Tora-san - Victory значит победа
— Ну не знаю я! Волдеморт сказал, что это дурацкое пророчество про меня. Но я не верю! Ясно?
С неприступным видом я отвернулась от Сириуса и Гарри, смотревших на меня с недоверчивостью и беспокойством, и с прямой спиной уселась на софу. Скрестила ноги, не испытывая при этом чувства защищенности. Послышался шорох: это Гарри вновь распрямлял пергамент.
— Можете выбросить его, а еще лучше киньте в огонь. Пусть сгорит, будто его и не было… И забудьте.
— Выходит, продолжил Сириус, не восприняв всерьез мои слова, — Волдеморт откуда-то узнал про это пророчество и приказал Долохову и Люмбергу похитить тебя, решив, что речь в нем идет о тебе.
— А мы — то думали… — пробормотал Гарри, с мрачным лицом вчитываясь в строки старинного текста.
Сириус жестом попросил у него пергамент и тоже пробежал по нему глазами.
— Мы говорим ни о чем, — устало сказала я, подавляя неистовое желание закрыть уши руками. — Я не верю в эту бессмыслицу. Давайте отложим все разговоры хотя бы до утра. — Как мне ни удавалось управлять своим голосом, в нем проступила заметная жалобная нотка. — Пожалуйста.
— Ну, хорошо, — уступил Сириус.
Гарри кивнул. Переступил с ноги на ногу и не очень охотно шагнул к двери.
— Пойду проверю, справились ли Рон и Гермиона с нашими знакомыми и их неуемным любопытством.
Сириус слегка усмехнулся.
— Иди и помни, что любопытство хоть и неуемное, но вполне естественное.
— Ага. Спокойной ночи! — Гарри оглянулся на пороге. — Не забывай, Вики, что мы всегда с тобой.
— Гарри ведь прав.
Сириус опустился на мягкое сидение софы рядом со мной. Я с неприязнью покосилась на пергамент, который он продолжал держать в руке.
— Мы с тобой всегда, что бы ни случилось.
Ну что мне на это ответить? Поэтому я лишь еле слышно вздохнула.
— Убери его куда-нибудь.
Проследив за моим взглядом, он молча свернул пергамент и сунул в карман. Он что, боится его потерять?
— А мне вот интересно, — произнес Сириус, одновременно обнимая меня одной рукой и поправляя упавшую на лицо прядь моих волос другой, — верно ли мое предположение насчет твоей причастности к пророчеству.
Я нервно пошевелилась, прекрасно понимая, какую такую причастность он имеет в виду. Но ожидаемого вопроса так и не услышал.
— Впрочем, ты подходишь под описание только одного из упомянутых в нем… если можно так выразиться, живых существ.
— К живым существам ты причисляешь, видимо, и ангела с демоном? — пробормотала я, уткнувшись ему в плечо.
— Да, но скорее всего это просто такая метафора, образ высших сил, темной и, соответственно, светлой. О ком еще там говорится? — Он на секунду задумался. — О маге и волшебнице, а также их наследнике, то есть о сыне или дочери. Но первым и последним ты тоже не можешь быть. Остается волшебница.
То же самое говорил Волдеморт. Но мне плевать, что он там говорил! Если я буду верить всем его словам…
Меня точно обожгло.
То есть как буду? Я что, уже готова и дальше увидеться с этим маньяком?!
— Это неправда, — вслух объявила я, резко выпрямляясь.
— Что неправда?
— Пророчество не про меня.
«вот-вот, точно также ты утверждала, когда не хотела верить в то, что твое настоящее имя Дейзи Эванс, — произнес внутренний голос. — И что же оказалось на деле?»
Действительно… Я сникла, испытывая что-то среднее между страхом и растерянностью. Да не может быть такого, чтобы в далеком прошлом кто-то знал обо мне и… Тут я снова выпрямилась и впервые серьезно вдумалась в слова предсказания. В нем ведь говорится не только о волшебнице, но и о неком наследнике, то есть ее теоретическом ребенке, и его отце…
Я слегка вздрогнула и оглянулась, словно ожидая увидеть этого ребенка, который резвится и играет где-то здесь, как само собой разумеющееся.
— Я знаю, что тебе этого не хочется, — тихо сказал Сириус. — Думаю, не всем придется по душе пророчество, особенно, если оно касается смерти или тяжелых испытаний, выпадающих на неопределенное будущее. Такое, как, например, у Гарри. А если немного поразмышлять, это пророчество нельзя назвать приносящим плохое предзнаменование или указывающим на беды, которые произойдут в будущем. А если призадуматься еще глубже, можно понять, что речь в нем идет не столько о волшебнице, сколько о ее наследнике.
На миг забыв о своем решении оставить этот разговор до утра, я с любопытством повернулась к нему.
