Сьюзен Янг - Программа
- Ладно, - говорит Лейси, когда я не отвечаю. – Я просто говорю, что чем больше ты будешь его игнорировать, тем больше я буду уверена, что ты влюблена в этого парня. А сегодня он выглядит особенно жалким.
- Не выглядит он. И я даже не знаю его, как я могу быть в него влюблена?
Лейси улыбается, как будто я только что сказала ей, что хочу выйти за него замуж и родить от него светловолосых детишек.
- Ну, что бы ты ни делала, - говорит она, - у него от этого мозги плавятся.
Внезапно я беспокоюсь, что она может быть права. Что если, поговорив с ним, я задействовала какую-то цепную реакцию? Что если из-за меня мы снова заразимся?
Я склоняю подбородок на плечо и оглядываюсь на Джеймса. При этом он распрямляется. Его взгляд приковывает меня. И я замираю, пока не слышу, как меня зовет Лейси, и не поворачиваюсь обратно.
- О, Господи, - бормочет она, - это кончится плохо. Давай просто сменим тему.
- Отлично, - она взмахивает руками, как будто со мной уже все ясно, - хотя у меня для тебя и правда что-то есть.
Это подогревает мой интерес.
- Да?
- Это – маленький фокус, которому я научилась через несколько недель после возвращения.
Осторожно взглянув на Кевина, она наклоняется и достает что-то из рюкзака. Хлопает меня по колену и передает мне это под столом.
- Что это? – спрашиваю я, кладя это себе на колени, чтобы изучить. Это маленькая стопка листов бумаги, где сверху написано имя школьного психолога. Все листы заполнены его почерком, осталось только вписать дату и время. Я смотрю на Лейси, широко открыв глаза.
- Если тебе нужно свободное время, - шепчет она, - просто заполни это и дай своему учителю. Они никогда не проверяют. Они ожидают, что мы будем на лечении, но уж точно не ожидают, что мы будем прогуливать. Мы же хорошие, помнишь? Прости, что уже израсходовала половину пропусков.
Когда я вопрошающе смотрю на нее, она пожимает плечами.
- Что? А как ты думаешь, где я нашла столько времени, чтобы перепробовать все вкусы?
Я смеюсь, думаю о том, как Лейси крадется возле школы, встречается с парнями позади здания или в чулане сторожа. И потом, совершенно не думая об этом, я бросаю еще один взгляд на Джеймса. И он улыбается.
- Совсем не интересует, - говорит невзначай Лейси. – Абсолютно.
Я не теряю время, чтобы использовать пропуск. Это как будто у тебя в кармане лежит ключ к хитроумному замку. Перед последним уроком я заполняю один пропуск и потом останавливаюсь у двери, стараясь не выдать себя. Глубоко вздохнув, я поворачиваюсь к Кевину.
- Вообще-то, сегодня у меня сеанс с мистером Эндрюсом, - говорю я, кивая в сторону его офиса. – Наверное, он продлится до конца дня.
Кевин бросает взгляд на часы и потом кивает.
- Я провожу тебя.
Я улыбаюсь, а сердце переполняет паника.
- О. Конечно. Хорошо.
Кевин ждет, пока я покажу учителю фальшивый пропуск, и он отмечает меня в списке как присутствующую. Потом он отпускает меня.
Я молчу, пока мы с Кевином идем по пустому коридору к офису. Я не знала, о чем я думала. Сейчас мой обработчик увидит, что у меня нет никакого сеанса, а потом он обязательно проверит пропуск. И я серьезно влипну. Не думаю. Что он сможет проигнорировать это, не важно, какого рода услугу он оказывает Риэлму.
И что я скажу ему о том, где его достала? Я не сдам Лейси. Они могут отослать меня назад в Программу, если придется. Программа. Меня пронзает сильный страх, и я думаю, не признаться ли Кевину, что мне не назначен сеанс; попросить его не сдавать меня. Но это было бы просто глупо. Мне нужно выпутаться из этого, а если не получится, отрицать, отрицать, отрицать.
- Ты хорошо справляешься, - говорит Кевин, пока мы идем. – Честно говоря, я впечатлен тем прогрессом, который ты делаешь. Не все возвращенцы такие сговорчивые.
- Спасибо, - говорю я, а пропуск прожигает дыру в моей руке, доказывая, что его доверие потрачено впустую.- Я ценю твои слова.
- Риэлм говорил мне, что ты делала успехи в программе, и теперь я вижу это, – он останавливается. – Знаешь, я был в твоем доме в тот день. Я был одним из обработчиков, который привел тебя в учреждение, - он говорит тихо, – и ты была… по-настоящему больна. Я так рад видеть, что теперь ты здорова. Я и, правда, поддерживал тебя.
Когда он говорит это, я чувствую, как кровь отливает у меня от лица.
- Ты был там? – все, что я могу пробормотать. О. Господи. Они забрали меня прямо из дома?
Кевин кивает и кладет мне руку на плечо.
