KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Разная литература » Прочее » Александр Слемзин - Метаморфоза: рассказы, новеллы

Александр Слемзин - Метаморфоза: рассказы, новеллы

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Слемзин, "Метаморфоза: рассказы, новеллы" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Машина подруга, чтобы побыстрее покинуть украшенный стол, попросила налить вина, которое было действительно достойным. Хозяин откупорил бутылку и налил вино в мутные бокалы. Подруга выпила его залпом и попросила еще. Выпив еще бокал, она попросила поставить какой-нибудь детектив в другой комнате, что де она понимает – людям поговорить нужно….

Маша зыркнула на неё взглядом, бросаемого в воду котенка. Хозяин предложил пройти подругам в комнату. Ему ничего не пришлось выдумывать, чтоб остаться с Машей наедине. Выходя, Полушкин кинул приготовленную микрочастицу своего «Эликсира Любви» в машин бокал. Хозяин начал предлагать разные детективы. Подруга не выбирала, а ткнула в первый попавшийся.

Внутренне вздрогнув, Маша прошла с Полушкиным обратно на кухню. Чахохбили воняло не на шутку. Она, чтобы хоть как-то перебить запах, пригубила вина. Потом выпила и попросила еще.

Полушкин нес какую-то несусветную околонаучную чушь. Через полчаса Маша почувствовала, что не такой уж он и отвратительный. Еще через пятнадцать минут она уже заворожено слушала ученый бред. Даже запах чахохбили стал незаметен.

Очнувшаяся от детектива подруга ничего не могла понять, глядя на Машу, которая с большим интересом слушала этого типа. На машины глаза набежала нежная поволока. Подруга резким и не терпящим пререкания тоном стала прощаться с хозяином, и они покинули странную квартиру.

На улице Мария была молчалива и задумчива, отвечала невпопад на вопросы.

А через месяц у Полушкина с Машей всё чудесным образом сладилось. Она переехала к нему, и в квартире моментально была наведены идеальная чистота, порядок и уют. Ученый теперь ежедневно лакомился домашними блинами, разными печеностями и солениями. Мария оказалась очень хорошей хозяйкой, и вела дом красиво и умело. Поженились они спустя два месяца.

Через год они поменяли квартиру на более просторную на Набережной с видом на реку и горы. Жизнь потекла спокойной и полноводной рекой семейного счастья. Мария была покладистой, доброй и ласковой женой. Все шло почти естественным чередом, не считая периодически добавляемую крупицу Эликсира. Супруги стали задумываться о потомстве.

Их покой прервал вдруг начавшийся ремонт в соседней квартире. Почти сутками там что-то пилили, строгали и прибивали. Длилось это несчастье месяц, а потом как-то разом оборвалось и исчезло, будто его и не было.

В их квартиру позвонили, и на площадке стоял хорошо сложенный и со вкусом одетый мужчина лет сорока, который представился: «Я – Марк, ваш новый сосед, извините за причиненный вам моральный ущерб и неудобства» И он подобно магу извлек неизвестно откуда дивной красоты розу и вручил цветок Маше. Полушкину крепко пожал руку. И пригласил онемевших супругов осмотреть его квартиру и принять по стопочке, встряхнув шелковистыми длинными черными волосами над благородным лицом с карими глазами.

Квартира соседа была отделана с тонким и изящным вкусом. Проведя соседей в просторную гостиную и усадив на белый кожаный диван, Марк как-то очень эстетично налил в кремового цвета рюмочки «Хеннеси». Наклоняясь, нырнул взглядом в ложбинку машиной груди, а затем прямо и нежно взглянул ей в глаза. Её бросило в жар, но она не показала вида, хотя пол плыл под ней, и она сидела как в тумане.

Пробыли Полушкины в гостях недолго. Прощаясь, воспитанный сосед провел своим ласкающим взглядом по машиной ножке, высунувшейся из некстати распахнувшегося чуть халатика. По ногам Маши пробежали какие-то необычные мурашки, и стало нечем дышать. Она не могла понять, что с ней происходит.

Законный муж, вернувшись от соседа, дал в этот день любимой жене двойную дозу чудо-зелья. И смотрел ей неотрывно в глаза. Всё было хорошо! Но в эту ночь Маша была как-то особо страстна.

Как «Это» произошло, Маша не поняла сама. Встречая в подъезде Марка, у неё немели ноги, и она смотрела молча на него, не отводя взгляда. И когда он чуть подтолкнул её рукой, то она последовала за ним как завороженная и отдалась ему без единого вопроса. Пропутешествовав на седьмое небо от сыпавшихся приливов женской страсти, она с трудом вернулась на землю.

С неделю Маша была как бы не в себе, и престала носить под халатиком нижнее белье, чего очень долго ждал Полушкин и чему весьма удивился, но всё списал на двойную дозу.

