Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II
Так что на этом фоне статья про Цусиму просто хороша. Не хуже таковых в словарях отечественных. Хотя в последних все же, бывает, уточняется, что из 11 русских броненосцев 3 были броненосцами береговой обороны, предназначенными для действий на балтийском мелководье, по тоннажу уступавшими парой одному японскому броненосному крейсеру, а все вместе — одному японскому броненосцу. Что из остальных восьми только четыре — типа «Бородино» — с натяжкой соответствовали по параметрам четырем броненосцам японским, уступая им почти на 2 тысячи тонн по нормальному водоизмещению{2}. Остальные четыре уступали по всем статьям даже японским броненосным крейсерам.
Чтобы стало немного яснее, скажем уже сейчас, что в эскадренном бою с русской стороны выступало 12 броненосных кораблей, включая в это число почти символические броненосцы береговой обороны и 1 старый броненосный крейсер «Адмирал Нахимов».
Со стороны японского Соединенного флота в эскадренном бою было задействовано также 12 броненосных кораблей: 4 броненосца и 8 броненосных крейсеров. Новенькие, с иголочки, однотипные, скоростные и с боевым годичным опытом Порт-Артура. 10 из них построены были на лучших английских верфях, а 2 самых новых — «Ниссин» и «Кассуга» — на итальянских, перед самой войной.
При этом нормальное суммарное водоизмещение русской броненосной эскадры составляло 114 200 тонн, а японской — 131 500 тонн, т.е. более чем на 17 000 тонн превышало наше{3}. Как раз на два тяжелых броненосных крейсера. А если еще добавить сюда полуторное превосходство японцев в скорости эскадренного хода и их минимум 150-кратное, по оценке адмирала А.В. Шталя, огневое превосходство в этом бою, то в принципе описание боя можно было бы даже не начинать. Удивительно еще, что русская эскадра смогла так долго продержаться, хотя это «долго» измерялось часами, если не минутами.
Последние минуты броненосца «Адмирал Ушаков»[7]Но об этих неприятных фактах не пишут толком и в отечественных справочных изданиях, чтобы, не дай Бог, не бросить тень на флотоводческий талант японского Нельсона — адмирала Того Хейхатиро. Наверное, опять обидеть боятся. Японию там или уж прямо само мировое сообщество.
Хотя не принято у нас, скажем, хвалить тактический гений какого-нибудь немецкого обер-лейтенанта образца лета 1941 года, во главе своей роты ветеранов, которые входили в Париж и брали Варшаву, лихо расстрелявшего роту наших новобранцев с трехлинейками, к половине которых вдобавок и патронов не выдали. Будь у наших во главе вместо ротного полковник или генерал, что иногда бывало, — на исход расстрела это мало бы повлияло.
А вот почему-то не хвалят у нас бравых обер-лейтенантов. Пока, во всяком случае. Все экономят похвалы. Боятся, видно, что адмиралу Того мало достанется. Хотя обер-лейтенанты в указанных случаях рисковали много больше.
Да, еще в статьях наших энциклопедических словарей про Цусиму добавляют иногда, что «часть кораблей» не просто была потоплена командами, которым, может быть, просто надоело непрерывное восьмимесячное дрожание броневых палуб под ногами и захотелось на суше ноги размять. Нет! Открывали кингстоны и топили свои корабли русские моряки после отчаянного кровавого боя с многократно превосходящими силами неприятеля, чтобы любимый корабль нашел свой покой в морской глубине под родным флагом Святого покровителя русского флота апостола Андрея Первозванного, чтобы не опозорить русские мачты торжествующим флагом со знаком восходящего солнца. А по оказавшимся в ледяной воде Японского моря нашим морякам продолжали зло бить главные калибры Соединенного флота, будто желая отомстить не сдавшимся за то, что было победой духа над сталью, — и профессиональные воины-самураи прекрасно понимали это[8].
Но мы несколько забежали вперед. В данном случае в приведенной статье о Цусиме радует уже само подтверждение наличия факта сражения. А то вошли в Корейский пролив как в черный ящик почти 40 русских вымпелов, а на выходе из него к Владивостоку оказались из них только три: крейсер-яхта «Алмаз» и два миноносца по 305 тонн, которые Томас Харботл, или уж скорее Джордж Брюс или Питер Янг, значительно именуют гордым словом «эсминец». Остальные — как корова языком слизнула.
