Admin - i c7194766ae554a8d
"Где-то я видел... Ну, не идти же в трюм... А, вот!".
Он подошел к столу, небрежно взмахнул рукой, и все бумаги посыпались на пол.
"Вот, - он подвинул еще один стул и сел. - Ешь, пей. Рыба так себе, но другого все равно нет. Завтра кок кашу будет делать - пятый день в пути".
"Раз в пять дней каша?" - я ела рыбу, казавшуюся мне удивительно вкусной.
"Да. Каждый третий день солонина, а каждый шестой - картошка с сушеным мясом".
"Жить можно", - я откусила кусочек хлеба. Он был свежий и приятно дополнял вкус рыбы, которая уже почти подошла к концу.
"Можно", - он серьезно кивнул и отхлебнул из своего стакана. Я тоже взяла свой и сделала пару больших глотков. Почти сразу же у меня внутри разгорелся костер, выжегший пищевод изнутри. Я закашлялась, из глаз брызнули слезы.
"Что... что... это?" - я поспешила сунуть в рот остатки краюхи.
"Ром, - капитан похлопал меня по спине, ухмыляясь. - Ничего, привыкнешь!".
-...Постепенно он начал меня обучать морскому делу, военной премудрости и вообще всему, что знал - она вздохнула.
-Для чего бы ты могла ему понадобиться? Он же не прыщавый юнец, чтобы воспылать страстью к девушке, - я недоуменно посмотрел на нее. Я хотел было добавить, что, скорее всего и выглядела она тогда не лучшим образом. Тощая, избитая, в драной засаленной одежде... Но я не стал ее обижать. Похоже, что она и сама это знала.
-Однако, это случилось. Я жила с ним. Мы спали вместе, ели вместе. Все время были рядом.
Он учил меня всему, что знал сам. Как догонять корабли, как грабить, как удирать с добычей. Как устроены пушки, сколько залпов можно сделать, а сколько пропустить. И какой частью брига и команды можно пожертвовать ради победы.
Он заставлял меня биться с ним на саблях до помутнения в глазах. А затем, когда уставал сам, выставлял против меня с десяток матросов.
Сначала мне было трудно, но спустя несколько месяцев тренировок, я втянулась и уже могла легко отбиться от любого количества противников и знала каждую зарубку на теле брига. Мы устраивали маневры в шторм, и догоняли императорские суда при слабом ветре. И все мне стало казаться легким и простым.
Но закончилось все так же быстро, как и началось. Спустя четыре года, Рушуса зарезал в битве простой матрос, пробегающий мимо. До этого он уложил пятнадцать человек, в попытках добраться до капитана Жолисса. Ему это не удалось, и как только он упал, у нас на бриге началась неразбериха. Матросы начали отступать, и падали один за другим. Я выскочила на капитанский мостик, вырвавшись из окружения. Там меня встретил старпом, тут же объявивший себя новым капитаном.
"Надо сдаться капитану Жолиссу. Мы безнадежно проиграли. А иначе они нас перебьют и потопят бриг!" - сказал он.
"Трус! - я была в ярости и ударила его рукоятью сабли в лицо, а затем повернулась к горстке матросов, сгрудившихся возле мостика. - Рубите абордажные крючья, мы отходим!".
Матросы по привычке кинулись исполнять мой приказ, а старпом отполз в сторону, зажимая рот. Я лишила его пары зубов и чуть подправила линию носа.
Я отмахивалась от не в меру ретивых противников, и когда увидела, что капитан Жолисс скомандовал запасным матросам идти в атаку, резко крутанула штурвал. Бриг буквально прыгнул влево, отрываясь от борта корабля. Противники попадали рядом друг с другом, сбитые с ног резким толчком.
Я сделала ручкой капитану противника, который уже все понял, но к своему великому сожалению, ничего не мог сделать. Крюки до нас уже не долетали, а подойти ближе к нам они не могли - бриг поймал весь ветер в свои паруса.
"Пушки к бою!" - я еще подкрутила штурвал, разворачивая корабль для большего удобства.
Матросы быстро справились с попадавшими противниками, слегка растерявшимися от моего маневра, и стали готовить орудия.
У противника они тоже имелись, но большая часть из них уже вышла из строя, рухнув в море вместе с частью борта, при нашей первой атаке. Остатки вражеского войска кинулись к своим пушкам и дали неприцельный залп по нам. Выстрелили всего три орудия, поцарапав нашу палубу - мы были ниже корабля на добрую сажень, и даже трюмные орудия не могли причинить нам особого вреда - и сбив одну пушку к мачте. Она покачнулась, но устояла.
"Пушки готовы!" - крикнули мне от борта.
"Залп!".
Грянул слаженный гром, и корабль изрешетило сразу восемь ядер.
"Перезарядить!".
