Юджин О'Нил - Продавец льда грядёт
Рокки (возвращаясь к столу. С отвращением). Да, из всех идиотских мечтаний, какие есть на этой свалке, у них самая идиотская! Их ничего не останавливает. Мечтают об одном и том же уже годы, каждый раз, когда Чак бросает пить. Никогда не мог этого понять. Что это им даст, если они поженятся? И что самое жалкое во всём этом, так это все эти разговоры о ферме. Они же оба из Нью-Йорка, и ближе к ферме, чем Кони Айленд отродясь не бывали. Да если они перестанут слышать шум электрички над головой, то решат, что оглохли. А если услышат стрекотание сверчка, то заработают белую горячку! Я один раз слышал сверчков у моего кузена в Джерси[21]. Не мог глаз сомкнуть. Мне от них не по себе. (С ещё большим отвращением.) Господи, представить себе только, как отличный бармен вроде Чака копает картошку! Или как эта проститутка загоняет коров домой! Ну и картина!
Марджи (упрекающе). Не надо так называть Кору, Рокки. Она — отличная девица. Она, может, и шлюха, но…
Рокки (деликатно). Да, это всё, что я хотел сказать: шлюха.
Пёрл (хихикая). Но насчёт коровы он прав, Марджи. Спорю, Кора не знает, с какого конца у коровы рога! Я её спрошу.
Слышен шум открывающейся в коридоре двери и звук спорящих голосов — мужского и женского.
Рокки. Сейчас тебе предоставится эта возможность. Вот эти двое сумасшедших.
Кора и Чак заглядывают из коридора и затем входят. Кора — худая, крашеная блондинка, на несколько лет старше, чем Перл и Марджи. Она одета в том же стиле; её круглое лицо выглядит более потасканным — печать её ремесла — чем лица Перл и Марджи, но на нём всё ещё остались следы кукольной миловидности. Чак — крепкий, с толстой шеей, широкоплечий американец итальянского происхождения, с упитанным, добродушным смуглым лицом. На нём соломенная шляпа с яркой тесьмой, кричащий костюм, галстук и рубашка, и жёлтые ботинки. У него ясные глаза, и он выглядит здоровым и сильным как бык.
Кора (весело). Привет, бездельники. (Она оглядывается кругом.) Бог ты мой, морг в дождливый воскресный вечер! (Она делает знак рукой Ларри — с симпатией.) Привет, старый умник. Ты ещё не помер?
Ларри (улыбается). Нет, Кора. Чертовски устаёшь вот так дожидаться конца.
Кора. Да брось, ты никогда не помрёшь! Тебе придётся кого-нибудь нанять, чтобы тебя зарубили топором.
Хоуп (косит на неё сонным глазом. Раздражённо). Глупые потаскушки, кончайте шуметь! Тут вам не бордель!
Коpa (дразня его). Боже, Харри, что за язык!
Хоуп (закрывая глаза. Обращаясь к самому себе с довольным хихиканьем). Бэсси наверняка переворачивается в гробу!
Кора садится между Марджи и Перл. Чак берёт свободный стул от столика Хоупа, ставит его около её стула и садится. За столиком Ларри Пэррит смотрит на девушек с неприязнью.
Пэррит. Если бы я знал, что на этой свалке торчат проститутки, я бы никогда здесь не появился.
Ларри (наблюдая за ним). Ты, кажется, невысокого мнения о дамах.
Пэррит (мстительно). Ненавижу всех этих сук! Они все одинаковые! (Виновато спохватывается.) Ты ведь понимаешь, что я чувствую, ведь это именно из-за шлюхи я тогда поругался с матерью? (Потом с глумливой улыбкой) Но тебе до этого нет дела. Ты просто наблюдаешь со стороны. У тебя с жизнью всё покончено.
Ларри (резко). Рад, что ты это усвоил. Я не хочу знать ни одной подробности из твоей жизни.
Он закрывает глаза и устраивается на своем стуле, как будто готовясь заснуть. Пэррит насмешливо смотрит на него. Затем он отворачивается, и выражение его лица становится вороватым и испуганным.
Кора. Что за мужик с Ларри?
Рокки. Скупердяй. Пошёл он к чёрту.
Пёрл. Послушай, Кора, просвети меня. С какого конца у коровы рога?
Кора (смущена). Не начинай ты это. Я устала слушать про эту ферму.
Рокки. Уж не больше, чем мы.
