Блюма Зейгарник - Хрестоматия по патопсихологии
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ФАКТОРОВ РАБОТОСПОСОБНОСТИ ПРИ ОЛИГОФРЕНИИ[19]
Одна из наиболее существенных и неправильных предпосылок, лежащих в основе большинства зарубежных исследований состояний умственной отсталости, - это представление о том, что больной олигофренией - как бы ухудшенный «вариант нормы». Предполагается, что существует некоторый средний уровень ума, характеризующий здорового человека, и что в сопоставлении с ним у олигофрена на ту или иную толику ума меньше (недаром принятый термин «олигофрения» в переводе на русский язык означает малоумие).
Принцип сопоставления с некоторой эмпирической нормой и определил с самого начала разработку количественных методов измерения. В дальнейшем этот принцип получил признание во всех странах Европы, в Америке и в свое время был недостаточно критически усвоен в нашей стране.
Шкала Бинэ и сотни порожденных ею впоследствии вариантов градуированных статистических показателей интеллектуальной недостаточности олигофренов в отличие от здорового ребенка соответствующего возраста ...исходили из представления о точном соответствии определенных умений нормальному возрастному развитию. При этом вне поля зрения исследователей оставались разнообразные факторы, влияющие на формирование этих умений, и суждение выносилось только на основании конечных результатов выполнения того или иного теста. Внешняя демонстративность, квазинаучное количественное выражение в виде индексов (в одних случаях - интеллектуальный возраст, в других - интеллектуальный коэффициент) привлекали внимание широкой практики своей простотой, доходчивостью и кажущейся точностью.
Вместе с тем серьезным клиническим исследованиям по дифференциации форм олигофрении, установлению разнообразных особенностей структуры дефекта все менее и менее соответствовала стандартная психометрическая техника. На первый план выступала задача качественного анализа и типизации этих дефектов.
Олигофрен оказался не просто «хуже» среднего человека, принятого за условную норму; олигофрена отличает качественное своеобразие, не «худшая», а иная структура психики, жизненных установок и проявлений.
Педагог, психиатр и психолог, имеющий дело с умственно отсталыми, знает, что способность к обучению зависит отнюдь не только от уровня гностических процессов, как это думали многие зарубежные исследователи.
Л. С. Выготский, критикуя позицию старых дефектологов и те «новые» идеи, которые выдвинул К. Левин, первый указал на необходимость иного подхода к изучению олигофрении. Выготский не только выдвинул принцип единства интеллекта и аффекта, но и показал, что основное отличие в ходе нормального и патологического развития следует искать в своеобразии тех отношений, которые существуют между этими обеими сферами психической жизни, и своеобразии путей развития (взаимоотношений аффективных и интеллектуальных процессов)[20].
Концепция Л. С. Выготского о межфункциональных связях сыграла огромную роль в перестройке принципов патопсихологического исследования в целом и, в частности, в области теории и практики дефектологии и олигофренопедагогики.
Все другие работы многочисленных учеников и последователей Выготского в той или иной мере подчеркивали, что для успешного школьного обучения, помимо уровня развития познавательной сферы, огромное значение имеют особенности личности, эмоционально-волевая организованность, устойчивость целенаправленности, характер побуждений, уровень мотивации, общий психический темп, активность и выносливость.
В каком соотношении выступают все эти компоненты личности больного олигофренией, когда речь идет не о ребенке, а о взрослом и не о школьном обучении, а о приспособлении к труду.
При школьном обучении основная направленность ученика должна быть постоянно сосредоточена на усвоении не только новых знаний, но и многообразных способов действия, все усложняющихся навыков и комплексных интеллектуальных операций. В процессе элементарной трудовой деятельности (если отбросить весь круг профессий, требующих специальных теоретических знаний), включающей однотипные операции, после того, как структура единичного приема освоена, центр тяжести переносится на динамику длительной деятельности.
