Карен Монинг - Скованные льдом
это выяснить.
Я не стала упоминать, что этим утром, после того как ушла, уже убила кучу фейри
разных каст, но так и не поняла, что значат выражения их лиц.
Их лица очень отличаются от наших.
Когда он не удостоил меня ответом, я добавила:
- Еще три места?
А что если это "самопроизвольное проявление" ускорится? Тогда вскоре появится
дофига скованных льдом мест. Учитывая всю эту хрень, как нам это остановить?
- Все скованы льдом прошлой ночью, в течение нескольких часов. Два из них уже
взорвались.
Я вскакиваю.
- Чувак, мы должны добраться до третьего, пока оно тоже не взорвалось!
Перевод: azlesha
Глава 12
Жизнь это шоссе, и я хочу мчаться по нему всю ночь
Я пересекла Мост Хафпенни в "обычном" режиме.
Ничего нового на последнем "леднике" мы не выяснили. Как и остальные, он взорвался
вскоре после нашего прибытия. Я умчалась оттуда под градом обледеневших осколков
плоти, прикидываясь, что это вовсе не части пальцев и лиц людей, которых мне не удалось
спасти.
Я не увидела ничего общего у скованных льдом мест. Это были два маленьких
подпольных паба, которых так много по городу, и фитнесс-центр, в котором три человека
заледенели, занимаясь йогой в окружении хрустальных шаров. Ну не странно ли? Люди
занимаются йогой и в такие времена.
Итого имеем: подклуб в Честере, склад на окраине, два маленьких паба в старой части
города и фитнесс-центр. А в них: люди, Темные, Королевские Стражи, иногда все вместе,
иногда нет. Что бы это ни было, у него нет конкретной цели, типа Риодана, или
определенной категории жертв. Больше смахивает на то, что все произошло произвольно,
спонтанно.
Я еле плетусь, что случается со мной нечасто. Все потому, что я глубоко задумалась.
Если глубоко задуматься в режиме стоп-кадра, то можно на что-нибудь налететь, а синяки
только начали спадать. Иногда у меня получается быть естественного цвета целый день. Я
слишком взвинчена, чтобы уснуть, иногда такое бывает, и единственный выход - переждать,
просто занять себя чем-нибудь, чтобы не слететь с катушек.
Танцор нашелся на южной стороне реки Лиффи в своем любимом угловом пентхаусе,
две стены которого от пола до потолка полностью стеклянные. Когда я пришла, увидела его
растянувшимся на ковре, без рубашки, с закрытыми глазами, очки лежали рядом с ним на
полу.
Однажды Танцор станет большим парнем, если наберет вес. Когда мы в последний раз
измеряли рост, он был на четырнадцать дюймов выше меня. Долговязый и худощавый, вечно
забывает поесть. Его черные волосы слегка вьются, и он не укорачивает их, пока они не
начинают ему мешать. Тогда он просит меня подстричь их. Они такие мягкие. Мне нравится,
когда они как сейчас достают до подбородка, обрамляя лицо. Он вынужден носить очки из-за
близорукости (он ненавидит их, и до падения стен хотел сделать лазерную коррекцию
зрения). Почти все время, когда он не спит, он носит очки и выглядит как типичный ботан.
Но я ни за что бы ему этого не сказала! Мне нравятся его руки. Его ноги просто огромные! А
глаза не зеленые и не голубые, они цвета морской волны, будто фейрийские. И ресницы у
него круче, чем у меня.
Я не спросила: "Чувак, где ты был, я беспокоилась", - когда увидела его, потому что мы
не ведем себя так друг с другом. Он самостоятельно пережил падение стен. Так же, как и я. И
я не спросила: "Что случилось той ночью, когда явился Риодан и забрал меня, где ты
пропадал?" Это не важно. Ведь сейчас мы здесь. Каждый из нас всегда уверен, что рано или
поздно другой обязательно войдет в дверь.
Он приподнимается на локте, когда за мной закрывается дверь. Он знает, что это я,
потому что я обезвредила десять ловушек, прежде чем добралась до двери. Больше никто не
может пройти мимо его ловушек, не врубив сигнализацию. Ладно, за исключением Риодана.
Чувак, кажется, является исключением из всех гребаных правил.
Сердце замирает, когда я смотрю на него. И хоть у меня нет родственников, думаю, он
мне как брат. Я минуты считаю до нашей новой встречи, чтобы поделиться с ним тем, о чем
думаю, что видела, и узнать его мнение об этом. Иногда, когда мы встречаемся, мы болтаем
часами напролет и настолько увлекаемся, что глотаем слова, говоря наперебой. Я
подумываю рассказать ему о ледниках и загадке, с которой столкнулась, но не хочу, чтобы у
Риодана был лишний повод цепляться к нему. Сам факт, что Риодан знает о его
существовании, сводит меня с ума. Хочу, чтобы Танцор был в безопасности. Ведь я его знаю.
