Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - Король-консорт
Он буркнул:
— Была такая мысль, но там воровать нечего, а мебель еще не установили.
— Вот видите, — сказал я наставительно, — как я забочусь о вашем нравственном здоровье и уберегаю от греха?
В шатре я сел, с удовольствием вытянул гудящие от усталости ноги и указал графу на лавку напротив.
— Итак?
Он поклонился, я не увидел его лица в этот момент, но даже по фигуре ощутил, что мой канцлер в глубоком недоумении, что для него весьма нехарактерно.
— Ну? — спросил я.
— Похоже, — проговорил он, разгибаясь, — я недооценил королеву Ротильду.
— Да садитесь же, — сказал я. — Неужто сообщила, что выезжает немедленно?
Он сел, расправил полы роскошного камзола, на меня поглядывал с подозрением.
— Вы знали?
— Предполагал, — ответил я с чувством превосходства. — У нее характер бойца. Понимает, что если не явится, то против нашей вторгнувшейся армии шансов нет вообще.
— А так есть?
— Нет, — ответил я. — Но она об этом пока не знает.
— Тогда что?
— Выслушаю, — сообщил я. — А потому посмотрю. Казнить такую красивую женщину рука не поднимется, хотя нанесла мне тягчайшее оскорбление, однако же убрать ее как-то придется.
— Надеюсь, — пробормотал он, — убрать из Мезины?
— Ну да, — подтвердил я, — а вы что подумали?.. Фи, герцог, вы какой-то уж слишком кровожадный. Берите пример с меня! Еще никого не убил, хотя иногда хочется всех вас передушить голыми руками.
— Значит, Ротильду...
— По приезде, — ответил я, — арестовать. Но желательно сделать это без шума. Потом суд, вынесение обвинения, приговор...
— Приготовить суд лордов?
Я посмотрел в изумлении.
— Зачем тревожить занятых людей такими пустяками? Она всего лишь жена, хоть и королева. В любом законе записано, что муж вправе решать судьбу жены.
Он сказал с намеком:
— Обычно провинившуюся жену ссылают в монастырь.
— Ротильду и в монастырь? — спросил я.
Он вздохнул.
— Да, она точно не для монастыря.
— Придумаем, — пообещал я. — А пока перекусим, промочим горло и подумаем, как все это сделать красиво и без пыли.
Он уточнил:
— Без крови?
— Без какой крови? — спросил я в недоумении. — Почему без крови? Как это вообще без крови?.. Вы, граф, смотрю, становитесь совсем вегетарианцем. Без крови и грязи ничего не происходит. А вот без пыли иногда удается.
Глава 8
В лагерь постепенно входят конные отряды рыцарей, у них лошади получше, следом прибыла тяжелая панцирная конница, дальше я ожидал пешие части, но раньше начали появляться нагруженные доверху телеги обоза.
К моему удовольствию на первой же телеге я увидел восседающего с вожжами в руках отца Тибериуса. Он счастливо заулыбался, узнавая своего сюзерена, пусть я и светское лицо, торопливо слез на землю.
— Ваше Величество! — воскликнул он с восторгом. — Это правда? Вы уже король?
Я отмахнулся.
— Он самый. Поздравляю с таким быстрым переходом. Я еще не видел, чтобы обоз тащился со скоростью конницы.
Он сказал с ликованием:
— Это все те особые повозки, что вы привезли из Ламбертинии! Что за умные люди там живут!
— Это все граф Антуан Стоункрос Лорд Камберлендский, — пояснил я, — он создатель совершенных повозок на ременных рессорах! Но скажу вам пока по секрету...
Его глаза вспыхнули восторгом.
— Ваше Величество?
— Есть возможность, — сказал я почти шепотом, — сделать их еще лучше. Намного лучше.
— Господи, — воскликнул он. — благословляю твое имя! Как же нам повезло с таким королем!
— Не накаркайте, — предупредил я. — Со мной еще наплачетесь. У меня к вам будет довольно обычный для любого правителя вопрос...
— Ваше Величество?
— Связь, — отрубил я. — Мне нужна связь. Земли под моей десницей расширяются почти что неконтролируемо. Во всяком случае, я не знаю, как избежать или затормозить этот процесс...
Он смотрел исподлобья, на подвижном лице постоянно сменяются выражения недоверия, непонимания, восторга, изумления, сочувствия, наконец спросил, запинаясь:
— То есть... вам изводилось бы... какие-то улучшения в нынешней связи?.. Гонцы на быстрых конях, голубиная почта, сигнальные огни...
Я покачал головой.
— Вы же догадываетесь, о чем я, отец Тиберий. Даже должны догадаться, что мне все это не только знакомо, но и не весьма интересно. И потому так уж получилось, что мне придется все больше опираться на братьев вашего монастыря.