— Возможно… О нем и его загадочной силе. Знать бы, что это за сила такая, которая позарез понадобилась Вол…
Остаток фразы застрял у меня в горле по причине его странного сжатия. Я даже нормально вздохнуть не могла, так как в сознание с опозданием впивались мои собственные слова, показавшиеся ядовитее змеиного укуса.
— Что ты сказала? — Голос Сириуса почему-то чуть охрип, а сам он смотрел на меня с нескрываемым испугом. — Волдеморту понадобилась сила наследника?
Я вскочила на ноги, едва не задев его по лицу — так резко взмахнула руками.
— Ничего я не говорила!
Он тоже быстро встал с явным намерением узнать все до конца.
— Говорила! Ты сказала про загадочную силу наследника и Волдеморта, который хочет…
— Молчи! — почти прокричала я, зажав уши ладонями.
— Виктория!
Он шагнул ко мне, а я, не отнимая рук от ушей, отбежала в сторону. Постороннему наблюдателю могло бы показаться, что мы играем в какую-то затейливую игру.
— Я не хочу об этом говорить! Пожалуйста, не заставляй меня убегать и от тебя тоже!
Лишь произнеся эти слова, я предельно осторожно отстранила ладони от головы, чтобы услышать, что скажет Сириус.
— Ладно, сейчас не буду, — с заминкой ответил он, пристально глядя на меня. — Но потом ты мне все расскажешь.
— Вот и чудно… — пробормотала я, проигнорировав второе предложение.
Прошла мимо него, направившись в ванную.
— Извини, мне надо освежиться.
Закрыв дверь, я привалилась к ней спиной и медленно села на корточки. Когда же все это кончится? Как я устала от всего этого кошмара… И Сириуса жаль, сколько ему приходится переживать из-за меня… Гарри разве заслужил такую родственницу, которая только и делает что подвергает окружающих опасности…
…где-то вдалеке затихал звонкий смех. Девушка быстро шла по безлюдному длинному коридору, какая-то неясная тревога заставляла ее пальцы сжимать гладкую рукоять волшебной палочки. Еле уловимый шорох позади нее будто подстегнул девушку, и она на миг оглянулась, но тут же прибавила шаг. Свернула за угол, когда кончился коридор, и… уткнулась в небольшую дверь. Она дернула за металлическую ручку. Перед ней предстал темный чулан с щетками и ведрами. Девушка толкнула обратно дверь, торопясь выйти в коридор.
— Лили!
Она развернулась и увидела летящий прямо в нее яркий, похожий на сверкающую стрелу, луч…
Сон оборвался так внезапно, что я еще несколько секунд не могла сообразить, где нахожусь. Нет, то, что это был сон, сомнений никаких не вызывало, но яркость ощущений указывало на то, к какого рода видениям он относится. Давно мне такие сны не снились, чему я была, признаться, рада. И вот, сюрприз…
— Не было печали… — хрипло пробормотала я, не открывая глаз.
Однако тут же опомнилась и распахнула веки. В спальне кроме меня никого не было. Я прислушалась, надеясь уловить шум льющейся в ванной воды. Но тишина стояла полнейшая. Значит, Сириус уже ушел и будить меня не стал. Ну, ладно…
Я села на постели, отбросив одеяло. На подушке рядом выделялось яркое пятно. Я протянула руку, гадая, что это. Долго мучиться не пришлось. Пятно вдруг превратилось в алое картонное сердце, подозрительно напоминающее валентинку, которыми обмениваются влюбленные.
А какой сегодня день? Неужели четырнадцатое февраля? Так скоро?
Внутри двойного сердца оказалась всего одна строчка: «Я думаю, ты и сама все поймешь».
Но вместо ожидаемой радости во мне разлилось острое чувство вины. Ну почему происходит именно так, а не иначе?
Зажав в ладони валентинку, я соскочила с кровати и принялась суетливо одеваться. Найти бы Сириуса и все ему объяснить. И Гарри тоже… Хотя они придут в ужас, узнав подробности в истории с пророчеством.
Наскоро умывшись и сделав впервые в жизни строгий пучок на затылке, тем самым походя на среднестатистическую учительницу, я вышла из комнаты. Сириус, наверное, в Большом зале, если, конечно, завтрак еще не закончился. Но даже если и не там, мне нужно чем-то подкрепиться.
К некоторому моему облегчению, я спускалась в холл не в одиночестве. Тут и там небольшими группками появлялись чуть заспанные гриффиндорцы и рейвенкловцы.
— Доброе утро, мисс! — раздалось сзади так неожиданно, что я, задумавшаяся о своих проблемах, явственно вздрогнула и едва не соскользнула с последних двух ступеней.
