Виктор Вишняков - Крым: право и политика
Примером того, как готовился «широкомасштабный» договор с Украиной, служит статья заместителя министра иностранных дел России в 1994-1999 годах Ю.В. Дубинина «Как была заложена правовая основа российско-украинских отношений»{94}. В статье раскрывается только один из аспектов российско-украинских отношений — подготовка Соглашений по Черноморскому флоту.
Начинает свой рассказ Ю.В. Дубинин с Соглашения, подписанного в Дагомысе 23 июня 1992 года. Сразу решить проблемы, поставленные в нем, оказалось невозможным. Поэтому на встрече в Ялте 3 августа 1992 года президенты России и Украины договорились отложить урегулирование проблемы до конца 1995-го. А тем временем флот был выведен из состава ОВС СНГ и подчинен непосредственно главам обоих государств.
Известно, однако, что в ялтинском Соглашении от 3 августа 1992 года были определены ключевые проблемы Черноморского флота и прежде всего принципы формирования ВМФ России и ВМС Украины на базе Черноморского флота бывшего СССР. И правильное их применение имело огромное значение.
В Соглашении 1992 года говорилось, что Черноморский флот подлежит разделу между сторонами с целью создании на его базе ВМФ Российской Федерации и ВМС Украины (статья 1). Учитывая интересы Российской Федерации и Украины как дружественных государств и стремясь к обеспечению безопасности в бассейне Черного моря, Договаривающиеся Стороны решили на время до сформирования на Черном море ВМФ Российской Федерации и ВМС Украины установить переходный период до 1995 года включительно. На переходный период с момента подписания данного Соглашения Черноморский флот выводится из состава ОВС СНГ и подчиняется непосредственно президентам Российской Федерации и Украины.
Стороны заключат отдельные соглашения о конкретизации содержащихся в данном Соглашении принципов. Государственные делегации Сторон подготовят проекты таких соглашений до 1 октября 1992 года.
До окончания переходного периода все проблемы Черноморского флота должны быть решены в соответствии с пунктом 14 Соглашения между Российской Федерацией и Украиной о дальнейшем развитии межгосударственных отношений от 23 июня 1992 года.
Как можно было в этой связи говорить о том, что президенты России и Украины ни о чем не договорились и отложили урегулирование проблемы до конца 1995 года?
Весьма поверхностная оценка Ю.В. Дубининым текста важнейшего документа, в котором каждое слово должно правильно толковаться, говорила о непрофессиональном отношении к правовым нормам, содержавшимся в политическом документе.
В первой половине апреля 1994 года Ю.В. Дубинин обсудил в Киеве положение, сложившееся в г. Одессе в связи с насильственным захватом украинскими военнослужащими кораблей 318-го дивизиона резерва Черноморского флота. В итоге встречи Ю.В. Дубинина с Президентом Украины Л. Кравчуком была достигнута устная договоренность о базировании Черноморского флота в Севастополе. В устной форме была сделана принципиальная уступка Украине, породившая массу сложных проблем, о чем профессиональный дипломат, очевидно, и не догадывался, судя по тому, что говорит он об этом мимоходом.
Вопросы конкретного выполнения договоренности с Кравчуком, пишет далее Ю.В. Дубинин, обсуждались 21 апреля 1994 года на встрече в Севастополе министров обороны обеих стран П. Грачева и В. Радецкого. Радецкий, отступая от того, о чем было устно условлено с Кравчуком, «сорвал решение вопроса о базировании Черноморского флота Российской Федерации»{95}. И подобные промахи делал заместитель министра иностранных дел Российской Федерации. Что уж говорить о профессиональных дипломатах пониже рангом!
К июлю 1994 года решение по флоту все еще не было найдено, — сокрушался заместитель министра. Более явственным для него становилась необходимость увязать данную проблему с политическим договором между Россией и Украиной. Не мытьем, так катанием. Естественно, Украина разгадала этот простенький маневр и сопротивлялась ему вплоть до апреля 1999 года.