Если он учует хоть малейший намек на такую интересную загадку, он начнет лазить по
таким местам, где может погибнуть. Не важно, насколько суперумным я его считаю. Риодан
хуже падения стен между мирами, хуже хаоса вокруг. Если он захочет, никто не выживет.
- Мега, я тут подумал...
- Да быть не может! Мне запустить экстренный выпуск Дэни Дейли?
- Можешь.
Он лыбится, и я лыблюсь в ответ. Размышления Танцора обычно приводят к
выдающимся результатам. Бомбы, что он делает, просто потрясные. Иногда мы подрываем
что-нибудь чисто ради прикола. Например, такие места, которые, так или иначе надо бы
подорвать, чтобы Теням негде было спрятаться, если они вдруг надумают вернуться, как
перелетные птицы.
- Ты заставила меня призадуматься об отпрысках Папы Таракана, - сказал он.
-Да?
Я вытягиваюсь на солнышке рядом с ним и тоже приподнимаюсь на локте,
повернувшись к нему лицом. Мне нравится смотреть в его глаза, когда он без очков. Редкое
удовольствие.
- Не знаешь, как долго они могут находиться вне Папиного или человеческого тела?
- Не в курсе. Танцор, я наконец-то нашла Крик-4. Посмотрим сегодня вечером?
- Смотрел его вчера, - ответил он отстранено и провел рукой по волосам, взлохматив их
так, что они легли забавно и очень сексуально одновременно. И судя по тому, что его взгляд
расфокусирован, он потерялся в мыслях и не замечает того, что происходит вокруг. С ним
такое частенько бывает.
- Без меня? - это задевает. Нам с Танцором нравятся фильмы ужасов. Они нас забавляют.
Помогают объективно оценивать реальность. Мы давно искали Крик-4 и собирались вместе
его посмотреть. Танцор обычно не смотрит киношки один, насколько мне известно.
- Но я посмотрю его еще раз. Он классный.
- Круто, - мне все еще неприятно, хотя для этого нет никаких причин. Он посмотрит
фильм со мной еще раз. И что с того, что он его уже видел?
А что если он смотрел его с кем-то другим? Я не заморачиваюсь подобными вещами.
Что он делает, когда меня нет рядом, меня не касается.
- Так что там насчет Папы Таракана?
- Поджигать их бесполезно. Так же, как и взрывать. Но, что если не давать им вернуться
в тело? Любое тело. Человеческое или их собственное. Может, это сработает? Наша цель - не
давать им забраться в людей. Они бессмертны, а твое время слишком бесценно, чтобы ты
бегала туда-сюда, пронзая тысячи из них мечом. Так что мне в голову пришла идея о
вяжущем спрее-стоять-бояться. Который как бы засмолит их и не даст возможности
прикрепиться к кому-либо. Я работаю над формулой. Как только она будет готова, мы
сможем наполнить те маленькие пульверизаторы, которые стащили из магазина
промтоваров, и испробовать спрей. Я уже подобрал парочку подходящих распылителей.
Так вот где он был. А когда закончил работу, посмотрел киношку, чтобы расслабиться.
Только и всего.
- Я кое-что добавил, чтобы смесь застывала толщиной примерно в 0,6 сантиметра. Но я
все еще работаю над идеально подходящей консистенцией. Кажется, придумал, как добавить
железо так, чтобы смесь не стала слишком жесткой. А как сегменты присоединяются к Папе?
Щупальцами? Присосками? Как они забираются людям под кожу? Можешь поймать
несколько для исследований?
- Ты офигенный! В курсе? - спрашиваю я.
- Нет, это ты офигенная, - ответил он с улыбкой.
Мы попрепирались еще немного, бросаясь друг в друга этой фразой. Он считает, что я
крута, потому что могу их поймать. Но я была рождена с этим даром. Танцор же сам находит
способы сделать все наилучшим образом. Он смог пережить падение стен без суперсилы и
посторонней помощи, и это охренеть как впечатляет меня.
Мы расслабились, греясь на солнышке, таком редком для Дублина, болтая о чем угодно,
но только не о том, где была я, когда он был... где бы он там ни был. Я не сказала ему, что
пробыла в подвале почти четверо суток, а он не спрашивал. Мне нравится это в нём. Друзья
не пытаются посадить друг друга в клетку.