Кора (не обратив внимания на реплику Рокки). Мы с этим переростком всё время об этом собачимся. Он говорит, что лучше всего в Джерси, а я говорю — на Лонг-Айленд[22], потому что там мы будем недалеко от Кони-Айленда. Я его спрашиваю: «Откуда я знаю, что у тебя больше не будет запоев?» Пока у нас такие отношения, как сейчас, мне всё равно, насколько ты пьян, но я не хочу быть замужем за мужиком, который не просыхает.
Чак. А я ей говорю, что я завязал. Потом она начинает ныть, что мы и месяца вместе не проживём, как я начну её упрекать в том, что она была шлюхой. Я ей говорю: «Милая, зачем я буду это делать? Ты что думаешь, я надеюсь жениться на девственнице? Что мне быть недовольным, если ты это дело бросишь и не будешь мне изменять с продавцом льда или ещё с кем-нибудь». (Он грубо обнимает её.) Без дураков, милая. (Он целует её.)
Кора (целуя его). Ах ты мой большой бездельник!
Рокки (качает головой, с глубоким отвращением). Тому, кто их перещеголяет, я бесплатно выпить поставлю. Всё, что угодно. (Встаёт.)
Кора. Нет, сейчас я угощаю. Мне повезло. Поэтому я и вытащила Чака из постели, чтобы отпраздновать. Это был моряк. Я его обчистила. (Она хихикает.) Слушайте, это было нечто. Видала я сумасшедших, но этот тип всех превзошёл. Спиртное, которое продают около Бруклинского порта, должно быть, такое же жуткое стредство от насекомых, что и у Харри. Я уже еле на ногах стояла, когда увидела, как этот тип подпирает фонарный столб. Я скорее побежала к нему, чтобы его подобрать до того, как это сделает полиция. Я говорю: «Привет, красавчик, хочешь развлечься?» Господи, он был вдребезги пьяный! Очень вежливый пьяный. Представляете, он попытался мне поклониться, и мне пришлось ему помочь, иначе он бы свалился. И что вы думаете, он сказал? «Мадам, — говорит, — не подскажете ли вы мне самую прямую дорогу до Музея естествознания?» (Все смеются.) Представляете! В два часа ночи. Я, в любом случае, не знаю, где это заведение находится. Но ему я сказала: «Конечно, мой сладкий, буду рада помочь». Так я его завела в переулок, где было темно, прислонила его к стене и обшарила карманы. (Она хихикает.) И какая, вы думаете, у него была реакция? Я не вру, он начал смеяться, дурачина! Говорит: «Перестаньте меня щекотать». Это пока я обшаривала его карманы в поисках денег! Я чуть не померла! Потом я его развернула и толкнула, чтобы он начал двигаться. Я ему сказала: «Всё время иди вперёд; это большое белое здание справа. Его нельзя не заметить». Наверное, он всё ещё плавает в Северной реке[23]! (Все смеются.)
Чак. Потеря для государства снабжать таких людей деньгами!
Кора (деловым тоном). Сняла с него двенадцать баксов. Давай, Рокки, разливай.
Рокки уходит обратно в бар. Кора оглядывает комнату.
Слушай, Чак мне напомнил своей шуткой насчёт продавца льда. Где, чёрт побери, Хикки?
Рокки. Сами думаем, где же он.
Кора. Он должен бы уже быть здесь. Мы с Чаком видели его.
Рокки (возбуждённо возвращается из бара, забыв про напитки). Вы видели Хикки? (Он пихает Хоупа.) Эй, босс, очнись! Кора видела Хикки.
Хоуп мгновенно просыпается и все присутствующие, кроме Хьюго и Пэррита, начинают радостно шевелиться, как если бы они все непонятным образом вдруг уловили радостную весть.
Хоуп. Где ты его видела, Кора?
Кора. Прямо на соседнем углу. Он там стоял. Мы ему сказали: «Добро пожаловать к нам. Все тебя ожидают с высунутыми языками». И я подшутила над ним: «Как там продавец льда, Хикки? Как ему там у тебя?» Он засмеялся и говорит: «Прекрасно.» И сказал: «Передавайте всем, что я скоро появлюсь. Я додумал почти до конца, как лучше всего их всех спасти и принести им покой».
Хоуп (хихикает). Господи, что же это он такое новое придумал? Не удивлюсь, если он позаимствовал униформу Армии спасения и в ней заявится! Иди и приведи его, Рокки. Скажи ему, мы ждём не дождёмся, чтобы нас спасли!
Рокки уходит, ухмыляясь.
Кора. Он просто придуривался, Харри. Но всё таки в нём было что-то странное. Как-то он вёл себя по-другому, чем обычно.
Чак. Он просто был трезвый, бэби. Вот почему он был непохож на себя самого. Мы ж его только видели, когда у него был запой или когда он отходил после.