Произойди такое сейчас — ни в какой бой вовсе бы не поверили. Знаем мы эти бои с крейсером «Money enough»[9]. Загнали морячки куда-нибудь броненосцы с крейсерами, а бабки поделили. И все в наваре. Японцам xoponio — корабли не портить. И нашим — копейка на бедность. Оттого и потери такие, что половина сразу рванула в Лас-Вегас душу от 18 000-мильного похода отвести да там и осела. А раненые, говорите, — так якудза по кабакам, да казино порезала. Вся любовь.
Но это сейчас. А вот в то, что сто лет назад русские люди могли драться до конца и в безнадежной ситуации, даже большинство новых русских поверит — тех, в которых не только новое, но и русское хоть что-то осталось.
Так что проблема, куда делась в черном ящике Цусимского пролива русская эскадра, остается. И надо в ней разобраться.
А вот на основании чего разбираться? Исходные данные-то где?
2.2. Исходные данные
Первоисточники у нас
В предисловии ко второму выпуску «Хронологического перечня военных действий флота в 1904-1905 гг.», посвященного событиям похода 2-й эскадры от Либавы до Цусимы и бою в Цусимском проливе, составитель перечня лейтенант Н.В. Новиков, в частности, пишет{4}:
«Представляя собою остов для исторического описания похода, Перечень составлялся с таким расчетом, чтобы по своему содержанию служить как справочником для гг. офицеров в их военно-морских научных исследованиях и описаниях, связанных с вопросами походного движения флота, так и указателем главных архивных источников, могущих послужить материалом для подробных исследований отдельных событий похода и военных операций.
Поход 2-й эскадры, как грандиозный марш-маневр, закончившийся боевым столкновением, решившим участь кампании, дает неисчерпаемый материал для исследований в целом ряде областей военно-морской науки, и потому при составлении Перечня обращалось особое внимание на освещение обстановки похода, не ограничиваясь простым перечислением событий, имевших место.
К сожалению, гибель большинства судов лишила нас самых ценных штабных и судовых архивов (броненосцы “Князь Суворов”, “Ослябя”, “Николай Г'), что отразилось и на полноте Перечня, и на подробностях отдельных эпизодов похода и боя.
Отсутствие и недостаток первоисточников (официальных документов и вахтенных журналов) заставляли восстановлять многие факты и их подробности по документам личного характера — дневникам, запискам, письмам и воспоминаниям, что не всегда гарантировало, по очевидным причинам, точности описываемого факта и его дат».
Из приведенного мы видим, что при всем многообразии известных фактов, свидетельств и исследований о Цусимском бое источниковая база данных о нем изначально страдала невосполнимыми пробелами. Так, вахтенные журналы -важнейшие и невосполнимые документы! — сохранились для истории только на легком крейсере «Алмаз» и миноносцах «Бравый» и «Грозный», пришедших во Владивосток, и трех крейсерах, ушедших на Филиппины. Ни один из этих кораблей не участвовал, понятно, в эскадренном противоборстве русского и японского броненосных флотов.
Чтобы читатель понял значение этой утраты, приведем определение понятия «вахтенный журнал корабля» из «Военно-морского словаря», дополненное сведениями из «Военного энциклопедического словаря»{5}:
Вахтенный журнал корабля. Основной официальный документ, ведущийся на каждом корабле (судне) ВМФ непрерывно с момента вступления корабля (судна) в строй и до исключения из состава флота. В вахтенный журнал корабля записываются в хронологическом порядке следующие основные события, связанные с жизнью корабля (судна): данные о состоянии, плавании и стоянке корабля, изменениях в личном составе, производимых на борту работах; о тревогах, учениях, обнаружении противника, применении оружия, боевом маневрировании корабля; об изменениях курса и скорости корабля и его местоположения, резких изменениях погоды и др. сведения.
По истечении каждого года вахтенный журнал корабля сдается в архив, где хранится вечно. Вахтенный журнал корабля имеет силу юридического документа.