И вот здесь оказывается, что роль так называемых градаций интеллектуального развития по «вертикали» (не считая самой низкой ступени - идиотии) отступает на задний план и решающее значение приобретают устойчивость целенаправленности, выносливость усилий и весь комплекс личностного отношения к трудовой ситуации.
Граница между дебильностью и имбециальностью, как нам кажется, вообще крайне расплывчата. ...Однако особенно если речь идет о взрослом больном олигофренией, никогда нельзя судить о «потолке» его развития, поскольку неизвестно, были ли использованы все активные специальные методы для его стимуляции. Следует также учесть, что этим уровнем не ограничивается определение трудовых возможностей при олигофрении. Наконец, приходится встречать немало больных, у которых уровень умственной деятельности в разных областях оказывался различным.
При анализе факторов, влияющих на трудовые возможности больных олигофренией (как и при всех других нервно-психических заболеваниях) в первую очередь указывается структура дефекта. Однако при всей его значимости это не всегда играет роль решающего фактора для трудового приспособления. Огромную роль для включения больного в труд имеют его личностные установки, которые у больных олигофренией нередко входят в противоречие с их возможностями...
Некритическое отношение к своим возможностям, выражающееся в несоответственно больших притязаниях, может стать непреодолимым препятствием уже на подступах к трудовому устройству.
Остановимся на особенностях рабочего процесса больных олигофренией с теми или иными нарушениями эмоциональной устойчивости и психической выносливости. Приведенные данные основываются на экспериментально-психологических исследованиях и наблюдениях в специальном цехе для психически больных...
При сравнении экспериментальных материалов с данными производственной продуктивности следует иметь в виду, что условия лабораторных экспериментов ...представляют для больного обычно большие трудности, так как он встречается с новой, неосвоенной деятельностью...
(Далее автор приводит несколько конкретных примеров наблюдений больных олигофренией с выписками из историй болезней, с данными экспериментально-психологического исследования в сопоставлении с производительностью труда по часам в течение дня, утром и после обеда, общей результативностью работы, характеристиками мастера.)
Приведенные три примера показывают существенно различные нарушения работоспособности и их соотношений со структурой дефекта при олигофрении.
Прежде всего коснемся зависимости между уровнем развития и работоспособностью. Больной К., с относительно более высоким развитием, показывает более низкую продуктивность. Патологическая утомляемость этого больного перекрывает его интеллектуальные преимущества. Больной В., особенности которого характеризуются не только крайней выраженностью интеллектуального недоразвития, но и элементами дурашливости в поведении, в простейшей деятельности оказывается более устойчивым и даже целенаправленным. С одной стороны, в случае затруднения он не дает эмоциональных реакций, а просто «отключается» и продолжает свою привычную деятельность. С другой - его заинтересованность в показе своих количественных достижений (пусть она и выражается иногда в форме неоправданного «хвастовства») все же говорит о том, что ему в известной мере доступны и некоторые мотивы деятельности. Нельзя забывать, что немалое значение для устойчивости выполнения трудовых операций данным больным В. имеет и жизненный анамнез - пребывание в колонии, где в более раннем возрасте его уже приучили к некоторым трудовым навыкам.
Так же и на больную Г. прежняя работа в лечебно-трудовых мастерских безусловно имела организующее влияние. Относительную устойчивость ее производительности в цехе, несмотря на явные нарушения аффективных процессов, можно объяснить тем, что, как показывает эксперимент, эмоционально-волевая дезорганизация наступает в основном при предъявлении к больной непосильных для нее требований...
Короткие выписки из протокола исследования показывают, что больной К., в отличие от предыдущих больных, пресыщаем и отвлекаем в заданиях любого вида, вплоть до простейших, которые выполняет даже наиболее «сниженный» больной В. Эти данные свидетельствуют о более массивных, генерализованных эмоционально-волевых нарушениях, сильно отличающихся от тех, которые характеризовали ранее описанных больных. Это как бы последняя грань, за которой лежит полная невозможность трудового приспособления.
