KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Разная литература » Периодические издания » Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1971 год

Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1971 год

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Вокруг Света, "Журнал «Вокруг Света» №07 за 1971 год" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

За островком пошел уже другой ледок, потоньше. Вода видна сквозь него, как сквозь стекло. Вот и трещины. Следы подвижки. Да какие! Километров пять тянется мелкобитое крошево.

Вертолет пролетает над зеленовато-пенной поверхностью воды; у ледяного берега, поодаль друг от друга, три шхуны выползли носом на лед по самую корму. Зверобои! Крылов дает знак летчикам: здесь делать нечего, и вертолет обходит шхуны далеко стороной.

Виктор Иванович Крылов — мамолог, ученый, занимающийся изучением морского зверя. Он возглавляет биологический отряд, который должен высадиться на кромке каспийского льда для изучения жизни тюленей, с тем чтобы в дальнейшем представить рекомендации о размерах промысла. На Каспии такая работа будет проводиться впервые; Крылов вообще из тех людей, кто любит браться за дело, которое еще никто не начинал...

Много лет подряд он занимался на Чукотке моржами. Как-то радостно признался, что последняя аэрофотосъемка показала — стадо моржей там увеличивается, и я не стал спрашивать, почему он переключился с моржей на каспийского тюленя.

...Вертолет снижается. Разыскали залежку. Как сквозь стекло аквариума смотрю на обеспокоенные тюленьи морды. Ближние ныряют в лазки, улепетывают, прячутся желтоватые увальни-бельки, но смотреть некогда. Дверь распахнута, Крылов в шапке-ушанке с ледорубом под мышкой вываливается на лед. За ним гидрологи.

Турбины ревут, со свистом вращаются лопасти над головой, вертолет висит, едва касаясь льда колесами. Сесть на такой лед он не может. Лед не выдержит. Виктор Иванович торопливо, сильными рывками вращает ручку бура; добравшись до воды в одном месте, перебегает на другое. Два гидролога также измеряют толщину льда. А летчики торопят, время уже потеряно, горючего осталось только-только на обратную дорогу. Пяти минут не прошло, дверь снова захлопнута — и мы уже в воздухе.

— Завтра будем высаживаться, — говорит Крылов. Гидрологи не советуют. Они обсуждают этот вопрос весь обратный полет. Двадцать сантиметров — лед совсем ненадежный...

Виктор Иванович продумал всю экспедицию до мельчайших подробностей. На это ушел не один год. Когда, наконец, был твердо указан день начала работ, вертолет застрял где-то в пути из-за необычного потепления, обрушившегося на Европу в разгар зимы. И вот уже потеряна неделя драгоценного времени. А тепло прибывает, и лед не растет...

— Пойми, — говорит Крылов.— Не могу больше ждать ни одного дня. Щенка у тюленей кончается. Чуть запоздаем, пропадет весь смысл экспедиции: считать и наблюдать их надо именно сейчас!

Решают так: завтра биологи высаживаются, а как только гидрологи подберут место получше, лагерь переберется туда.

Вечером Крылов составляет детальный план десантирования на лед. Десантирования в два рейса. В первую очередь непременно рация и два радиста... Но лед толщиной в двадцать сантиметров! Эта цифра не выходит у него из головы. Всю ночь перед вылетом не спится... Был бы Виктор Иванович один, как в прошлом году, когда он, изучая, возможны ли ледовые наблюдения, высаживался с багром на лед и уходил подальше от зверобоев... Сейчас он отвечает за жизнь шести человек.

Поднявшись в вертолет, Крылов еще раз окидывает взглядом гору груза и говорит летчикам, не обращая внимания на их удивленные взгляды: «Да, идем в тот же квадрат, но льдину поищем другую. Потолще. Не найдем — возвращаемся назад. Еще раз поищем». Так и полетели, с мыслью, что скорее всего придется возвращаться. Но с первой же попытки ткнулись в такую льдину, которую, как сказал Крылов, на всем Каспии днем с огнем не найти. Хоть и была она узковата и длиной невелика — метров сто, но толщина ее пятьдесят сантиметров! По здешним понятиям, просто монолит!

Сидим на ящиках. Потные, взмокшие — перетаскали весь груз. Вертолет уже ушел. В воздухе удивительная тишина. Только изредка слышно, как где-то в торосах вызывают матерей проголодавшиеся детеныши тюленей. «Ммом... Ммом...» — словно грудные дети кричат.

Утро следующего дня начинается под грохот кастрюль. Едкий дым разгорающейся печи выгоняет слезы из глаз.

Не сразу вспоминаешь, что под нами лед, под ним — вода...

Радисты, тихонький, невысокого роста Палыч и преспокойный Коля, отдохнув и собравшись с силами за ночь, запускают рацию. Первое же сообщение с базы действует на нас, словно прохладный душ.

В Астрахани ветер достигает двадцати метров в секунду. Вертолет не сможет прилететь к нам. Интересуются, как у нас. У нас тихо. Только вот облака затянули все небо, солнца не видно.

