Анастасия Павлик - Зерно А
- Рита, посмотри на меня.
Я покорно посмотрела и сразу все поняла. Мне захотелось обнять его, но я вовремя вспомнила о Софии, сделала шаг назад и решила обойтись кивком. Мое лицо было стянуто слезами, поэтому улыбка, задуманная как благодарная, получилась, скорее, мученической. По крайней мере, я все еще могу улыбаться.
31
С широко открытыми глазами я вбирала в себя наступающую ночь. Я пыталась прислушаться к своим ощущениям, к тому, что диктует мой внутренний голос. Но он молчал.
Мы были в кабинете Эдуарда. Я приоткрыла дверь и выглянула в коридор.
Все, как я и предполагала: в аду не суетятся так, как в «Ананасах» тридцать первого декабря. Столики в ресторане на новогоднюю ночь были зарезервированы задолго до декабря. Трапезничающие гудели не хуже диких пчел, звучала живая музыка, звякали столовые приборы. Эдуард сказал, что праздничная программа будет насыщенной. Организация любого мероприятия требует полной отдачи, а Эдуард относится как раз к тем руководителям, которые не могут делать что-то половинчато.
Минус был один: на этом празднике жизни не будет меня. Я буду на своем празднике – в Церкви механизированных. И я выдергивала вслед за собой Эдуарда. Считайте меня свиньей, но меня успокаивало следующее: да, я, черт возьми, совершила ошибку, рассказав ему обо всем, но на остальные ошибки он подписался сам.
Я прикрыла дверь и повернулась к присутствующим. Артур сидел на диване; казалось, все его существо перебазировалось во взгляд. Впрочем, как и мое. И Артур, и я, - мы оба во все глаза вытаращились на Эдуарда. Не боясь помять белую выглаженную рубашку, Эдуард как раз застегивал ремень наплечной кобуры, затем поверх накинул пиджак. Я впервые видела его с оружием и меня, по правде говоря, увиденное пугало. Его образ заиграл иначе, в нем появилась иного рода… харизма.
Здесь был и Кирилл и, судя по белозубому оскалу, мои волнения были напрасны – с наполовину китайцем все в порядке. На нем был темно-серый костюм, только вместо рубашки – черная тесная футболка. Пиджак он снял, и наплечная кобура предстала во всей красе. Вторая кобура крепилась к поясу на сильной стороне. Пистолет в напоясной кобуре был безошибочно узнаваем – совсем недавно фанатик по имени Игорь угрожал мне таким же. Кирилл осклабился и привалился к стене. Совсем как ковбой гребаный Мальборо.
Не знаю, чего во мне, глядя на Кирилла, было больше – радости или разочарования. Наверное, парень просто-напросто действовал мне на нервы. В то время как я кусала губы и непрерывно хмурилась, он выставлял посаженные частоколом зубы на просушку. Никакого видимого волнения, представляете! Раздражал, не смотря на то, что любезно привез все мои вещи из эдуардовой квартиры. Впрочем, из всего того барахла, которое делало мою сумку похожей на вот-вот готовый лопнуть стручок, мне по-настоящему был нужен один-единственный клочок бумаги, выуженный из кармана джинсов. С номером телефона Уна Бомбера.
У меня появлялось ощущение давящей пустоты в грудной клетке всякий раз, когда я думала о том, что собираюсь сделать. Я была нужна Бомберу как ниточка, которая приведет его к зерну категории «А», которое, в свою очередь, позволит ему лихо подняться по карьерной лестнице жизни. Зерно категории «А» было нечто вроде пропуска в вип-зону. В отличие от меня, Бомбер жаждал воспользоваться этим пропуском.
Я сжимала клочок с телефоном в кулаке, а мое внимание было приковано к оружию, которыми теперь были нафаршированы находящиеся в комнате мужчины.
- «Макаров»? – спросила я, нарушая тишину. Кирилл испытующе посмотрел на меня, будто бы спрашивая: «Да ну?» Я пожала плечами: - У отца такой же. Он редко носит его, но когда носит, то в напоясной кобуре… Что? Что я такого сказала? А, ясно. Да, черт возьми, - рявкнула я, прожигая взглядом потешающегося Кирилла, - мы, Палисси, все с криминальными наклонностями.
- Пора выдвигаться. Все готовы? – поинтересовался Эдуард. Он всегда снисходительно относился к моим всплескам раздражительности.
Я не была готова.
- Да, - кивнула я, - готовы. На все сто процентов.
- Говори за себя, принцесса, - Кирилл упер руки в боки, демонстрируя накаченные бицепсы. – Потому что я готов на все двести.
Небрежно накинув пиджак на бугристые плечи, Кирилл подмигнул мне и вышел. Эдуард, Артур и я – следом за ним.
Я попросила у Эдуарда мобильный и, замедлив шаг, набрала написанный на клочке бумаги номер. На четвертом гудке мне ответил знакомый клокочущий голос. Говорила я не долго, по существу.
