Борис Шапталов - Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи
Обзор книги Борис Шапталов - Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи
Борис Шапталов
Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи
В 2014 году сработала мина, заложенная в 1991 году в Беловежской пуще. Это пример того, что правителем может быть каждый, а умным политиком — единицы. Собравшиеся там люди — Ельцин, Кучма, Шушкевич — государственными деятелями в высоком смысле этого понятия не были. То были баловни судьбы, которых «революционная» волна подняла на вершины власти и они от души там оттянулись. После чего ушли, оставив после себя пороховой погреб. Раздел СССР по административным границам без учета национальных особенностей живущих там миллионов людей обернулся гибелью тысяч человек и кровавыми ранами, которые будут заживать десятилетиями. Собственно, мины стали рваться сразу же. Но конфликты в Приднестровье, Абхазии, Осетии, Карабахе были локальными, хотя сотням тысяч беженцам от этого было не легче, а украинский кризис принял международный характер.
Предуведомление
Свара между родственниками — самое грязное дело. Куда проще бодаться с чужими. Поругался — и вскоре забыл. Лучше подраться с Америкой, еще лучше с азиатским государством, и совсем безопасно с какой-нибудь африканской страной. С ними можно «воевать» и сохранить аппетит. А через два года помириться и вновь стать закадычными друзьями. Но со своими такого быть не может. В этом случае возникают не просто обиды, а обиды кровные. И эти раны — надолго. Родственные народы их помнят веками. И совсем плохо, когда народы понимают язык друг друга и все гадости, что говорятся в пропаганде, читаются и слышатся напрямую без переводчика. И злость одной стороны усиливается злостью другой, и кухонную свару остановить уже невозможно. Поэтому ссоры между родственниками самые тяжелые, самые нелогичные и самые неперспективные, ибо нет передаточных звеньев: оскорбление одного тут же без паузы возвращается оскорблением другого. Правду в такой ссоре найти трудно, порой невозможно. Каждая сторона собирает мусор воспоминаний за многие годы и обрушивает на сознание ставшего ненавистным соперника. В ответ обиженный старается собрать еще больше грязи и ответить комком поувесистей. Эта эмоциональная агрессия разрушительней, чем бомбы. Война забывается после того, как отстроены дома и заводы. Обидные слова не забываются. И свара их часто напоминает базарную перепалку, где публика подзуживает сцепившихся.
2Это книга непростого чтения. И не из-за сложности языка, а потому, что все предыдущие книги на тему российско-украинского конфликта писались с позиции «наших бьют», и читатель, вероятнее всего, привык подходить к материалу по принципу «автор за наших или против наших?». А в данной книге «наши-ваши» в известной степени перемешаны, и читателю придется участвовать в авторском разборе, размышляя самому.
3Цель данной книги — попытаться провести анализ украинско-российского конфликта как бы «сверху», чтобы найти логические цепочки и пути разумного. Это очень непростая задача из-за крайней противоречивости политики обоих государств.
Анализ — это выявление причинно-следственных связей. А это всегда чрезвычайно сложное дело хоть в физике, хоть в биологии, хоть в социологии, потому что Мир устроен сложно. Но если в естественных науках причинноследственные связи (то есть законы природы) неизменны в течение миллионов лет, то в обществе текучесть событий чрезвычайно велика, и картина мира меняется за несколько десятилетий. Человечество не успевает осмыслить старое, как уже приходится иметь дело с новым, требующим своего анализа, в надежде не допустить прежних ошибок и катастроф. И так цикл за циклом.
Российско-украинский конфликт — это новое явление хотя бы потому, что еще несколько лет назад невозможно было представить боевые действия между этими народами.
И даже югославский опыт, казалось, был к нам неприменим. Поневоле возникает вопрос: а что еще невозможное может свершиться в недалеком будущем? А современное поколение уже дважды прошло через «невозможное». Сначала казалось, что невозможен был демонтаж верхами Советского Союза (на референдуме 1991 года за сохранение Союза высказалось 70 процентов принявших участие в голосовании — а что толку), а теперь «невозможное» случилось между Украиной и Россией. Есть о чем задуматься. Вот только к каким выводам придем?..