— Ваше Величество, — ответил он с готовностью, — мы всегда готовы..
— Мои желания просты до безобразия, — сказал я. — Нет, для безобразий мне женщин не надо, я сам сплошное безобразие.
— Ваше Величество?
— Что мешает развитию королевств? — спросил я. Он смотрел вопросительно, я открыл рот, закрыл, потом махнул рукой, сказал зло: — Не знаю, что мешает больше всего, но отсутствие дорог — весьма!.. А отсутствие связи — весьма зело!.. Отсутствие мгновенной связи — весьма зело обло!.. Это меня лимитирует, как вы догадываетесь!
Он выждал, не брякнул и то еще, поклонился.
— Ваше Величество... любого бы... ну, его, лимитировало. Мы стараемся расположить как можно больше наших устройств... если вы имеете в виду то самое, что имею в виду я... но это дорого и трудоемко, вы говорили. Есть и другие способы, я читал о них в древних книгах.
— Какие?
— Разные, — ответил он, — весьма разные. И даже всякие, я бы рискнул сказать. Но мы пока не отыскали ни сохранившиеся образцы, ни описания, как они действуют.
— Описания ничего не дадут, — сказал я с тоской. — Даже не поймете, что это описания, а не следы от короеда в дереве.
— Ваше Величество?
— Формулы, — тоскливо сказал я, — весьма не весьма как бы, потому не, я бы сказал честно, не глядя в глаза. Сам их не понимаю, а для вас так и вообще язык филигонов... В общем, имейте в виду эти приоритетные задачи для подъема моего народного хозяйства. Это не значит, что надо бросить все и кинуться искать то, не зная чего, радостно забросив все дела, но держать ушки на макушке...
Он поклонился, понимая, что разговор близится к концу.
— Ваше Величество, а разве ваша гениальная находка насчет строительства этой удивительной... железной дороги, как вы ее называете, это не улучшение связи? Это же с какой скоростью гонцы могут из королевства в королевство!
— Железная дорога, — сказал я чуточку сварливо, — это прежде всего перевозка стратегических грузов для народного хозяйства! В больших и весьма больших объемах. А также очень больших. Сравнимых разве что... да и сравнить не с чем.
Он смотрел с восторгом, а я подумал, что вообще-то у меня есть достаточно надежное средство перемещения, которое сейчас надолго потеряло силу, словно подзаряжается от света дальних и весьма тусклых звезд.
А когда я, хоть и с великим трудом, но пролез однажды с арбогастром и Бобиком, так вообще ни на что не реагировало больше месяца. Ну и минус еще то, что могу видеть только места, где уже был, хотя это пока не критично, не до рассматривания новых полян, когда приближается Маркус.
— Ищите, — сказал я настойчиво. — Отец Тибериус, когда-то в прошлом люди передвигались мгновенно, аки ангелы. Но, в отличие от них, куда хотели, а не куда их посылали. Потом из-за войн и катаклизмов это было разрушено... а восстанавливалось уже частями, кое-как, умение было потеряно.
Он сказал скорбно:
— Все точно, Ваше Величество.
— Все не могло погибнуть, — сказал я убежденно. — Слишком уж было много, понимаете?.. Где-то засыпано при катастрофах, где-то спрятано в пещерах... Да, конечно, само по себе без развитой инфраструктуры не заработает, но были же варианты для любителей природы? Что селятся в безлюдных горах, пустынях, арктических льдах?..
Он смотрел с непониманием.
— Ваше Величество?
— Говорю, — сказал я, — что у таких должны были быть автономные штуки. Я имею в виду те, что мгновенно переносят на огромные расстояния!
Он напряженно морщил лоб, часто моргал, сказал сумрачно:
— Ваше Величество, у меня после каждого разговора с вами голова трещит от всяких мыслей. Сутками не сплю, мозг кипит, так и рехнуться можно...
— Вы умнейший человек, — сказал я с сочувствием. — Дурак бы ничего не понял из моих слов, для него это только звуки, как блеянье козы. Ну пусть рев льва, я же все-таки теперь король, Мое Величество, как же!.. А вот вы ощутили... еще не поняли, но ощутили, а это уже начало знания...
— Ваше Величество, — сказал он, — если вы даете мне полномочия...
— Самые-самые, — заверил я. — Вы не маг, вы настоятель монастыря, для Ватикана выше нет репутации!.. Потому вторгайтесь в любые хранилища, требуйте любые рукописи, спрашивайте всех, кто что-то знает... даже с пристрастием, если понадобится! Великая цель оправдывает средства. Любые. Прогресс, как я слышал, безжалостен, ибо он — закон природы, в котором чувствуется рука Творца, а Он не был слюнтяем, стоит только вспомнить Содом и Гоморру, потоп тоже был хорош, а теперь этот Маркус...