— «Палуба», — вдруг вмешивается в наш разговор с базой чей-то голос из эфира, — как называется ваше судно?

— Мы на льду, на льду мы, — словоохотливо откликается Палыч.

— Зверь у вас есть? Как со зверем? — допытывается голос.

Крылов берет у Палыча микрофон:

— База! Передайте всем судам-тюленебоям, что в квадрат 184 заходить категорически запрещено. Опытная биологическая делянка!

Голоса в эфире сразу замолкают.

Напившись-наевшись, строго-настрого приказав радистам не отлучаться из лагеря, не выходить на залежку к тюленям, Крылов берет с собою Андрея Серебряного, молодого человека, собирающегося посвятить себя физике моря (у меня есть подозрение, что Виктор Иванович дал его матери клятву не отпускать его ни на шаг от себя), и меня, и мы направляемся в дальний конец залежки. С ближнего — начнут пересчитывать стадо Валерий Румянцев и Георгий Ворожцов, биологи-астраханцы. Багор, бинокль, блокнот — вот все приборы и инструменты. Считать надо издали, чтобы тюлени не заметили человека.

До слез в глазах всматривается Крылов в окуляры бинокля, записывает, снова высматривает. На льду сейчас только мамы и детеныши. Папы-тюлени отдельными стадами прохлаждаются в море. Сцены на льдине одна милей другой...

Белек, играющий ластом матери, что спит крепким сном. Отдыхающие от трудов под водой — поиск пищи нелегкая забота — мокрые, лоснящиеся тюленухи. Одна мамаша деловито переползает от белька к бельку, разыскивая своего. Где же он? Вот двое устремляются к ней, оба тычутся носами в живот. Резкий взмах ласта, и один, повизгивая, отскакивает. «Так я и знал, — говорит Крылов, — двойни у тюленей один случай на пятьсот...»

Теперь, когда он пересчитал всех тюленух, лежащих на льду, ему надо узнать, сколько тюленух с этого участка находилось в тот момент под водой. Делается это так: пересчитывают всех бельков на участке и из полученного числа вычитают ранее сосчитанных мам.

Бельки в первый месяц жизни боятся воды. У них нет жировой прослойки, мех предохраняет лишь от мороза, и они живут на льду. Прячутся под торосы, под льдинки, в трещины, их не просто бывает найти. Перебираясь с места на место, они сбивают исследователей со счета. Но Крылова не так-то легко провести. Он ходит вокруг торосов до тех пор, пока не найдет убежище белька. Где по едва видимым следочкам от когтей ластов, где пересчитав «последы», где услышав недовольное урчание. Несколько раз он находил мертвых бельков, придавленных льдинами. Это тоже заносит биолог в свою учетную тетрадь. Многое он должен замечать и фиксировать. К примеру, сколько зверей пользуются одной и той же лазкой. Масса накопленных всевозможных наблюдений дополнит потом данные аэрофотосъемки, поможет точно подсчитать стадо тюленей.

Ходим с участка на участок. Перерыв на обед — и снова подсчет. Ночью дежурим: боимся трещин. Наступает моя очередь.

Ветер крепчает, рвет брезент. Слышу, как ревут бельки на залежке. Ревут на разные голоса. Как ягнята, как козы, как кошки. Интересно узнать, кормят ли их по ночам Тюленухи? Лунный свет прорывается сквозь рваные облака — и я решаюсь, иду к ближнему краю залежки. Из мрака на меня уставились горящие глаза.

Сноп светящихся брызг взлетает над лункой. Значит, и ночью рядом с бельками бывают тюленухи... Несколько раз раздаются гулкие звуки — похоже, что отрывается лед. Утром узнаю, что неподалеку от нашего лагеря ночью появилась огромная река. Часть залежки вместе с тюленями и бельками где-то далеко на том берегу.

Ветер дует с прежней силой, палатку трясет. Тюленей на залежке немного. Присыпанные снегом бельки сладко посапывают под ледяными грибами. Биологи заняты с утра взвешиванием, от белька к бельку таскают весы для взвешивания грудных младенцев. Бельки, проснувшись, отчаянно сопротивляются, царапаются, кусаются. Особых трудов стоит прикрепить им на хвост красную пуговицу с номером. Пожалуй, нет более трогательного создания, чем белек, скулящий от голода или от боли.

В обед нам передали предупреждение: ветер в нашем районе достигнет 10—11 баллов, видимость ухудшится до километра, пойдет снег.

Вертолет и сегодня не сможет вылететь к нам; в Астрахани все то же — ветер двадцать метров в секунду. Циклон приближается к нам. Где-то поблизости зверобойная шхуна «Галактика» — по рации слышно ее лучше всех — передает, что из-за усилившегося ветра и волны прекратила промысел и выходит в другой район. Крылов, услышавший это, тут же вызывает базу и вновь просит передать всем судам, чтобы не заходили в наш квадрат.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*