Л.И.Шинкарев - Леонид Шинкарев. Я это все почти забыл
Цейлоне. Адрес: посольство ЧССР, Коломбо. Вернуться в Прагу надеемся до
середины мая» 53.
Подготовить заключение о рукописи Ганзелки и Зикмунда поручили
двум отделам ЦК КПСС – отделу пропаганды и отделу по связям с коммуни-
стическими и рабочими партиями социалистических стран. Полторы стра-
ницы текста были готовы только к июлю 1968 года, в самый разгар полити-
ческой кампании против чехословацких реформаторов, когда в дивизиях
стран Варшавского договора уже по картам намечали маршруты предстоя-
щего броска.
Вот фрагменты «Заключения…»:
«Особый отчет № 4, написанный Ганзелкой и Зикмундом в декабре
1964 – марте 1965 г. и направленный в ЦК КПЧ, а также в адрес тов.
Л.И.Брежнева в порядке информации, посвящен целиком внутреннему по-
ложению СССР и содержит впечатления от их неоднократных поездок по Со-
ветскому Союзу… Судя по его содержанию, изложенному на 173 страницах,
Ганзелка и Зикмунд явно претендуют на роль беспристрастных исследова-
телей всего периода развития советского государства, его политики и раз-
личных сторон современной жизни советского народа. Весь отчет составлен
в остро критическом духе, выдержан в поучающих назидательных тонах. В
ряде мест он носит открыто недружественный и клеветнический характер
по отношению к нашему строю и советским людям. Об этом, в частности,
свидетельствует рассуждение авторов о “навыках сталинского периода, ко-
торые весьма упорно продолжают существовать”. Они утверждают, что в
СССР до сих пор сохранилось от сталинской эпохи отчуждение руководите-
лей от масс, привилегии, чиновничья иерархия, что область человеческих
отношений социалистического общества в СССР “является, очевидно, одной
из наиболее глубоко и трагично отмеченной сталинским периодом”. “Народ,
– пишут они, – разучился в долгий период сталинского террора под воздей-
ствием произвола органов безопасности верить именно этому методу, мето-
ду выступлений, деклараций, призывов, кодексов, наставлений и убеждений
сверху”.
“Средние и местные руководящие кадры, – подчеркивается в отчете, –
руководимые привычкой и показателями выполнения производственных
планов, хотя и повторяют весьма часто “все для человека”, но в ежедневной
практике рассматривают человека прежде всего как составную часть произ-
водственного процесса, причем со старых, нетворческих, антинаучных пози-
ций”. Говоря о состоянии экономики СССР, Ганзелка и Зикмунд пишут: “Со-
ветское хозяйство опасно кровоточит”.
Все эти факты преподносятся авторами отчета не как отдельные явле-
ния, а как общая система, присущая нашему строю. Характеризуя это как “уз-
кую концепцию социализма”, Ганзелка и Зикмунд призывают перейти к
“широкой концепции социализма”, которая дает полную возможность пря-
мого активного участия самых широких слоев народа в решении основных
вопросов, фактически передает всю власть широким народным массам, “ак-
тивизирует все творческие силы народа”.
Недавно Ганзелка выступил в печати еще с одним заявлением (напри-
мер, беседа в журнале “Свет совету” (1968, № 20)), которое выдержано в та-
ком же тенденциозном недружественном духе» 54.
Заведующий отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабо-
чими партиями социалистических стран К.Ф.Русаков и заведующий отделом
пропаганды ЦК В.И.Степаков сопроводили «Заключение…» своим письмом.
«В указанном отчете Ганзелка и Зикмунд грубо извращают некоторые
периоды истории и современного развития Советского Союза, допускают
клеветнические измышления в отношении социалистической системы и
КПСС. Несмотря на то, что Ганзелка и Зикмунд, передавая свой отчет в ЦК
КПЧ и ЦК КПСС, подчеркивали его секретный и доверительный характер,
они, как объявила газета “Млада фронта”, дали согласие на публикацию от-
чета в печати. 18 и 19 мая с. г. этой газетой была почти полностью опублико-
вана 2-я глава отчета (“Два основных периода развития СССР”), в которой
наряду со многими другими измышлениями проводится мысль о том, что в
Советском Союзе до сих пор не устранены “деформации” сталинского перио-
да из партийной и общественной жизни. Антисоветские измышления содер-
жатся также в беседе с Ганзелкой и другими, опубликованной 14 мая с.г.
