Виктор Печорин - Бог и человек. Парадоксы откровения
В-четвертых, когда наличие духа преподносится как показатель престижа или как некая собственность, право на которую может быть оспорено или которую ее «владелец» по своему произволу может передавать другому.
Вот пример «разборки» двух претендентов на обладание духом: «И подошел Седекия, сын Хенааны, и ударил Михея по щеке, и сказал: по какой это дороге отошел от меня Дух Господень, чтобы говорить в тебе?» (2 Пар. 18:23).
А вот – просьба «поделиться» духом: «И сказал Елисей: дух, который в тебе, пусть будет на мне вдвойне (sic! – Авт.)» (4 Цар. 2:9).
Вообще, когда пророчествующий присваивает себе право интеллектуальной собственности на якобы открытую им истину и право распоряжаться ею (обнародовать или не обнародовать, изменять по своему усмотрению ее содержание и т. п.) – это уже признаки лжепророчества. Выше мы видели, что настоящий пророк не волен над духом: он не владелец откровения, получаемого посредством духа, но всего лишь его инструмент.
И, наконец, в-пятых, когда за откровение выдаются утверждения внутренне противоречивые, или противоречащие общему смыслу и содержанию уже известного откровения, или не подтвердившиеся предсказания, например, предсказания даты гибели мира, – то есть когда сами результаты пророчества свидетельствуют о его мнимости. «Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. <…> Итак по плодам их узнаете их», – учил Иисус (Мф. 7:17–20).
Очевидно, что описанные и другие подобные им случаи весьма далеки от подлинных феноменов присутствия духа. А потому апостол Иоанн в своем первом послании советовал: «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире» (1 Ин. 4:1). А Иисус предостерегал: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Мф. 7:15–20).
Человек, имеющий в себе духа, не волен над своим духом. Скорее, наоборот, такой человек становится как бы «невольником духа».
Однако человеческая гордость не желает мириться с таким положением.
Высказывается следующее возражение, так сказать, «научное», поскольку оно основано на формально-логическом подходе. Представляя собой одну из частей человеческого существа, как бы некий его внутренний «орган», дух не может быть выше всего человеческого существа, как часть не может быть выше целого. Скорее, он должен быть в подчинении у человека. Классический материализм, отождествляющий дух с человеческим сознанием, предложил такую формулу: «бытие определяет сознание», то есть провозгласил примат тела над духом.
Эта формула, по существу являющаяся вариантом или частным случаем главного тезиса материализма о первичности материи, преподносилась как последнее достижение науки. Однако, как свидетельствует откровение, «нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: „смотри, вот это новое“; но это было уже в веках, бывших прежде нас» (Еккл. 1:9,10). Если всмотреться во тьму ушедших веков, несложно убедиться, что примат человека над духом – отнюдь не новая и не оригинальная идея. Она – не что иное, как реликт первобытного магического сознания.
Как известно, первобытные люди практически не различали явления духовного и физического плана. Они верили в реальность сновидений, поклонялись божествам и духам, облеченным в материальную форму, и были твердо убеждены в возможности влиять на духовные объекты при помощи вполне материальных инструментов и действий. Согласно многочисленным свидетельствам антропологов и исследователей древних верований, это влияние сводилось к двум основным методам – так сказать, к методам «кнута» и «пряника». Если божество или дух, к которому люди обращались за помощью – в охоте, в исцелении болезни, в ниспослании дождя или хорошего урожая – выполнял то, о чем его просили, люди делились с ним полученными результатами: подносили ему куски мяса, плоды земли, смазывали его губы кровью убитого животного и т. п. Если же дух или бог не справлялся со своей функцией – его лишали «питания», били кнутом, забрасывали грязью или низвергали ниц.
Собственно, эта идея – о возможности воздействовать материальными средствами на духовные объекты, подчинять себе духов и заставлять их служить себе – является центральной идеей всякой магии, от древнейшей до современной.
Основная цель магии – получить власть над духами (душами) людей, а также возможность повелевать духами природных стихий. То есть речь идет о том же самом, провозглашенном материалистами Нового времени, примате человека над духом.