Детально описывая разного рода процедурные вопросы, изменения в составе государственной делегации, которая вела переговоры с Украиной по вопросам Черноморского флота, выделяя мелкие тактические успехи в переговорном процессе, Ю.В. Дубинин не пишет о том, что он проиграл украинской стороне главное 1) согласился с предложением Украины в том, что «основная база Черноморского флота Российской Федерации с размещением в ней штаба Черноморского флота Российской Федерации находится в г. Севастополе»; 2) допустил применительно к г. Севастополю использование понятия «украинская территория», чего не было в Соглашении 1992 и 1993 годов. Была допущена стратегическая уступка украинской стороне, которая упорно добивалась признания территории Севастополя «украинской», и чему была подчинена вся ее политика, начиная от включения Севастополя как города «республиканского подчинения» в Конституцию Украины в 1977 году и кончая Договорами с Россией 1990 и 1997 годов. В юридическом образовании дипломатических работников ощущался явный пробел, чем и воспользовалась Украина.
Не случайно украинская сторона торопилась с ратификацией Договора 1997 года, окончательно закреплявшего процесс аннексии Севастополя и поставившего Черноморский флот как иностранную базу под угрозу выведения его с территории Украины.
В декабре 1996 года члены Комитета обратились в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом «О соответствии Конституции Российской Федерации Постановления Президиума Верховного Совета РСФСР от 5 февраля 1954 года «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР», Закона РСФСР от 2 июня 1954 года «О внесении изменений и дополнений в статью 14 Конституции (Основного Закона) РСФСР» и Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 21 мая 1992 года № 2809-1 «О правовой оценке решений высших органов государственной власти РСФСР по изменению статуса Крыма, принятых в 1954 году», а также внесли в Совет Государственной Думы проект постановления Государственной Думы «О статусе города-героя Севастополя — главной базы Российского Черноморского флота».
На фоне закулисных переговоров дипломатов проводилась активная работа депутатов Государственной Думы, направленная на то, чтобы отложить ратификацию. 3 марта 1998 года были проведены парламентские слушания по Договору. Организатором их проведения был Комитет Государственной Думы Российской Федерации по делам СНГ и связям с соотечественниками (Председатель Комитета Г.С. Тихонов). В слушаниях приняли участие представители администрации Президента Российской Федерации, правительства Российской Федерации, российских министерств и ведомств, научных учреждений и общественных организаций, средств массовой информации. С украинской стороны в парламентских слушаниях приняли участие представители МИД Украины, общественных движений.
Мнения участников слушаний по вопросу ратификации Договора разделились. Заместитель Председателя Государственной Думы С.П. Горячева, член фракции КП РФ, выразила уверенность, что ратификация Договора сделает сотрудничество братских народов более тесным. Эту позицию поддержали еще ряд членов КПРФ, представители МИД России. Они считали, что необходимо как можно быстрее ратифицировать российско-украинский Договор, что создаст, по их мнению, прочную правовую базу для развития взаимовыгодного партнерства между Россией и Украиной, положительно повлияет на обстановку в СНГ и Европе. Ошибочная поддержка коммунистами Беловежских соглашений в 1991 году не стала уроком для тех из них, кто выступил в поддержку Договора, — они снова не смогли правильно, с учетом интересов России, спрогнозировать ход исторических событий, затруднили, как потом выяснилось, решение проблем Крыма и Севастополя.
Ряд участников парламентских слушаний высказались против поспешной ратификации ( Г.И. Тихонов, С.Н. Бабурин, А.Г. Чехоев, Н.Г. Биндюков, Н.К. Столярова, В.Н. Волков, Ю.П. Кузнецов, А.В. Митрофанов). Высказывались, в частности, предложения о переносе ратификации на период после проведения выборов в Верховную Раду Украины, когда сложится более благоприятная обстановка для одновременной ратификации Договора и Соглашений по Черноморскому флоту.
Отмечалось, вместе с тем, что ратификация не решит ни одной из проблем: Крыма и Севастополя, статуса русского языка, национальных меньшинств. Договор не учитывал гражданские права и свободы наших соотечественников. Критически оценивали содержание Договора и приехавшие с Украины представители общественных движений по связям с соотечественниками, бывший командующий Черноморским флотом Э.Д. Балтин и др.
Критические замечания, высказанные во время обсуждения Договора 1997 года на парламентских слушаниях, сыграли свою роль. Договор был ратифицирован только в декабре 1998 года. К сожалению, Договор был уже подписан, и вносить в него изменения можно было только в форме оговорок. МИД России, естественно, не мог на это пойти и представил Договор к декабрю 1998 года на ратификацию Государственной Думой без изменений.
