Том Уикер - На арене со львами
Андерсон слегка повысил голос, и Морган заметил, что сена- торы слушают очень внимательно — особенно Старина Эд, который сидел набычившись, совсем багровый. С диванчика, в самой глубине зала, у двери в гардероб, на Андерсона смотрели Адам Локлир и Мэтт Грант, словно любящие родители, впервые провожающие сына в школу.
Сенат по-своему интересен, как выставка человеческих типов, но Моргану из ложи для прессы он обычно представлялся довольно-таки скучной коллекцией. Речи все походили одна на другую, законопроекты все напоминали былые образчики столь же робкой юридической прозы, а люди, которые расхаживали внизу и вступали в прения меж собой, все казались скроенными по одной мерке. А может быть, думал он, галерея — не самый удачный наблюдательный пост; может быть, и люди, и события видятся более мелкими, если смотреть на них сверху. Он не сомневался, что внизу, в зале, сенат перестает быть скучноватым зрелищем и превращается в цивилизованную разновидность первобытной борьбы за главенствующее место в стае.
— Я полагаю, господин председатель, вывод возможен только один: эти штаты не желают предпринимать никаких действий в защиту сезонных рабочих. Они не желают изменить условия, созданные владельцами крупных ферм и упаковочных компаний. Они не желают воздействовать на сельскохозяйственную экономику, сколь бы малоэффективной она ни была. Они не желают менять существующее положение. Ведь в конечном счете кто из сезонников голосует? Кто платит налоги, пользуется влиянием, состоит в профсоюзе? Чаще всего эти люди даже не принадлежат к белому англоязычному большинству населения нашей страны. Многие из них неграмотны. Да, господин председатель, я очень боюсь, что нам от штатов не дождаться необходимых действий, если те, кому принесли бы пользу эти действия, беспомощны, а те, кто считает их вредными для себя, пользуются влиянием и властью. Боюсь, штаты ничего предпринимать не будут еще и по следующей причине: свидетельские показания, полученные нашей комиссией, выявляют явную заинтересованность порядочного числа представителей местных властей в сохранении нынешнего положения сезонных рабочих. Господин председатель, я имею в виду следующее — и отвечаю за каждое свое слово, в чем хотел бы заверить собрание. Некоторые лица, занимающие высокие посты в правительстве своих штатов, не только смотрят сквозь пальцы на эксплуатацию сезонных рабочих, но и получают от этого прямую выгоду.
Морган ощущал вокруг себя нарастающее напряжение, точно резиновый жгут растянули так, что он вот-вот лопнет.
— Этот идиот теперь уж не остановится! — пробормотал сенатский старожил.
Даже Старина Эд смотрел на Андерсона выжидательно. Морган знал, что Андерсон готовится сделать шаг, который будет иметь серьезные политические последствия, но вдруг он начал думать совсем о другом. Он думал о том, что Андерсон вот сейчас подставит себя — и притом в куда большей степени, чем прежде,— под сокрушающую лавину американской газетной и телевизионной шумихи. Теперь он будет доступен нападкам и восторгам любопытных, озлобленных, обиженных судьбой, жалких неудачников и маньяков. Это был не просто решительный шаг, это был прыжок в неведомое. Что бы ни произошло, Андерсон навсегда станет совсем другим человеком. И Кэти, затянутая в водоворот вместе с ним, тоже неминуемо переменится. Морган взглянул на Кэти, неподвижную, сосредоточенную, и попытался угадать, испугана она или нет, верит ли по-прежнему, что низвержение Хинмена откроет дорогу ее мужу, а главное — будет ли это хорошо или плохо с ее точки зрения. Но по ее лицу ни о чем нельзя было догадаться.
Внезапно Андерсон назвал штат Хинмена:
— …например, в разгар уборки картофеля и овощей в его яблоневых садах занято свыше четырнадцати тысяч сезонных рабочих. Однако в этом штате любой человек с крепкими нервами и зорким глазом может за один день обнаружить сотни нарушений даже тех далеких от совершенства законов, которые там действуют. Уполномоченные, которые проводили расследование для комиссии, многократно убеждались в этом, равно как и сам я, причем мы тщательнейшим образом все проверяли. И не было случая, чтобы штат принял какие-либо меры или хотя бы потребовал прекратить беззакония, а также — насколько может судить комиссия — не собирается делать ничего и впредь. Господин председатель, в нашем распоряжении имеется по этому штату достаточно материала, свидетельствующего о повсеместной жесточайшей эксплуатации сезонных рабочих со стороны недобросовестных артельщиков, своекорыстных фермеров и местных властей. Мы намерены разоблачить совершенно новый, насколько мне известно, вид мошенничества в той области, где, казалось бы, уже давно испробованы все мыслимые виды обмана; мошенничество это стало возможным с тех пор, как обязательное страхование было распространено на сезонных рабочих. Должен добавить, что это, пожалуй, единственная акция, предпринятая федеральным правительством, чтобы помочь людям, у которых, как правило, нет даже постоянного жилья в каком-либо штате, не говоря уж о данном округе. Но бесчестные наниматели сумели обратить в свою пользу даже это незначительное проявление участия и заботы.
