Сьюзен Янг - Программа
- Откуда ты знаешь, что они забрали только плохие воспоминания? – я осмеливаюсь спросить. – Я ничего не помню. Я даже не знаю, что случилось с Брейди, только то, что он мертв.
- Он утонул, - коротко отвечает мать, как будто это само по себе – объяснение. Я это уже знала. Доктор Уоррен рассказала мне на сеансе. Только она не вдавалась в подробности.
- Как?
- Слоан. – предостерегающе говорит мать.
- Кто решает, что было стерто только то, что должно быть стерто? – спрашиваю я. – В моей жизни столько пробелов, и…
- Разговор окончен, – быстро говорит мать. – Ты хотела покончить с собой. Нам рассказывали, что и в Программе ты оказывала сопротивление. Мы могли потерять тебя, так же, как и твоего брата. Программа сохранила тебе жизнь, и за это я благодарна. Любое беспокойство, которое ты можешь чувствовать сейчас, скоро пройдет. И если ты не можешь вынести этого, может, нам нужно позвать доктора и посмотреть, нет ли другого метода лечения. Я не могу пройти через это снова.
Она начинает плакать. - Я просто не могу.
Мать встает из-за стола, оставив еду, к которой едва притронулась, и идет к себе в спальню. Я чувствую себя виноватой, как будто бы я – это проблема, которая повторяется снова и снова.
И потом я бросаю салфетку и иду наверх.
* * *
Часом позже мать стучится ко мне в дверь, спрашивает, можем ли мы поговорить. Я впускаю ее, мне все еще нехорошо от того, что я ее расстроила. Она выглядит старше, чем я ее помню, из-за чего я думаю, что, может быть, я помню все не совсем точно.
- По поводу твоего брата, - говорит она, усевшись рядом со мной на кровать. – Это была трагическая потеря, Слоан. То, о чем мы все хотим забыть.
- Что случилось с ним? – у меня по телу пробегает холод. - Брейди был отличным пловцом. Как он мог утонуть?
- Он погиб, когда сплавлялся на плоту. Твоим докторам пришлось удалить это воспоминание, потому что оно было слишком травматичным для тебя. Они посчитали, что это способствовало твоей болезни.
Я даже не думала о том, что мой брат мог что-то с собой сделать. Брейди бы никогда не совершил такой эгоистичный поступок. Он любил нас. Мы были счастливы.
- Я скучаю по нему, - говорю я, глядя на мать.
Она смахивает слезы и печально улыбается.
- Я тоже по нему скучаю. Но нам, как семье, нужно двигаться дальше. Твой брат утонул в той реке, и это убило нас. И все же, мы снова нашли наш покой. Пожалуйста, не заставляй нас снова переживать ту боль. Обещаешь?
Мне сдавливает в груди, и я думаю, что то, о чем она просит – нечестно, особенно потому, что я не могу вспомнить, что потеряла брата. Теперь, когда я дома, мне нужно разрешить этот вопрос, нужна возможность погоревать. Но вместо этого я киваю. И она похлопывает меня по бедру.
- Теперь, - говорит она, как будто все стало ясно, – расскажи мне про своих друзей.
- О-о, - я нахмуриваюсь, удивившись от того, что она сменила тему. – Ну, у меня только одна подруга. Помнишь ту девушку, Лейси, о которой я рассказывала? Она и правда хорошая. Думаю, тебе она понравится.
Я не уверена, что это правда, но надеюсь, что от этого мать будет общаться со мной не так настороженно.
– Я надеялась, что, может быть, она сможет как-нибудь прийти к нам на ужин.
Мать сжимает губы, думает.
- Может, через несколько недель, когда все встанет на свои места.
Мне не нравится ее ответ, но я не говорю ей об этом.
- А парень? – спрашивает она невзначай.
Я смеюсь.
- Нет никакого парня. Я просто спрашивала об ученике моего класса. Ничего особенного.
Мать улыбается, но улыбка кажется натянутой, и у меня падает сердце. Она не разрешит Лейси прийти сюда, и уж точно не разрешит мне ни с кем встречаться, наверное, никогда. Я начинаю думать, что мне нужно найти Риэлма. Я не знаю, есть ли кто-то еще, кому я могу доверять. Он сказал мне, что я должна подождать перед тем, как искать его, но я не могу. Мне нужно с кем-то поговорить, с кем-то, кто поймет. Интересно, может ли Кевин отвезти меня к нему сейчас.
Мать протягивает руку и гладит меня по голове за ухом.
- Я рада, что мы поговорили, – она с любовью смотрит на меня. – Мы очень рады, что ты вернулась домой, дорогая. Ты не представляешь, как мы по тебе скучали.
Я говорю ей, что тоже по ней скучала, но в действительности думаю о боли, которую чувствую глубоко в груди, о боли, которую я не могу ни определить, ни понять. Как будто мне кого-то не хватает, себя или кого-то еще, не знаю. Какая-то часть меня пуста, и что бы я ни делала, я не уверена, что смогу заполнить ее.