Введение
Когда я в свое время прочитал у Гоголя «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», то удивился, зачем писатель уделил так много внимания столь мелкой проблеме, как ссора соседей? Но классик потому и классик, что способен провидеть будущее.
«— Говорят, — начал Иван Иванович, — что три короля объявили войну царю нашему.
— …Что ж это за война? и отчего она?
— Наверное не можно сказать, Иван Никифорович, за что она. Я полагаю, что короли хотят, чтобы мы все приняли турецкую веру.
— Вишь, дурни, чего захотели! — произнес Иван Никифорович, приподнявши голову.
— Вот видите, а царь наш и объявил им за то войну…»
Сами же соседи поссорились из-за ружья! На ум приходит Крым — чем не ружье?
Гоголь же, описав долгую и упорную тяжбу соседей, заключил свою нескучную повесть странными словами: «Скучно на этом свете, господа!»
Конфликт между Украиной и Россией пошел по гоголевскому пути. Каждая из сторон наломала много ненужных дров, и что теперь делать с заготовленным горючим, непонятно. Нужно бы вернуться к реалистической политике, где ясны цели и оправданы средства. К сожалению, почти все, что происходило с ноября 2013 по конец 2014 года, политикой может называться с большой натяжкой. С обеих сторон совершалось что-то иное, чему трудно подобрать название. Понятны истоки.
В 2014 году сработала мина, заложенная в 1991 году в Беловежской пуще. Это пример того, что правителем может быть каждый, а умным политиком — единицы. Собравшиеся там люди — Ельцин, Кучма, Шушкевич — государственными деятелями в высоком смысле этого понятия не были. То были баловни судьбы, которых «революционная» волна подняла на вершины власти и они от души там оттянулись. После чего ушли, оставив после себя пороховой погреб. Раздел СССР по административным границам без учета национальных особенностей живущих там миллионов людей обернулся гибелью тысяч человек и кровавыми ранами, которые будут заживать десятилетиями. Собственно, мины стали рваться сразу же. Но конфликты в Приднестровье, Абхазии, Осетии, Карабахе были локальными, хотя сотням тысяч беженцев от этого было не легче, а украинский конфликт принял международный характер.
Украинский кризис — это частный пример того, как создаются и раскручиваются кризисы, влияющие на глобальные процессы. Поэтому его обоснованно ставят в один ряд с ситуацией на Ближнем Востоке.
Кашу на Украине и вокруг Украины заварили три стороны.
Украинские националисты не хотели признать за русским населением статуса государствообразующей нации Украинского государства. А два десятилетия «незалежности» показали, что ни на что, кроме как на паразитарную эксплуатацию территорий Новороссии, украинские националисты не способны. Следствием такого положения стал сепаратизм.
Вторая сторона — это руководство России с недальновидной политикой многолетнего дотирования Украинского государства, не дававшее возможности для этнического размежевания. После чего вдруг последовал кратковременный этап «поддержки» русского населения, которое в итоге оказалось подставленным, если не сказать жестче — преданным.
И третья — это США и ряд европейских государств (Германия, Англия, Франция), которые сохранили с советских времен инстинктивно-зоологическую боязнь России («русские идут!»). Убедить западных политиков, что современная Россия не опасна для Европы, оказалось делом невозможным. Выработанные и закрепленные в ходе длительной исторической эволюции политические инстинкты оказались сильнее. Большое влияние на события оказала политика двойных стандартов — поддержка сепаратизма в Хорватии, Боснии, Косове, Чечне, как выгодная интересам западных держав, и осуждение самоопределения народов в Абхазии, Крыму и Донбассе, потому что там ориентировались на Россию.
В результате украинско-русский кризис обозначил три группы проблем, объективно требующих решения, но в которых конфликтующие стороны субъективно завязли надолго.
Первая группа — соотношение сепаратизма и желания народов на самоопределение с точки зрения международного права и мировой политики.
Вторая группа — конфронтация украинского и русского национализма.
Третья группа — вопрос, в каких пределах то или иное государство может отстаивать свои интересы.
Кроме того, украинско-российский конфликт четче показал глубинное состояние экономик обоих государств, сложившихся за годы «рыночных реформ», а также состояние умов в обществе, качество политики и уровень экспертной аналитики.
