Петр Голубовский - История Северской земли
Но как ни безуспешна была борьба для всех сторон до появления новой решающей силы, она имела своим последствием всеобщее ослабление Руси. Из областей наиболее пострадали Киевская и Северская благодаря постоянным опустошениям. Но являлось и другое следствие, особенно для Северской земли. Защищая старый удельно-вечевой порядок, требуя постоянной помощи земства для ведения борьбы, северские князья невольно должны были способствовать сильному развитию раздробленности своей земли. Летопись, упоминающая уделы только по необходимости при ходе рассказа, дает, однако, нам возможность насчитать большое число их, мало-помалу появившихся в Северской земле. Так мы знаем уделы: Черниговский, Козельский, Брянский, Карачевский, Стародубский, Вщижский, Сновский, Новгород-Северский, Курский, Путивльский, Рыльский, Трубчевский, Липовецкий, Лопастенский580. Приглядевшись внимательнее к борьбе, которую ведут черниговские князья со своими врагами, мы замечаем, что связь между уделами и зависимость их от областных князей все более слабеет. Мы видим, например, что с Даниилом ведут дело только князья черниговский и новгород-северский, в то время как князья других уделов не участвуют в нем. После Калкской битвы нет уже указаний, чтобы черниговский князь созывал «свою братью» на совещание. Михаил Святой садится не по праву в Чернигове, и Олег Курский соглашается уступить ему, как бы не придавая большого значения черниговскому столу. Берут верх частные интересы, общая цель теряется. Каждый удел заботится только о себе; выгоды целой земли отходят на второй план. Вот какую картину представляла Русь пред появлением монголов.
Еще под 1232 г. летописи извещают о появлении монголов в Болгарии, затем под 1236-м – о разорении ее и об избиении ее жителей581. Эти упоминания летописи показывают, что эти факты были известны уже тогда русскому обществу. Князья уже могли знать об угрожающей вновь опасности, но мы видим, что они продолжают свою борьбу, что в 1235–1236 гг. Ярослав Всеволодович берет Киев, что на юге дерутся за Галич. Разрозненные долгой борьбой, князья различных областей не думают о всеобщем союзе. Мало этого, в каждой области отдельно уделы не хотят соединяться и защищаются поодиночке. В Суздальской земле связь между удельными князьями была более крепка, и все-таки они борются в раздробе. Если так было в Суздале, что же могла сделать Северская земля, которая представляла группу самых мелких княжеств, между которыми терялась даже федеративная связь. И вот удел за уделом падают под силой монголов, представляя только примеры бесполезного героизма. А глава всей Северской земли, вместо того чтобы собрать «братью», явившись в свой стольный город, сначала упускает удобное время, занявшись недавно приобретенным Киевом, а потом боится показаться в Чернигове из страха пред татарами. В 1237 г. разорив землю Рязанскую и Суздальскую, монголы в 1238 г. явились в границах Северской области. Они двигались чрез Шеренск, следовательно, прошли всю область вятичей, где, по всей вероятности, города сдавались им добровольно, и, наконец, были остановлены Козельском, также одним из вятичских городов. Несмотря на малолетство своего князя, Василия582, козляне решились защищаться. Татары пошли на штурм, разбили стены и взобрались на вал, но тут жители резались с ними на ножах и отбили приступ. Затем они решили выйти в поле, сделали вылазку, напали на татарские полчища, произвели в них сильное опустошение и все полегли на месте. Молодой князь пропал без вести. Мстя за смерть своих трех сыновей, татарский темник приказал вырезать всех жителей Козельска. Отсюда чрез Черниговский удел монголы двинулись в землю половцев, по дороге отрядили часть своих сил для взятия Чернигова и в 1239 г. «обступиша градъ въ силе тяжце». Мстислав Глебович, узнав об осаде Чернигова, не побоялся явиться ему на выручку. Судя по летописному известию о многочисленности его ополчения, можно сделать предположение, что ему удалось соединить в последний раз для защиты стольного города силы соседних уделов. Сам Мстислав должен был княжить в одном из ближних городов. Отчаянный бой произошел под стенами Чернигова. Мстислав был разбит и бежал в Венгрию, а город был сожжен татарами. Епископ Порфирий был пощажен и отведен в Глухов, где ему дали свободу. Взяв Чернигов, хан Мангу отправил послов в Киев к Михаилу с требованием сдачи и покорности. Но Михаил рассудил за лучшее перебить послов и бежать в Венгрию вслед за своим сыном, Ростиславом583.
