортанно декламируя). Капиталистические свиньи! Буржуазные провокаторы! Неужели рабам нельзя даже спать? (Затем улыбается Рокки, и его манера превращается в хихикающую льстивую игривость как будто он говорит с ребёнком.) Зласвуй, манький Рокки! Манькая обезьянка! Где ж твои манькие рабыньки? (Резко переходя на угрожающий тон.) Не будь идиотом! Одолжи мне доллар! Проклятый буржуй-итальяшка! Великий Малатеста[3] мой большой друг! Купи мне выпить! Он иссякает, его клонит ко сну. Его голова опять склоняется к столу, и он немедленно засыпает крепким сном.
Рокки. Опять отрубился. (Он больше раздражён, нем рассержен.) Ему везёт, что никто его выходки всерьёз не принимает, а то бы он просыпался каждое утро в больнице.
Ларри (глядя на Хьюго с жалостью). Да. Никто его всерьёз не принимает. Это будет написано у него на надгробии. Даже его товарищи больше его всерьёз не принимают. Если я давным-давно покончил с Движением, то оно давным-давно покончило с ним. И он один этого не знает — благодаря виски.
Рокки. Я ему слишком много позволяю. Ещё разок скажет мне про рабынь и получит. (Защищаясь.) Можно подумать, я сутенёр. Все, кто меня знают, знают, что я не сутенёр. Сутенёры не работают. А я — бармен. Эти шлюхи Марджи и Перл, они у меня просто чтобы подзаработать. Чистый бизнес. Они у меня как боксёры, а я их менеджер.
Я для них договариваюсь с полицией, чтобы они могли спокойно работать. Если бы не я, они бы большую часть времени проводили на Кони-Айленд[4]. И я их не бью как их бил бы сутенёр. Я хорошо с ними обращаюсь. Я им нравлюсь. Мы друзья, понимаешь? Ну и что, что я беру их деньги? Они бы их только растрачивали. Шлюхи не умеют держаться за деньги. А я бармен, я изо всех сил зарабатываю на жизнь на этой помойке. Ты это знаешь, Ларри.
Ларри (со скрытой насмешкой, льстиво). Ловкий бизнесмен, не упускающий ни одной возможности заработать. Так бы я тебя охарактеризовал.
Рокки (доволен). Вот-вот. Так оно и есть. Наливай себе ещё, Ларри. (Ларри наливает себе из бутылки, стоящей на столе Вилли и залпом выпивает. Рокки оглядывает комнату.) Ни за что не догадаешься, что у всех этих бездельников наверху хорошие постели. Боятся, что если завалятся спать, то пропустят приход Хикки и недоберут пару стаканов. Поэтому и ты тут сидишь?
Ларри. Поэтому. Но, поверь, не столько из-за выпивки. Тоскливо мне, а Хикки — великий человек, из чего угодно сделает шутку и развеселит.
Рокки. Да, он большой шутник! Помнишь, когда он совсем напьётся, этот его дежурный номер о его жене, как он плачет над её фотографией, а потом вдруг и объявляет, что оставил её в постели с продавцом льда? (Смеётся.) Интересно, что с ним случилось? Раньше по началу его запоев можно было часы ставить. Он всегда тут появлялся за пару дней до дня рождения Харри, а теперь у него осталось времени только до сегодняшнего вечера. Скорей бы уж пришёл. Эта свалка со всеми этими отрубившимися бездельниками похожа на морг.
Вилли Обан вздрагивает, подёргивается во сне и начинает бормотать. Они наблюдают за ним.
Вилли (выпаливает не просыпаясь). Это ложь! (Жалобно.) Папа! Папа!
Ларри. Несчастный. (Злится на себя.) К чёрту с жалостью! От неё лучше не становится. Я с ней покончил!
Рокки. Это ему его папаша снится. Если послушать стариков, он хорошо зарабатывал, торгуя самогоном оптом, пока до него не добралась полиция. (Неодобрительно осматривая Вилли.) Он и раньше бывал плох, но в таком состоянии я его ещё никогда не видел. Посмотри, как он вырядился. Пропивает выручку, полученную от Армии спасения[5].
Два дня назад он загнал свой костюм и ботинки. Получил два доллара и костюм бродяги. Вчера продал костюм бродяги за доллар и получил эту рвань. Теперь с ним покончено. Это их последний писк, и назад это уже не примут. Вилли уж точно на дне. Я никого никогда не видел в такой плохой форме, кроме как Хикки после его некоторых выходок.
Ларри (сардонически). Чего только не сделаешь в погоне за счастьем.