Я посмотрела на судно противника и удовлетворенно заметила, что оно слегка накренилось. Матросы на нем суетились возле орудий, но заставить их выстрелить еще раз, так и не смогли.
"Готово!".
"Залп!".
Опять грохот. Палубу заволокло дымом. Все ядра попали в цель и мы услышали громкий треск. Корабль разломился пополам и только потом начал медленно тонуть. Матросы забегали взад-вперед, не зная, что предпринять - они хватались за все подряд, даже за веревки, в попытках перелететь на нашу палубу, но им этого не удавалось.
"Ура! Ура!".
"Ура, капитану Оленсис!".
Я облокотилась о борт и с удовольствием наблюдала, как корабль начал погружаться в воду. Капитан Жолисс, изрыгая проклятия, до последнего пытался заставить работать оставшуюся пушку, но все было тщетно. В итоге она накренилась вместе с палубой и подмяла его под себя.
Когда все закончилось, я обернулась к подошедшему старпому.
"Ну, что Ботис? Все еще жаждешь быть капитаном?" - я положила руку на рукоять сабли.
"Нет. Простите меня, капитан", - он склонил голову.
"Ничего. Проверьте бриг на повреждения. Что можно, исправьте. Мы идем в порт".
"Слушаюсь, капитан!".
Вот так я и стала капитаном брига "Пленительный".
Я помолчал, глядя на огонь. Над костром не устанавливали котелок, а разместили толстые пропитанные водой прутья, на которых жарилось мясо. Матросы зарезали самую худую и невзрачную лошадь, и разделили ее строго пополам. Над одной частью пировал Уфус, жадно кроша кости, а другую разделили на небольшие куски и обваляли в соли с перцем. По-хорошему, его нужно было бы вымочить в вине, но матросы предпочли употребить его внутрь.
Запах жаркого приятно дразнил нос, заставляя сглатывать голодную слюну.
Оленсис внимательно следила за торопливыми движениями оголодавшего волка и когда он, почувствовав ее взгляд, поднял окровавленную морду и облизнулся - только усмехнулась.
-Как тебе это удалось?
-Что? - я не смотрел на Уфуса, переживая за свой желудок.
-Приручить сурхака.
-Это было сложно, - я почесал переносицу. - Я встретил его в окрестностях храма Десяти.
-Чего это тебя туда понесло? - она напряглась.
-Да, я тоже ненавижу дайнов, но туда я поехал не молиться. Там я неплохо пощипал святош, которым везли дары со всех областей страны.
На святой земле проводят круглосуточные рейды против разбойников, но при должной сноровке, в их густых лесах можно прятаться вечно.
-Дело привычки, не так ли? - она расслабилась и снова улыбнулась.
-Да. К тому же, дайновская охрана почему-то предпочитала тяжелые посохи мечам, отчего я их перестал бояться в первый же день.
Помню, я долго там орудовал. Пока святоши не подкараулили меня ночью спящего и не избили хорошенько. Хотели даже повесить, но мне удалось от них ускользнуть. С тех пор я обхожу то место стороной.
-А волк?
-Ах да! Уфус родился в ту зиму, когда мне пришлось бежать и искать новое место. Когда мы встретились, он был полугодовалым худощавым подростком. Как видишь, он альбинос и судя по всему, стая не приняла его к себе. Он был совсем один. Ночью он вышел к моему костру и попытался задрать мою лошадь, но по счастью толком не знал, как это сделать, поэтому я быстро отпугнул его с поляны горящей веткой. Но он вернулся утром. Его шатало, а глаза горели огнем. Не знаю как, но я понял, что он не просто, а смертельно голоден.
Пришлось пожертвовать завтраком. Я бросил ему солидный кус свинины, уже начинавшей подозрительно попахивать.
Волк вгрызся в него и проглотил меньше, чем за минуту. Тогда я впервые попробовал подойти к нему. Но он ощерился и исчез в чаще.
Я махнул на него рукой и разыскивать не стал. У меня были заботы поважнее. Мне приходилось каждый день тщательно затирать все следы своего пребывания на поляне, чтобы дайны не нашли меня.
Я уже тогда решил найти себе место поспокойнее, а после того, как спустя пару месяцев, меня поймали, так и вовсе утвердился в своем решении. Благо, я тогда ничем не был обременен. У меня все отобрали, кроме кобылы, которую я и использовал для побега.
Так что о сурхаке я не думал и не искал встречи с ним. Он сам меня нашел. Опять вышел к стоянке вечером, но на кобылу не покушался. Просто остановился на границе видимости и ждал.
Мяса было много - днем я проверил один из своих силков и обнаружил в нем косулю, так что я лишь пожал плечами и кинул ему часть грудной клетки. После того, как я срезал мясо, на костях его еще оставалось достаточно.
