Дэвид Сэджвик - Раненый целитель: Контрперенос в практике юнгианского анализа
Обсуждение
Продолжает проявляться проблема базового доверия. На волне недавних эмпатических провалов (возможно, представленных в воображении скалистой тропой с мертвыми кроликами, а также моей склонностью к поведению, подобному улюлюканью рабочих-строителей), я искренне сомневался в своей способности быть достойным доверия в эмоциональном отношении. Однако, даже эта явно моя личная «рана» могла оказаться существенной для обостренных чувств Ф. и ее аналогичных сомнений в отношении собственных родителей. И действительно, позже обнаружилось, что Ф. испытывает сильное чувство вины и отчаяния по поводу своей неспособности «вылечить» собственную мать. Контрпереносные состояния не являются дискретными, они текучи и действуют одновременно на различных уровнях. Так, здесь мы видим нечто подобное тройственному контрпереносу: мой невротически-депрессивный, комплементарный (я как неадекватный родитель) и синтонный (подобно ей, я чувствую себя неспособным вылечить человека, который в этом нуждается).
В то же время, однако, я признавал правильность ее обвинений (п. 21, с. 91) в моей типично мужской неуклюжести, и также воспринял проверку моей квалификации скорее как объективную критику, чем как желание быть аналитиком — «таким же как я». Для терапевта важно переживать такие депрессивные состояния как свои собственные (как те, которыми он по-настоящему «заразился») или как действительно принадлежащие его внутреннему «пациенту»—для того, чтобы аутентично заземлять процесс исцеления.
24. Сон пациентки
В розовом саду моей матери находится тарзаноподобный человек-зверь. Я говорю: «Он научился говорить на удивление хорошо».
Я звоню вам по телефону, затем удивляюсь: «Зачем я ему звоню?» Вы реагируете так, как будто были на свадьбе и напились, хотя очевидно, что это не так. Вы рассказываете мне о свадьбе, как о причине того, что вы не сможете увидеться со мной. Доктор X. должен вырвать вам зуб.
Теперь мы находимся в гостиной с вашей женой. Вы еще совершенно беспомощны. Я и ваша жена озадачены тем, как справиться с этим вместе. Вы не контролируете ситуацию, но, похоже, хорошо, что этими делами занимаются женщины. Я чувствую близость вашей женой.
Контрперенос
Переносные сны можно в первую очередь сверить с их контрпереносными эквивалентами. Я подумал о том, как я мог быть связан с этой примитивной фигурой Тарзана, но решил, что этот образ относится к ее матери. Однако, я был потрясен этим объективным видением того, что я «не контролирую ситуацию», а Ф. и моя анима-жена пытаются помочь мне. Этот образ определенно соответствовал моим чувствам вины за то, что я был «недостаточно хорошим» аналитиком или даже человеком. Я также почувствовал смущение (видимо идентифицируясь с образом пьяного из сна), от того, что моя пациентка заботится обо мне, а не наоборот, и саркастически заметил себе: «Она действует в союзе с моей анимой, в то время как я не понимаю, что же я, черт побери, делаю».
Обсуждение
Как показывают мое смущение и идентификация, сопровождаемые чувством вины, похоже, мы достигли точки, когда перенос действительно «зацепил». Я был пойман на крючок, и мои собственные чувства стали мишенью ее проекций, нацеленных на реабилитацию пьяного, неспособного к контролю или беспомощного воспитателя (матери, отца, терапевта). Я не был уверен, кого именно, хотя подумал, что мать тут более вероятна из-за своей алкогольной зависимости. Если образ моей жены из сна Ф. относится к моей аниме, тогда есть надежда, что у Ф. существует позитивный контакт с моим бессознательным, тогда как моя сознательная позиция характеризуется чувствами слабости и бессилия (пользуясь ее словами). С такими «контрпереносными поражениями» трудно справиться эго терапевта (или его грандиозности), но в то же время они могут быть необходимыми.