Господин председатель, как я уже говорил, штаты столь нерадиво наблюдают за исполнением собственных законов потому, что они не заинтересованы в изменении этой системы. Но в данном штате, где труд сезонных рабочих используется особенно широко, в данном штате, господин председатель, по-видимому, заинтересованность в сохранении этой системы поднялась на весьма высокий уровень.
На галерее все охнули.
— Ого! — сказал сенатский старожил.— Ну и ну.
— Поскольку губернатор этого достойного штата,— Андерсон с таким спокойствием подходил к грозному завершению своей речи, словно диктовал статью о материнстве для «Конгрешенл рекорд»,— сам является хотя и негласным, но крупнейшим совладельцем многих картофельных полей и складских помещений, объединенных под названием «Агро-Упаковщики»…
Представитель газетного агентства, сидевший за центральным столиком в ложе для прессы, взял телефонную трубку с заглушающим устройством и начал диктовать. Его голос был едва слышен в двух шагах от столика, и все время, пока Андерсон говорил, он непрерывно диктовал сообщение, казалось бы, без малейших усилий, потому что знал все тайны своего ремесла и выработал в себе тот профессионализм, который в его среде успешно заменяет талант. Андерсон еще не кончил, а сообщение уже отстукивалось по телеграфу.
— …общей площадью более ста акров, и каждый акр в урожайный год приносит три с лишним тысячи долларов дохода, а когда…
Моложавый сенатор демонстративно встал и направился в гардероб. Он представлял один из важнейших приозерных штатов и был почетным сопредседателем «добровольного» комитета «помощи Хинмену», который купили и постоянно субсидировали сотрудники Хинмена, обеспечивая политические интересы своего шефа еще до начала предвыборной кампании.
— …урожай с полей «Агро-Упаковщиков» каждый год убирают почти исключительно сезонные рабочие, живущие в лагерях, которые содержат, если тут уместно употребить это слово, все те же «Агро-Упаковщики»…
Репортеры вокруг Моргана неистово строчили в блокнотах или на листках желтой бумаги, которую поставляла в ложу для прессы Национальная ассоциация корреспондентов. В андерсоновской половине зала встали еще двое сенаторов (один из них, по слухам, облюбовал себе пост государственного секретаря в правительстве Хинмена) и скрылись в гардеробе. Морган не сомневался, что кто-то уже звонит в Белый дом, и обитающий там старый, матерый картежник, понимая, что ему придется оставить свой мнимый нейтралитет, прикидывает, спасать ли Хинмена или подыскивать вместо него другого кандидата, на которого могут клюнуть избиратели, и обе эти перспективы не доставляют ему ни малейшего удовольствия. А еще кто-то, наверное, успел связаться по телефону с самим Хинменом.
— …так что губернатор штата вряд ли может считаться незаинтересованным лицом,— закончил Андерсон, не преминув заверить собрание, что он привел всего лишь типичный пример, а отнюдь не исключительный случай.
Сенатский старожил был совершенно прав, когда пробурчал, что, обварив задницу, нечего орать, будто тебе сидеть неловко. И он и Морган оба знали, что фитиль уже подожжен и бочка с порохом вот-вот взорвется. В рабочем помещении за ложей для прессы поднялась паника: люди кричали в телефонные трубки и друг на друга, трещали пишущие машинки, верещали звонки телетайпов. Морган бросился к дверям галереи для родственников. Но Кэти ушла сразу же, как только Андерсон кончил свою речь,— а за ней, сказал служитель, побежал человек, обвешанный четырьмя фотоаппаратами. Захлебываясь холодным осенним воздухом, Морган пересек площадь и вошел в приемную Андерсона, где царила такая же паника. Небольшая комнатка была набита битком. И навряд ли она когда-нибудь станет больше, подумал Морган. Тем более, после того как лидеры разделаются с Андерсоном…