Эти суеверные представления были широко распространены уже во времена Моисея и нашли отражение в книгах Ветхого Завета.
В книге Второзаконие упоминаются «обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых» (Втор. 18:11), то есть люди, якобы обладающие способностью управлять духами и заставлять их что-то делать (в данном случае – отвечать на вопросы). Ведь подразумевается, что вопрошают не мертвые тела, а продолжающих существовать в них духов.
Выше мы уже приводили пример из Деяний апостолов о служанке, одержимой духом прорицательным, «которая через прорицание доставляла большой доход господам своим» (Деян. 16:16).
Так, может быть, хотя бы в некоторых случаях человек может иметь власть над духом?
Однако, прибегнув к дедукции, мы приходим к противоположному выводу. В самом деле, ведь дух кардинально отличается от других составляющих человеческого существа – тела и души. Тело и душа телесны, материальны, дух же нематериален. Строго говоря, человеческий дух лишь условно можно называть компонентом человеческого существа, поскольку он принадлежит иному плану – нематериальному. Дух имеет ту же природу, что и Бог – высшее существо, имеющее абсолютную власть над миром и само никому не подвластное. Может ли человек – одно из созданий Всемогущего – иметь власть над тем, что со-природно самому Богу? Очевидно, что такое предположение абсурдно. Поэтому мы вынуждены констатировать: человек не имеет и не может иметь никакой власти ни над духом другого человека, ни над духом, заключенном в нем самом.
«Человек не властен над духом», – подтверждает Откровение (Еккл. 8:8).
Уникальность человеческого существа заключается в том, что оно является точкой соприкосновения двух миров-антагонистов (физического и духовного).
Если, как было показано выше, человек не властен над духом, то обратное, то есть что дух властен над человеком, вряд ли может быть опровергнуто. Собственно, Бог именно с этой целью и влагает в нас дух – чтобы направлять нас, побуждать к требуемым Ему действиям.
Иногда высказывается мнение о том, что дух может каким-то образом воздействовать на человеческое тело и даже при определенных условиях восприниматься органами чувств.
Однако, определяя дух как нематериальный объект, мы приходим к следующему выводу. Дух не имеет материальных качеств, он невидим, неслышим, неосязаем, неощутим и потому не может непосредственно воздействовать на тело.
Предположим, дух мог бы воздействовать на неживые физические тела – на планеты, камни, воду. Тогда, являясь агентом или проводником воли Бога в физическом плане, он смог бы прямо осуществлять свою миссию и всякая дальнейшая эволюция мира была бы излишней.
Предположим далее, что дух мог бы воздействовать не на любое физическое тело, а только на живую ткань. Но тогда для осуществления своей функции он мог бы удовлетвориться животными организмами, и не было бы необходимости создавать разумное существо.
Тем не менее, как свидетельствует Откровение, из всех земных объектов и существ дух свойствен одному лишь человеку. Значит, для осуществления духом его функции агента Бога ему необходимо нечто, что есть у человека и что отсутствует у других обитателей физического плана. А единственное, что отличает человека от прочих тварей, – это разум, или сознание.
Именно наличие сознания дает возможность духу оказывать влияние на человека, а через него – на весь физический план.
Дух воздействует не непосредственно на тело человека, на его ткани или мышцы, на его органы чувств, но на сознание человека (или на рассудочную часть души). А уже сознание через его материальный носитель – мозг – заставляет человека совершать то или иное действие.
Дух представляет собой нечто вроде информации, попадающей непосредственно в мозг в виде слов (и тогда человеку кажется, что он слышит «голос Бога», как это было с Моисеем) или в виде визуальных образов (воспринимаемых как присутствие каких-то существ). Что же касается физических ощущений, как в случае с апостолом Павлом, то эти ощущения вызываются не непосредственно духом, но телом или психикой, переживающими в момент откровения особое экстатическое состояние, действительно сопровождающееся некоторыми необычными эффектами.