Табл. 25
Перенос Контрперенос Ф. сказала, что ей нравиться образ меня в вышеописанном сне: не ригидная, отеческая «дежурная» маска, но «я реальный». Мне он совсем не нравился. Я чувствовал себя очень скованно, и меня задевало, что она видела меня таким «нереальным». Ее друг, С. менял работу, и «отчаянно хотел», чтобы Ф. присоединилась к нему. Ф. «очень нравилось, что ее так хотят». Я почувствовал, что она проникала прямо вглубь меня, соблазняя меня, и, добиваясь того, чтобы я открылся ей, желал и «хотел» се подобно С. Она говорила мне о том, что нужна «сила и твердость, чтобы не нуждаться в границах... не отрицать в себе потребность, чтобы о тебе заботились». «Кто кого анализирует?» — подумал я. У меня возникла фантазия, что она хочет, чтобы я «сделал это первым», чтобы затем смогла и она. Я предположил, что ее желание, чтобы я открылся ей, касалось ее тревоги и потребности открыть свое собственное, уязвимое «я».) Мне все это не нравилось, и я не мог принять ее предложение утолить мои собственные неудовлетворенные потребности в зависимости.Обсуждение
Она хочет, чтобы я «отпустил» себя. Это соблазнительно. но для меня весьма трудно при этом не быть соблазненным и не соблазнять ее. Так что я возвращаю ей проекцию. Я не чувствовал реальной опасности отреагирования, но в то же время мне не хотелось признаваться в своих фантазиях и тем самым, возможно, нагрузить ими ее. Ее желание, казавшееся мне детским и нарциссичным (в позитивном смысле), было не тем желанием, которое испытывал я — более взрослым (и значит, инцестным в контексте ее «детской» потребности). Если я «позволю себе это», то она вновь получит или не заслуживающего доверия инцестного отца или же «неконтролирующую себя» мать. А поскольку я, кроме всего прочего, хотел быть хорошим родителем-аналитиком для нее, мне нужно было сдерживать себя, вопреки ее предложению поменяться ролями. Имея неадекватную мать, Ф. искала поддержки у отца. Это могло объяснять инцестно-эдипальные чувства в наших аналитических отношениях в туманную смесь образов матери (пьяная, нуждающаяся в лечении) и отца (слишком ригидный) в ее сновидениях и в анализе.
Табл. 26
Перенос Контрперенос После того, как я на сессии проинтерпретировал потребность Ф. чувствовать себя «самой важной», она сказала, что не может почувствовать этого со мною, поскольку «у вас есть другие пациенты». Я чувствовал ее своей «самой важной» пациенткой или, по крайней мере, той, которую я обычно больше всего хотел увидеть. Уходя, Ф. сказала, что хотела больше поговорить о своем муже, поскольку «он самый важный мужчина в моей жизни». «А не я!» - написал я. «Чувствовать себя исключительно важным для нее (только я и она) очень приятно». Теперь я почувствовал разочарование.Обсуждение
Терапевт и пациент обмениваются нарциссическими потребностями, мстя друг другу, как при ссоре ревнивых любовников или брата и сестры. Таким образом, тенденция к слиянию с элементами синтонного контрпереноса, проявившаяся за последние недели, усиливается.
27. Контрпереносные фантазии и сон
Я проснулся в три часа жаркой летней ночью и стал думать об Ф. Затем я уснул и увидел следующий сон:
Ф. появляется не в виде страстной взрослой женщины, а девочкой 8—9 лет. Ее ударяет под глаз летящий объект. Хотя она не ранена, я беспокоюсь, что она может испугаться.
В этот момент мой собственный сын проснулся от кошмара, и я бросился успокаивать его. Я отметил общность родительского чувства, которое я испытывал к сыну и к Ф. (во сне о ней) и затем стал размышлять о своих собственных ранах, нарциссических и других, полученных мною после развода родителей в возрасте 8—9 лет. На объективном уровне интерпретировал удар по голове как свою фантазию о ней как об испуганном ребенке.
Обсуждение
Эта синхрония ран, нанесенных по трем головам (Ф. в моем сне, моей и моего сына) способствует дальнейшей дифференциации сексуального от родительского и более глубокого понимания моей сложной идентификации с Ф. Теперь она еще больше стала «членом семьи». Почувствовав общность с ней после обсуждения книги ее отца, которая была в моем доме в детстве и могла бы стоять в моем офисе сейчас (п. 22, с. 92), я теперь смог вообразить ее в своей нынешней семье в роли моего ребенка или «раненого ребенка». Таким образом, контрперенос продвигается к тому, в чем «нуждалась» Ф., и также к тому, что я ощущал, как нужное ей (как бы трудно мне не было перестать смотреть на нее как на объект желаний). Бессознательное терапевта, если работать над его осознаванием, медленно начнет двигаться в направлении, нужном пациенту. Кроме того, также как терапевт интроецирует пациента в образе члена своей семьи, перенос пациента тоже будет содержать в себе проекции, относящиеся к семье терапевта (см. п. 17, с. 87).
