Анастасия Павлик - Зерно А
- Мы идем туда не языки чесать.
- Я знаю, что кому и что вы там будете чесать, - София фыркнула. – Ставлю сотку на то, что потом ты скажешь мне спасибо.
- Звучит так, будто только что я срубила сотку.
Я впервые видела ее улыбающуюся. На ее щеках появились ямочки. Да, если бы я не знала ее лучше, она могла бы мне понравиться.
- Я у окна! – воспользовавшись моим замешательством, проворковала девушка и приглашающим жестом указала на авто.
Сжав зубы, сдерживая готовые вот-вот посыпаться с языка проклятия, я влезла в салон. Когда все расселись, Кирилл сдал назад и вырулил на дорогу. Я предупредила, что в первую очередь надо заехать на здешнюю «Ферму». Я ближе придвинулась к Артуру и уставилась в окошко с его стороны. От запаха духов Софии голова становилась чугунной.
Меньше чем через пятнадцать минут «ауди», мягко миновав «лежачий полицейский», въехало на стоянку «Фермы». Судя по забитой стоянке, дела «Фермы» шли как нельзя лучше. Коровы-зазывалы то и дело поправляли съезжающие на глаза новогодние красные колпаки. Черт, что за нелепица!
Я вытянула шею, пытаясь найти взглядом Бомбера, но все, что я видела, это месиво пятнистых шкур, красных колпаков и воздушных шаров.
- Дайте я вылезу.
- Если я открою дверцу с этой стороны, то зацеплю «опель», - сказал Артур.
- По ходу, парковаться здесь умею только я, - проворчала я. – София, выпусти.
Голова шла кругом. Самообладание влетало мне в копеечку, однако волнение потихоньку брало свое – мои руки начинали дрожать. Я сунула их в карманы и направилась к входу на «Ферму». Одна из коров, с шоколадно-коричневым пятном на глазу и в красных часах «касио», незамедлительно поспешила ко мне, словно я была огромным цветком клевера.
- Специальное предложение в честь праздника! И сам Король Начинок поздравит вас с наступающим Новым годом!
Упоминание Короля Начинок заставило меня дернуться, как от пощечины.
- Не нужно мне его гребаное поздравление, понял? Пошел вон, парнокопытный.
Зазывала бросил взгляд мне за спину, помрачнел и отошел. Я обернулась. Кирилл шутливо отдал мне честь, обеспечивая тыл.
Я подошла к панорамным окнам. Внутри я насчитала шесть новогодних елок и как минимум дюжину новогодних венков из еловых веток и ленточек. Все до последнего поверхности сияли; даже ногти на руках кассиров. На «Ферме» было полно семей: папочки, мамочки и чумазые от кетчупа и сладких начинок детишки. Судя по улыбкам, взрослые и в ус не дули, что привезли своих ребятишек в Кварталы, что в данный момент они находятся на территории полуживых. Впрочем, следует признать, преступность в Кварталах гораздо ниже, чем на Левом берегу. Коматозники пекутся о своем имидже и готовы порешить любого, кто поставит их доброе имя под угрозу. Конечно, другое дело «Ферма». Здесь угроза уже иного рода – спрятана под румяными корочками.
Что-то заставило посмотреть в сторону.
В натянутой на глаза шапке, с обмотанным вокруг шеи шарфом, Уна Бомбер стоял в паре шагов от меня. В верхней одежде он выглядел еще внушительнее. Такой себе шкаф. Если упадет, услышат все.
- Ну что, поздравим Короля Начинок с наступающим Новым годом? – спросил он и подкрепил свой вопрос хищной ухмылкой.
Я окинула Бомбера взглядом. Если он и припрятал оружие, то его не было видно. Он может зайти на «Ферму», и никто его не остановит. Он был волком в овечьей шкуре: ходил, блеял, щипал траву совсем так, как овечки, но при этом находился в постоянной готовности вцепиться в курчавую глотку.
- Зачем вам это? – Я подалась к нему, чтобы промышляющие по соседству зазывалы ничего не услышали. – Хотите откусить свой кусок от птички? Я ведь не вчера родилась, Бомбер.
- На счет куска – непоэтично.
- Проглотить Человека-Цыпленка целиком – так будет поэтичнее?
- Несомненно.
- Что ж, полагаю, сегодня у вас будет шанс получить свое. Но должна вас предупредить, что моя цель – не зерно «А», а мой брат. Он у них и… – Я сглотнула слюну. Я также не стала говорить ему о Константине – сомневаюсь, что это взыграет на струнах его души. – Я понимаю, что изначально спутала ваши планы и мне очень жаль. Если бы у меня была машина времени, в тот вечер я бы поехала домой, а не к Агнии. Возможно, она была бы жива сейчас… Да, я чертовски сожалею о случившемся.
Уна Бомбер кивнул. Он нависал надо мной, в рыжей бороде запутались снежинки. Он мог сойти за доброго здорового дядьку, если бы не этот блеск в глазах. Глаза всегда выдают людей с потрохами.