Пока черниговский князь то скитался в Венгрии и Польше, то, униженно выпросивши мир у Даниила, получил позволение жить в его волости, причем владимирский князь доставлял ему съестные припасы: пшеницу, мед, мясо, овец «доволф», пока Даниил обещал ему Киев, а Ростислава сажал в Луческе, пока черниговский князь был занят всеми этими личными мелочами, Северская земля по частям была покорена татарами. Летописные известия все более и более редеют, мельчают и не дают поэтому нам возможности составить картину подчинения этой области. Но, во всяком случае, можно предположить, что некоторые уделы сдаются добровольно и только незначительное меньшинство рискует сопротивляться, следствием чего является разорение и смерть князя. Так, под 1241 г. летописи извещают нас, что татары убили Мстислава Рыльского584. После взятия Киева Михаил Святой бежал сначала в Польшу и затем явился в Русь, когда татары опустошили уже не только Киевскую область, но Галицкую и Владимирскую. Михаил Святой не уведомил Даниила о своем возвращении и некоторое время жил на острове Днепра, отправив Ростислава в Чернигов585.
Теперь, по-видимому, должна была прекратиться долголетняя борьба между Ольговичами и Мономаховичами: необходимость требовала обратиться к устройству своих разоренных областей, по возможности облегчить народные бедствия, как это и сделали северные князья; да и не было причины для продолжения усобиц: Суздаль имел много забот на руках у себя дома, Мономаховичи, в лице Даниила, уступают Киев Михаилу Святому, как бы отказываясь от защиты своего принципа. Но черниговский князь со своим сыном, Ростиславом, не думают ехать в свои уделы или явиться к хану, чтобы облегчить свои волости от тяжелого бедствия, а продолжают борьбу, позволяя увлекать себя интригами галицких бояр. Ростислав в союзе с болоховскими князьями напал на область Даниила, но не имел успеха и принужден был бежать за Днепр.
Болоховские князья поплатились разорением своей области, хотя и находились под покровительством татар. Вслед за тем изгнанный Даниилом галицкий епископ, Артемий, давний сторонник Чернигова, завел снова сношения с Ростиславом, но татары разогнали ополчения последнего, а епископ попал в руки венгерского королевича Андрея. Хотя в это время Ростиславу удается жениться на дочери венгерского короля, а Михаил отдал свою дочь за его сына, но хороших последствий от этого не было ни для князей, ни для Северской земли. Думая найти убежище в Венгрии, Михаил был не особенно радушно принят королем и Ростиславом и уехал в Чернигов, откуда его потребовали к Батыю. Там в 1246 г., не исполнив некоторых обычных церемоний монголов при представлении хану, он был убит. Интересно, что исполнителем казни летопись называет путивльца, по имени Домана586.
Глава XII
1246–1356 годы
Период истории Северской земли, к изложению событий которого мы теперь приступаем, несмотря на свою продолжительность, отличается почти совершенным отсутствием об нем летописных известий, ставящим в крайне затруднительное положение. Упустить этот период невозможно уже потому, что им заканчивается история самостоятельного существования Северской земли, но сведения о нем так скудны, что дают возможность представить только весьма слабую картину положения Северской земли за этот период. Отсутствие известий вполне объясняется тем, что мы не имеем специальной летописи этой земли, а дошедшие до нас списки уклоняются в две противоположные стороны: одни идут на юго-запад, другие на северо-восток. Такое направление летописных известий совершенно понятно: Северская земля уже не проявляла в этот период ничего, что касалось бы интересов всей Руси, а жила какою-то особенною жизнью, в которой на первом плане стояли частные интересы каждого удела. В ней в это время достиг полного развития тот порядок, за который она так долго боролась, порядок удельно-вечевой. Удельная раздробленность достигает в ней своих крайних размеров. В этот период окончательно теряется связь между князьями: каждый из них действует самостоятельно в своем уделе. Это яснее всего выразилось в отношении к татарам. В начале этого периода мы видим в Чернигове Андрея Всеволодовича, в Брянске – Романа Михайловича, в Курске – Олега, в Липовецке – Святослава587, и каждый из них сносится с татарами лично и путешествует в Орду; нет, как на севере, общего представителя земли. Летопись упомянула об этих князьях только потому, что один-два факта из их жизни имеют, как мы увидим, связь с общерусскими делами.