Тайна открылась очень быстро. Муж столкнулся с выплывающей в нежной неге супругой в дверях соседа. Маша и объяснять ничего не стала. В эту ночь Полушкин словно гвозди вбивал в жену в томительно-ревностном отчаянии. А жена безучастно смотрела в потолок.

А ночью Полушкин сидел на кухне в трусах, на него «рухнуло небо», и жизнь потеряла всякий смысл. Он горько и бессмысленно сожалел, что нет такого средства на свете, которое бы могло победить любовь. Не синтезировал никто. Всего лишь любовь-страсть, но настоящая, оказалась сильнее искусственной. А о любви, которая есть слияние душ, он и понятия не имел. Теперь предстояло «танго втроем», и к этому он не был готов, сознание его медленно погружалось во мрак…

Философское открытие

На Вову Иванова очень рано снизошла Истина, и он не знал, что с ней, этой истиной, делать. Но это случилось уже в зрелом возрасте, а в детстве было у Вовы всё как у всех.

Учился в обычной ленинградской школе и жил с родителями-рабочими в питерской восьмикомнатной коммуналке где-то в старой части города. Был он очень поздним ребенком, и родители мечтали, что, закончив школу, станет их чадо, в котором души не чаяли, врачом. Парнишкой он был живым, немножко хулиганистым, но учился хорошо, и очень много читал.

Закончив школу, Вова, как и хотели того родители, пошел по медицинской части, но не стал штурмовать институт, уж очень «немедицинская» у него была фамилия, а по-мужицки рассудительно подал документы в медучилище.

Он без труда поступил в этот девичий «заповедник», так как юношей, желающих учиться здесь, было всего трое.

И закрутило Вову, и завертело. Юные служительницы бинта и скальпеля, познав стыдливо скрываемые тайны строения человеческого тела, отбрасывали все ненужные рамки приличия и старались поспешно познать наслаждения, которое это тело может подарить.

Две трети будущего младшего медицинского персонала были пришлые в этом городе и жили в общежитии, которое имело громкую славу, выходящую далеко за границы района. Неравнодушны были к этому «приюту любви» и солдатики, и морячки, и пэтэушники, которые всеми правдами и неправдами карабкались по водосточным трубам и связанным простыням. Иногда даже срывались, но ничто не могло остановить их в стремлении к этой короткой, как полярный день, любви.

Вова же имел неоспоримое преимущество перед чужаками и мог беспрепятственно посещать запретное заведение, чем и пользовался с превеликим удовольствием все два года учебы, пролетевшие как миг.

Однокашницы не стеснялись Вову, и он был свой парень, «палочка-выручалочка», – именно так и называли его за глаза юные медички, еще «анальгином» звали. В-общем, познал сполна будущий медбрат тайн плотской любви. Это и дало ему возможность сделать первый базовый и фундаментальный философский вывод: «Зачем любить, зачем страдать, коль все пути ведут в кровать…»

И Вова исключил из своей будущей жизни женщину как спутницу жизни и фактор Бытия, оставив лишь досадную необходимость физиологической близости, и воспринимал противоположный пол лишь «горизонтально», как любил потом приговаривать.

В институт он поступить не успел. Пришли те, кто приходит без приглашения, и отправили Вову на срочную службу, отдать должок родине. Отдавал его медбрат в московском гарнизонном госпитале на посту помощника патологоанатома в морге, миновав положенную учебку. Какими-то военно-бюрократическими хитросплетениями он был причислен к флоту, служил три года, носил морскую форму, и был единственный, кто выделялся черным внешним видом на весь зеленовато-солдатский гарнизон. Моря и кораблей Вова так и не увидел.

Начальником морга, чьим единственным помощником был матрос Иванов, был «вечный капитан» Брызгалов, который был всегда молчалив, как гранитная плита, если не успел принять мензурку чистого медицинского спирта. Поэтому утреннее возлияние было ежедневным неоспариваемым ритуалом. Вовчик вынужден был приобщиться к таинству, но алкоголических предрасположенностей в себе не обнаружил, поэтому это не стало его привычкой на гражданке. На службе же весьма скрашивало серые патологоанатомические будни.

Работы хватало, так как везли «жмуриков» со сложными случаями со всей необъятной советской родины. Капитан, хватив мензурку, отчего его нос становился багрово-сизым, выдыхал: « Пошли пластать». И они шли. Вовин командир был хорошим специалистом.

Закончив «работу», капитан водружал, куда придется, иногда прям на чьи-то бренные останки, банку рижских шпрот и пакет с солеными огурчиками, принимал в себя более значительную мензурку допинга, морщась от удовольствия и похрустывая закуской, начинал вещать: «Что есть наша жизнь, Вова?» Далее, следовал философский спич, каждый раз новый, мыслитель никогда не повторялся.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*