- Ах, как это мило! Маргаритка очаровала пчелку, и теперь пчелка пригласила маргаритку в свой улик! – сладко пропел Бомбер, выслушав мое сухое повествование. – Встречаемся в Кварталах у «Фермы».
- Но мне нечего предложить тебе. Я не достала зерно «А».
- Зато ты очаровала главную пчелку, - повторил он. – Запомнила? Кварталы, на «Ферме». Не начинайте без меня, цветочки.
Я стояла, сжимая в руке мобильный и слушая гудки.
- Рита. – Эдуард подошел ко мне и протянул руку. Наверное, хотел коснуться меня, зато я этого не хотела, просто вложила ему в руку телефон. Хватит на сегодня прикосновений.
- Через, - вздохнув, я посмотрела на часы, - пятнадцать минут, на стоянке «Фермы», ты познакомишься с Уна Бомбером.
Трудно было понять реакцию Эдуарда, выражение его лица не изменилось, ни одна морщинка не углубилась, даже ресницы не дрогнули. Он закрылся в себе не хуже чертового моллюска, приоткрываясь лишь тогда, когда считал нужным. Наверное, уже раз двадцать подряд успел пожалеть, что однажды связался с двойняшками Палисси.
Бок обок мы вошли в зал с гостями. Декор был на высшем уровне. Ледовые скульптуры походили на огромные драгоценные камни, каждый столик поражал богатством убранства, повсюду были композиции из заснеженных ягод, плодов и еловых веток.
Идя рядом с Эдуардом, в джинсах, объемной кофте и ботинках на шнуровке я выглядела как обормот. Но да ладно, все равно все взоры отскакивали от меня, как горох от стенки, и впивались в Эдуарда. Женщины улыбались ему, мужчины приветственно кивали; здесь были и целые семьи, и пожилые пары, и влюбленные парочки, и компании друзей. Кто-то поворачивался ему вслед, кто-то провожал взглядом, но все, я повторяю, все без исключения реагировали на его появление.
- Куда это вы собрались без меня? – вопросила вынырнувшая черт знает откуда София.
- Дай нам минуту, - попросил меня Эдуард.
Не в моих правилах наступать на одни и те же грабли, поэтому, поджав губы, я оставила их и вышла на улицу, где меня поджидали Артур с Кириллом.
«Ауди» мигнуло фарами. Кирилл сидел за рулем, Артур умостился на пассажирском сиденье. Я же осталась стоять на морозе (хотя мороз нынче стал для меня понятием относительным). Закурив и облокотившись о багажник, я смотрела, как по дороге проносятся авто, как сквозь насыщенный персиковым светом воздух скользят снежные хлопья. Когда, наконец, появился Эдуард, я захотела провалиться сквозь землю.
Я отшвырнула окурок в сугроб и, не прокашлявшись, прохрипела:
- София, дорогая, ты заблудилась? Позволь мне указать тебе верное направление, в нем всего три буквы…
Порванную блузу черноволосая сменила на кофту с глубоким декольте, на ее плечи был накинут норковый полушубок. О, боги, куда там мне, в моей серой майке и растянутой кофте!
- Рита, прошу тебя, не начинай, - Эдуард щелкнул литой зажигалкой, язычок пламени лизнул сигарету. – Она поедет с нами.
- Не понимаю, почему ты постоянно выгораживаешь ее!
- Рита…
- Так, признавайтесь, у кого здесь еще сезонное обострение слабоумия?
- Палисси, да в чем твоя проблема?
- Мне жаль, София, что я не могу объяснить тебе это так, чтобы ты поняла.
- Мне тоже, - сказала черноволосая с сарказмом, - я бы хотела это послушать.
Я открыла дверцу и хотела сесть в авто, когда смуглая рука легла на тонированное стекло.
- София, убери руку.
- Послушай…
- Убери руку! У меня нет времени на это дерьмо.
- Палисси… Рита. Твой брат – лучший друг Эдуарда, и я не могу стоять в стороне, когда ему плохо.
Если бы я не знала эту змею так хорошо, ее слова прозвучали бы для меня двояко. А так все кристально ясно.
Я хрипло расхохоталась:
- Ты только послушай, Эдуард: она не может стоять в стороне, когда тебе плохо! Я умилена. Ты, трепло, на кой ты рассказал ей все?
Эдуард не отреагировал на «трепло». А жаль. Я была в настроении выместить на него свою злость.
- Иначе она бы не отстала, - ответил он, я услышала потрескивание сигареты при очередной затяжке.
- Если тебе сложно сказать ей «нет», так бы сразу и сказал – я бы все уладила.
- Видишь ли, Пал… Рита, я действительно могу оказаться полезной. Я буду перетягивать большую часть внимания на себя. Я как рыба в воде на подобных мероприятиях.
- Мы идем туда не языки чесать.
- Я знаю, что кому и что вы там будете чесать, - София фыркнула. – Ставлю сотку на то, что потом ты скажешь мне спасибо.