журналом “Свет совету”.
Бывший посол ЧССР в Советском Союзе т. О.Павловский в беседе с сов-
послом в ЧССР т. Червоненко (тел. № спец. 695–697 от 6 мая с.г.) поставил
вопрос о целесообразности приглашения в СССР в этом году Ганзелки и Зик-
мунда и о приеме их для беседы в ЦК КПСС. Сами Ганзелка и Зикмунд обра-
тились в ЦК КПСС с письмом, в котором также ставят вопрос о приезде в
Москву и беседе в ЦК КПСС по поводу их отчета.
Считали бы целесообразным внести следующие предложения.
1. Учитывая нынешнюю позицию Ганзелки и Зикмунда, опубликовав-
ших составленный в тенденциозном духе “закрытый” отчет о поездке в Со-
ветский Союз, от приглашения их в Москву воздержаться.
2. Поручить МИД СССР через посла ЧССР в СССР т. В.Коуцкого обратить
внимание чехословацкой стороны на опубликование в печати отчета Ган-
зелки и Зикмунда, а также выступлений Ганзелки с тенденциозным недру-
жественным освещением фактов, относящихся к жизни Советского Союза, и
клеветническими выпадами против политики КПСС, подчеркнув, что такие
выступления противоречат интересам советско-чехословацкой дружбы.
3. Поручить Агентству печати “Новости” (т. Бурков) и редакции “Лите-
ратурной газеты” (т. Чаковский) подготовить статьи по поводу антисовет-
ских выступлений Ганзелки и представить предложения в ЦК КПСС о их пуб-
ликации в советской и зарубежной печати» 55.
До вторжения оставалось 40 дней.
Один из руководителей советской разведки в середине 1960-х годов
(дальше «полковник госбезопасности Петров», он просил не называть под-
линное имя) первые советские беспокойства о чехословацких делах относит
к 1965–1966 годам. По времени они совпадают с завершением работы Ган-
зелки и Зикмунда над рукописью и передачей рукописи Брежневу. Именно
тогда стали известны выводы путешественников.
Никогда раньше чехи не позволяли себе такой честный, откровенный
диагноз больному советскому обществу. Новые подходы к практике социа-
лизма, как она сложилась в стране, доминирующей в Восточной Европе, от-
ражали не замеченные кремлевским руководством ростки нового самосо-
знания дружественных народов.
В шифровках от советской агентурной сети в Чехословакии полковник
госбезопасности Петров улавливал момент, казавшийся принципиальным.
«Осмысливая, к чему привели попытки соседних стран выбраться из
паутины или хотя бы ослабить ее натяг, чешские и словацкие интеллектуа-
лы в своей программе демократизации социализма исходили из признания
исключительно мирной эволюции общества. Процесс, который возглавил
Дубчек, в котором блистали Гольдштюккер, Вацулик, Млынарж, Шик, Ган-
зелка и Зикмунд, члены клуба КАН, другие глубокие люди, виделся плавным
течением, строго в берегах ненасильственных преобразований.
Но во всяком большом деле находятся экстремистские силы; они вно-
сят в мирный процесс свою собственную окраску, а она дает повод другой,
настороженной, стороне воспринять экстремизм как выражение самой сути
происходящего. Когда Андропов привлек меня к анализу обстановки, как она
складывалась в Чехословакии, из донесений разведки, довольно исчерпыва-
ющих, за два года до событий было ясно, что вызревают конфликтные обще-
ственные явления. Откровенно вам говорю, разведка передавала информа-
цию в Политбюро ЦК КПСС, ничего не утаивая.
Но в ЦК часто с опозданием вникали в обстановку и с еще большим
опозданием принимали решения. Анализ сводился к оценке, соответствует
ли происходящее тому, как это должно быть. Если не соответствует, значит,
это бесспорно плохо. Пражская весна не ложилась в господствующие в те
времена представления советского руководства об историческом развитии.
Раздражало, что неизбежность перемен понимает все чехословацкое обще-
ство. Очевидный мирный характер намерений пражских реформаторов ста-
вил наших теоретиков в трудное положение. Новый и непонятный для них
вариант демократизации (“социализм с человеческим лицом”) они приняли
за тихую контрреволюцию» 56.