Рокки. Харри не знает, что с ним делать. Он звонил адвокату его бывшей жены, как и всегда, когда Вилли идёт на дно. Ты помнишь, они всегда присылали частного сыщика, чтобы тот отправил его на лечение, но на этот раз адвокат сказал Харри, что отказ, ей Вилли больше не нужен и пошёл он к чёрту.
Ларри (наблюдает за Вилли, который дрожит во сне как старая собака). Утешительно, что ему недолго осталось мучиться!
Как бы в виде ответа у Вилли начинается приступ содроганий и стонов. Ларри добавляет комично-напряжённым шёпотом.
Боже, он стучится тебе в дверь!
Вилли (неожиданно выкрикивает во сне). Ложь! (Начинает рыдать.) Папа! Господи!
Все в комнате шевелятся на своих стульях, но никто кроме Хоупа не просыпается.
Рокки (хватает его за плечо и трясёт). Эй, ты! Заткнись! Кончай шуметь!
Вилли открывает глаза и в ужасе смотрит вокруг себя.
Хоуп (открывает один глаз и сонно оглядывается поверх очков). Кто орал?
Рокки. Вилли, босс. У него кошмар.
Хоуп (недовольно). Почему ты не можешь дать ему выпить, чтобы он затих? Что я, в собственном баре поспать не могу?
Рокки (возмущённо, к Ларри). Ты только послушай этого слепого, глухого старого дурня! Сначала он даёт мне строгий приказ ни за что не поить Вилли бесплатно, а…
Хоуп (поднимает руку к уху жестом глухого). Что-что? Не слышу. (Затем сонно и раздражительно.) Ты пьяный лгун. Я в жизни никому не отказал в выпивке, кому было очень надо! Я тебе велел действовать в зависимости от ситуации. Сам должен соображать. Ты слишком занят, придумывая как бы меня надуть. А я не так слеп, как ты думаешь. Я кассу, слава богу, всё ещё вижу.
Рокки (дружелюбно ему улыбается, льстиво). Конечно, босс. Тебя не проведёшь!
Хоуп. Я вижу вас обоих: тебя и твоего дружка Чака. Грабители вы, а не бармены! Слепой глухой старый дурень я, да? Я тебя слышал! Частенько тебя слышал, когда ты и не подозревал. Как вы с Чаком смеётесь за моей спиной и рассказываете, что бросаете деньги в воздух, и то, что к потолку прилипнет, то моя доля! Ничего себе мошенники! Вы бы сперли монетки с глаз своей мёртвой матери!
Рокки (подмигивает Ларри). Да ну, Харри, мы с Чаком только шутили.
Хоуп (ещё сонливее). Уволю обоих. Если вы думаете, меня легко обобрать, вы не туда пришли. Харри Хоупа ещё никто не надул.
Рокки (к Ларри). Никто кроме всех.
Хоуп (его глаза снова закрыты, бормочет). Хоть бы сделал, чтобы было тихо…
Засыпает.
Вилли (умоляюще). Дай мне выпить, Рокки. Харри сказал, что можно. Господи, как мне надо выпить.
Рокки. Так бери. Прямо у тебя под носом.
Вилли (жадно). Спасибо.
Берёт бутылку трясущимися руками, наклоняет её к губам и пьёт виски большими глотками.
Рокки (резко). Хватит! Хватит! (Хватает бутылку.) Я тебе не сказал: прими ванну! (Показывает бутылку Ларри, возмущённо.) Ты только посмотри! Больше стакана выдул!
Рассерженно поворачивается к Вилли, но тот закрыл глаза и сидит тихо, подрагивая, дожидаясь эффекта.
Ларри (глянув с жалостью). Оставь ты в покое этого несчастного. Двести грамм этого динамита одним глотком его временно оживят, если не убьют.
Рокки (пожимает плечами и снова садится). Мне-то всё равно. Не моя выпивка.
За его спиной за левым стулом среднего столика постепенно просыпается Джо Мотт.
Джо (сонно мигая). Чья выпивка? Давай сюда. Неважно, чья. Где Хикки? Что он, ещё не пришёл? Сколько времени, Рокки?
Рокки. Уже скоро открывать. Пора тебе подметать.
Джо (лениво). Наплевать, сколько времени. Если Хикки не пришёл, Джо снова спать пора. Мне снилось, что Хикки входит в дверь, откалывает одну из своих дежурных шуток, размахивает большой пачкой денег, и что мы все будем пьяные две недели подряд. Просыпаюсь — и нет такого везения. (Вдруг широко открывает глаза.) Погоди-ка, погоди-ка. У меня идея. Слышишь, Ларри, как насчёт этого молодого мужика, Пэррита, который вчера тут тебя навещал и снял комнату? Как насчёт него?