- Тише, - он обернулся. Пятнистая корова, та, что в часах «касио», смотрела на нас.
Я подняла руку в неприличном жесте. Ничего не могу с собой поделать, никогда не любила стиль «Фермы», особенно ее разношерстных в буквальном смысле слова сотрудников.
- Ну-ну, не будем дразниться, - сказал Бомбер и взял меня под руку. – Идемте, идемте же, Марго.
Эдуард стоял возле открытой дверцы «ауди».
- Я не доверяю вам, - заявил он, не успели мы подойти.
- Эдуард! – Я выразительно посмотрела на него.
- Ну-ну, не ссорьтесь из-за меня, детки.
- Вы проходимец.
Рыжебородый заржал:
- Ну спасибо!
Так, хватит.
- Эдуард, лезь в машину, черт тебя дери! И вы, Уна. Живо! Нашли место и время для словесных баталий.
Софии пришлось потесниться; теперь ее бедро прижималось к моему, а ее волосы щекотали мою щеку. Но я как воды в рот набрала. На часах было шесть минут десятого. Меньше трех часов до боя курантов, брызг шампанского и исполнения всех-всех желаний.
Ага, а как же.
32
Казалось, иллюминации в Пороге прибавилось за последние часы. Десятки обвешенных гирляндами деревьев делали улицы похожими на сказочный лес. Кому-кому, а детям праздник. Мороз, много снега – идеальная погода для Нового года.
Стоянка у Церкви была забита похлеще фермерской, а ведь час парковки здесь стоит не многим ни мало полтинник. Вот и говорите потом о высших целях. Конечно, не все, кто сейчас находился в Церкви, были с зерном, но так или иначе, судя по мигающему сигнализацией обилию иномарок и джипов, Церковь добилась благодарной аудитории. Благодарной во всех смыслах и во всех физических состояниях.
В одном из прихожан – поодиночке, парами или группами направлявшихся к Церкви, - я узнала ведущего новостей. У него были вертикальные зрачки и мохнатые беличьи уши. Мы пристроились за ним.
Сад искрился под тонкой коркой инея. Будто все было облито жидким серебром. Под подошвой хрустнул заиндевевший листок. Сквозь витражи на сад падал мягкий свет. Я шла и внимательно изучала окружающую обстановку. Я так и не увидела стационарного поста охраны, но на входе в само здание Церкви стояли два охранника в форме и проверяли гостей по списку. Я не сомневалась, что была в списке. В отличие от остальных.
Ведущий новостей вошел в фойе Церкви.
- Добрый вечер. Ваше имя, - пророкотал один из охранников. Здоровенный парень, скажу я вам.
- Маргарита Палисси.
Я невольно напряглась, когда он углубился в просмотр электронного списка.
- Что-то не так, - я посмотрела на нашивку, - Евгений?
- Все в порядке, госпожа Палисси. Можете проходить.
- Гм… Вообще-то я не одна.
Без надежды на успех я представила всех по очереди, Бомбера оставила напоследок и представила под выдуманным именем.
Дохлый номер, разумеется.
- Здесь, должно быть, какая-то ошибка! – неубедительно возразила я.
- Исключено. Прошу прощения, вы задерживаете очередь.
Я еще успела подумать: «Вот он, отличный пример дрессировки. Интересно, сколько им платят в час?», когда меня окликнули по имени. Обернулась. По ступенькам ко мне поднимался… Я не сразу сообразила, кто это. А потом мысленно надела на него розовый свитер и все мгновенно встало на свои места. Пять дней назад, на моих глазах он перерезал глотку такому же бандиту, как он сам.
- Платон, - улыбнулась я, - вечер добрый.
Платон был одного роста со мной, но тяжелее этак килограмм на сто. Его костюм безукоризненно сидел по фигуре, не сковывая движения и пряча недостатки. Толстые щеки раскраснелись от холода. Он улыбнулся мне с выражением приятной внимательности на лице, поправил очки, на пальце блеснул массивный золотой перстень.
- Маргарита! Вот мы с вами и пересеклись, - он галантно поцеловал мою руку. – Ох, душенька, я так сожалею за тот инцидент!
Я поборола сильнейшее желание вытереть руку о джинсы.
- Все в порядке, Платон.
Свет отражался от линз очков. Я не видела его глаз, но пухлые губы с готовностью треснули в улыбке:
- Похоже, у вас возникли некоторые трудности с этими парнями. Поправьте меня, если я вздор несу.
- Вовсе не вздор. Молодые люди говорят, что… моего имени нет в списке.
- В самом деле? – Лысый сладко улыбнулся ошарашенному такой вопиющей ложью охраннику, в резце блеснул бриллиант. – Так-так, не понял, в чем фишка. Ты знаешь, кто эта молодая особа?
- Маргарита Палисси, - кивнул охранник. – Но…
- Никаких «но». Наше с тобой общение строиться на принципе «вопрос-ответ». Ты меня понял?