Проходит почти неделя, и я снова сижу на уроке математики. Кевин сказал мне, что я еще не готова увидеть Риэлма, потому что я еще не поправилась, я для моего мозга это чрезвычайно важно. Он напомнил мне, что хотя он присматривает за мной, чтобы оказать услугу Риэлму, он действительно волнуется за мое здоровье, и то следить за ним – его главная обязанность.
Джеймс Мерфи сидит впереди меня, внимательно слушает учительницу. Я наклоняю голову, чтобы волосы упали вниз, и чтобы я могла спрятаться за ними и смотреть на Джеймса.
Шрамы на его бицепсе белого цвета, но они как-то странно пересекаются. Я не могу понять, что было причиной раны, но шрам не розовый, не сердитый, как обычно. Может, это ожог?
Джеймс оглядывается, видит, как я разглядываю его руку. На его лице нет никаких эмоций, и он снова смотрит вперед, как будто совсем меня не заметил. Я глубоко вздыхаю. Снова смотрю в тетрадь и списываю несколько задач с доски. Смотрю на Кевина, который с отсутствующим видом глядит в окно. Снова украдкой смотрю на Джеймса, от мысли, что он отказывается замечать меня, мое любопытство становится еще сильнее. И хотя я не разглядываю его, я действительно замечаю, насколько он привлекателен, в смысле, я не могу не заметить этого. Выглядит он не вполне стильно, по правде, он не побрит, и щетина кажется темнее, чем его волосы. Когда я смотрю на его губы, я вижу тень улыбки, хотя он и смотрит прямо вперед. Джеймс наклоняется, отрывает страницу от блокнота и что-то быстро пишет на ней.
Я смотрю, как он поворачивает свой блокнот, изрисованный черными спиралями, смотрит прямо вперед. Я не понимаю, что он делает, и тут он тихо стучит пальцем по листку.
Вдруг я понимаю, что он хочет, чтобы я прочитала это. Я слегка наклоняюсь вперед.
«Почему ты разглядываешь меня?»
Он бросает взгляд в мою сторону, и я чувствую, как у меня вспыхивают щеки, смущение овладевает мной. Я пожимаю плечами.
Джеймс кивает и возвращается к блокноту, пишет что-то еще, а потом поворачивает ко мне.
«От этого я ужасно смущаюсь.»
С моих губ слетает смешок, и я быстро прикрываю рот. На звук поворачивается половина класса, но Джеймс – сама невинность – перелистывает страницы к нужному месту и складывает перед собой руки.
- Что-то не так, Слоан? – спрашивает учительница. Через несколько секунд Кевин, с обеспокоенным видом, стоит рядом со мной.
- Нет, - говорю я, - извините. Я подавилась жвачкой.
- Может, поэтому у нас не разрешается жевать жвачку в классе, – учительница отвечает сердито, от того, что ее прервали.
- Тебе нехорошо? – шепчет Кевин. – Может, нам выйти в коридор, подышать воздухом?
- Нет, – тут же говорю я. – Я в порядке. Правда.
Кевин нервно смотрит на Джеймса. Я не осмеливаюсь повернуться к Джеймсу, но чувствую, что он смотрит на меня.
- Конечно, - учительница говорит обработчику, - Слоан, будь добра, сядь, пожалуйста, вперед.
Я быстро собираю вещи и сажусь вперед прямо перед учительницей. Оставшуюся часть урока я сижу там, чувствуя себя немного униженной. Но может быть, и немного обольщенной.
После урока Кевин отводит меня в сторону, внимательно смотрит на меня.
- В чем было дело? – спрашивает он.
- Я рассмеялась. Ничего особенного, - мне не нравится, что он такой навязчивый, но потом я думаю, что обычный обработчик может вести себя намного более назойливо, чем Кевин прямо сейчас.
- Ты знаешь Джеймса Мерфи? – спрашивает он.
- Нет.
Кевин вздыхает и выпрямляется.
- Тогда пусть так и будет. Джеймс – не тот человек, с которым тебе следует общаться, Слоан. Я не смогу защитить тебя, если ты пойдешь по этому пути.
- И что это за путь?
- Путь саморазрушения. Просто обещай, что будешь держаться от него подальше. Пожалуйста.
Мне не нравится, когда мне говорят, с кем я могу общаться, а с кем – нет. Но Кевин умоляюще смотрит на меня, и я киваю, даже хотя это обещание сдержать будет нелегко.
Часть 3. Глава 5
За обеденным столиком Лейси получила от меня постоянную прописку, она всегда делилась капкейками, всегда развлекала меня своими рассказами о парнях. С того раза я не возвращалась в Велнес Центр, и Лейси не заговаривала о том, чтобы снова встретиться там. Я просто надеюсь, что рано или поздно мать разрешит ей прийти к нам домой.
- Ой, - говорит Лейси, откусывая от апельсинового крема. – Прошлым вечером все кончилось тем, что я пила кофе с новым знакомым.