- Был. И когда Риэлм связался со мной по поводу твоей выписки, я колебался. Я не думал, что ты будешь хорошим кандидатом, но теперь я вижу. Ты очень умна.
- Кандидатом на что?
Кевин кивает в сторону двери, словно напоминая, что у меня сеанс. Он улыбается, пока придерживает ее.
- Скоро я свяжу вас с Риэлмом, - говорит он, - я думаю, что это обрадует вас обоих.
- Я бы очень хотела видеть его.
- Посмотрим, что я смогу сделать.
Он уходит, но я, ошеломленная, стою посреди приемной. Кевин видел ту часть меня, которую я не помню. Он говорил, что я действительно была больна. Я даже не могу представить это.
- Могу я помочь вам? – спрашивает секретарь, напугав меня.
Я смотрю на нее и потом оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что Кевин ушел. Когда я вижу, что так и есть, я улыбаюсь.
- Привет, – говорю я. – мистеру Беллису была нужна бумага для принтера?
Я спешу по пустым коридорам и запихиваю стопку бумаги в мой шкафчик. Я боюсь, что меня поймают, и сердце у меня бешено стучит, но прямо сейчас я чувствую себя живой, как будто я не просто сбегаю с пятидесяти минут урока. Я крадусь к задней двери, надеюсь выскользнуть через нее на дальнюю парковку.
Когда я выхожу на улицу, я вспоминаю про футбольное поле. «Черт», - бормочу я. Даже хотя сегодня больше не занимаются спортом, поле сохранили нетронутым, даже постригли траву. Но прошлой ночью шел сильный дождь, и поле кажется наполовину затопленным. Добраться до дальней парковки можно только через него, если только я не обойду здание школы, и меня, возможно, увидят из окон офисов. Я вздыхаю и подхожу к полю, чтобы осмотреть его. Воздух, нагретый от солнца, пахнет чистотой и свежестью, и я вдруг вспоминаю о тех временах, когда мы с Брейди выезжали на природу. Иногда шел сильный дождь, и мы все время сидели в палатке, играли в карты и ели вяленую говядину. Но все равно было весело. Нам всегда было весело.
Пока мои кроссовки хлюпают в грязи, я думаю о том, как сильно скучаю по Брейди. Как будто последнее, что я помню о нем то, что мы были счастливы. Было просто счастье, а потом его не стало, вместо него появилась тишина. Интересно, как я пережила его потерю. Мать сказала, что мне пришлось нелегко, но мне интересно, была ли я храброй. Или, может быть, именно его смерть подкосила меня.
- Слоан!
Я подпрыгиваю и оборачиваюсь, едва не упав на футбольном поле, когда вижу, как ко мне бежит Джеймс с порозовевшими от бега щеками. Его волосы блестят на солнце, из-за чего он окружен золотым ореолом. Меня бесит, как потрясающе он выглядит.
- Ты хочешь, чтобы у меня были неприятности? – спрашиваю я, как только он подбегает ко мне, тяжело дышит. Я гляжу позади него, чтобы убедиться, что никто не смотрит, но он только улыбается.
- Опиши эти неприятности.
Я качаю головой, поворачиваюсь и иду по полю, даже хотя мои кроссовки увязают в грязи.
- Кошмар какой-то, - говорю я, пытаясь перепрыгнуть с кочки на кочку.
- Так ты тоже сбежала с уроков? – спрашивает Джеймс.
- Очевидно. Но я не напрашиваюсь на то, чтобы меня поймали, выкрикивая имена через все футбольное поле.
- Ты злишься, потому что в машине у меня был маленький нервный срыв?
Я останавливаюсь, и Джеймс врезается в меня сзади, из-за чего я едва не падаю лицом в грязь. Я хватаю его за рубашку, а он хватает меня за руку, и скоро мы едва держим равновесие. Когда мы, наконец, встаем прямо, мы практически стоим друг у друга на ногах, а Джеймс держит меня за запястье. Я боюсь, что кто-то увидит нас в таком виде. Мы не должны быть так близко друг к другу. И он уж точно не должен смотреть на меня так, как смотрит сейчас.
- Мне нужно идти, - говорю я, вырывая свою руку. Только когда я делаю это, нога Джеймса скользит по земле, и он падает на спину, приземлившись прямо в грязную лужу.
- Ой, прости! – говорю я, прижав руку ко рту. Но вместо того, чтобы вскочить и попытаться отряхнуться, Джеймс начинает истерически хохотать.
- Ты это нарочно сделала, - говорит он, - Ты просто убийственна.
Он встает, пытается ухватиться за меня, но колено у него скользит, и все кончается тем, что он растягивается на животе, с головы до ног в грязи.
- О. Господи, - говорит он. Он перекатывается по земле и попадает прямо в лужу у моих ног, и я не могу удержаться от смеха.
- Ты смеешься надо мной? – спрашивает он, глядя в небеса.
- Да, - тут же отвечаю я, - абсолютно точно.
Он поднимает голову – одно его ухо в грязи – и хватает меня за штанину.
