Шалва Амонашвили - Здравствуйте, дети!
Это сообщение вызвало у остальных большой интерес.
— Пусть «Лаша» нарисует скелет! — попросили они.
Так была подменена моя педагогическая мелодия о дружбе импровизацией о костном строении человека…
…Сегодня, как обычно, я положу запись партитуры дня на свой рабочий стол и буду часто заглядывать в нее, хотя многие ее части знаю наизусть.
Конечно, вовсе необязательно, может быть, даже не нужно, чтобы школьная жизнь детей управлялась только моей партитурой. Это желательно постольку, поскольку моя партитура будет отражать действительные эмоции, интересы, познавательные стремления детей, будет дарить им радостный школьный день и направлять их наступательное движение, будет вести их воспитание на основе чувства свободного выбора, т. е. на добровольных началах. Если же между моими предварительными замыслами и стремлениями детей возникнут расхождения, тогда сразу обнаружатся отдельные недостатки выбранной мною методики, и это даст мне основу для более глубокого познания детей как объектов воспитания и себя как субъекта воспитания.
Если бы не заболела Майя
Я записываю на доске последние задания для урока математики, а там, в коридоре, не уже звучит прелюдия школьного дня. Во все более усиливающемся детском жриамули еле улавливаю отдельные голоса.
— Десять треугольников!
— Давай поспорим, восемь!
— Я уже разгадал, какое здесь получается слово!
— Подумаешь! Я тоже разгадал!
— Скажи!
— Родина!
— Нет, радио!
— Я могу прочесть это число: сто одиннадцать тысяч сто одиннадцать!
— Из этих букв я уже составил три слова!
— Подумаешь! Составь пять слов, тогда и хвастайся!
— Ух ты, смотри, какой интересный пример!
— Это мы будем решать на уроке математики!
— Хочешь, скажу, почему эти цифры записаны в квадратиках?
— Не надо, сама догадаюсь!
Некоторые отходят от коридорной доски, другие, только что пришедшие, останавливаются, и повторяется обсуждение, только уже в новых вариациях.
Звенит звонок.
— Дети, входите в класс! Мальчики, помните, что вы — мужчины!
Начинаю урок математики.
— Здравствуйте, дети!
— Здравствуйте!
— Что у вас нового в жизни?
Майя. А я пришла в школу с температурой! Мама не хотела: пускать, но я не послушалась!
Я: С температурой? Сейчас проверим, какая у тебя температура!
Учитель, всегда имей в классе аптечку первой медицинской помощи, знай, какие бывают детские болезни, особенно инфекционные, как они проявляются! Учитель, будь врачом первой помощи!
Майя (испуганно). Если у меня будет температура, вы отправите меня домой?
Я: Посмотрим! Но ты должна была послушаться маму!
— Можно мне что-то сказать Вам?
Это «Маквала».
— Конечно, можно. Она выбегает:
— Только на ухо!
Я нагибаюсь. Она прикасается к моему уху. Молчит,
— Нет, скажу потом, не сейчас! — и бежит обратно к своему месту.
Лела. Я нарисовала новую картину. Можно повесить ее в классе?
Я: Конечно, можно, если она тебе нравится. Перехожу ко второй части партитуры урока:
— Хотите знать, чем мы будем заниматься на уроке?
Дети слушают, какие я придумал для них задания и упражнения, и у них появляется желание скорее приступить к делу.
— Только надо сначала посмотреть, какая у Майи температура!
Девочка протягивает мне термометр: 38,3! Скорей врача! Надо вызвать родителей!
Майя волнуется: «Не хочу домой!»
— Два-три дня полежишь, выздоровеешь и придешь в школу! — успокаиваю я.
Дети тоже заволновались, уговаривают ее:
— С болезнью шутить нельзя!
— Я тебе позвоню и расскажу обо всем, что мы будем делать в классе!
— Майя, будь умницей! Приходит врач, уводит девочку.
— Видите, дети, какая у нас Майя, как она любит вас, любит школу, любит учиться! Потому и пришла с температурой — хотела быть вместе с вами!
Ираклий. Мне очень жаль ее!
3урико. Она скоро выздоровеет!
Я: Давайте продолжим наш урок!
Но уже прошло 15 минут. Поэтому третью часть партитуры урока математики (упражнения на развитие наблюдательности) провожу в сокращенном виде. Оставшаяся часть урока проходит в соответствии с записями в партитуре.
Только вот на мой вопрос в конце урока: «Какой у нас поручился урок?» — Лали ответила:
— Урок мог бы получиться более радостным, если бы не заболела Майя! Я все думала о ней! Нельзя узнать, как она себя чувствует?
Оказалось, что все мы переживали за Майю. Вот и врач.
— Как Майя?
— Ничего страшного! Она, видимо, простудилась. Пришла мама и забрала ее. Только она все плакала, что пропускает уроки!
Дети успокоились, и первая 10-минутная перемена прошла в предвиденной мажорной тональности. Мы еще успели решить оставшиеся на доске задачи.
Приступаю к уроку родного языка.
Дети попросили начать урок с чтения басни Сулхана Саба Орбелиани «Черепаха и скорпион».
Развернулась дискуссия о разгадывании концовки басни, и, когда я открыл занавеску на доске, где она была записана, многие не смогли сдержать своей радости:
— Я же говорил!..
— Я же сказала!..
Перехожу к следующему заданию: назвать произведение (стихотворение, сказку, рассказ), из которого я читаю отрывок…
…И вдруг:
«Будьте моим папой»
— Посмотрите, снег идет! — воскликнул Саща
Как я мог предвидеть, что в начале марта в Тбилиси вдруг выпадет снег? Вся зима прошла так, что мечта моих шестилеток поиграть в снегу не сбылась: солнечная погода менялась дождливой, холодные дни — теплыми. Дети учили стихи и рассказы о снеге, снежках, снеговиках, о том, как хорошо зимой кататься на лыжах, на санках, а снега все не было…
— Снег, снег, снег! — кричат дети и бросаются к окнам. С неба падают густые, обильные хлопья. Наш школьный двор быстро покрывается белым ковром. Как долго мы ждали этого дня! Некоторые из моих шестилеток, быть может, видят это прекрасное явление природы впервые!
— Хотите поиграть в снежки? — спрашиваю я. Ну, конечно, хотят, да еще как!
Дети быстро одеваются. Я не требую, чтобы они строились по двое, надо спешить. И мы все выходим во двор.
Радость? Не то слово!
Урок искусства — мы кидаем друг в друга снежки, кувыркаемся в снегу.
Большая перемена — мы лепим снеговика.
Урок труда — мы перемещаемся в парк и катимся по глянцевой тропинке.
Мы с «Маквалой» делаем снеговика.
— У меня к Вам дело!
Я трясу ель, под которой стоит девочка. Пушистый сне окутывает ее. Она смеется, падает.
Пошли обедать? Нет, какое время обедать!
Мы смотрим, как ели покрылись снегом, наслаждаемся чистейшей белизной вокруг. Мы устали. Снегопад прекращается. Возвращаемся обратно. Какие радостные лица! Какие румяные щеки! Замерзли пальцы, кончик носа? Не страшно! Скоро всё пройдет. Зато какими неизгладимыми впечатлениями обогатились все мы сегодня!
«Маквала» не отстает от меня, держится за руку.
— У меня к вам дело! Скажу потом! — говорит по дороге.
В классе мы приводим себя в порядок.
— Мальчики, будьте мужчинами, помогите девочкам! Мальчики помогают девочкам снять пальто, сапожки, подаю! тапочки. Девочки вытирают им лица полотенцами.
— Как хорошо!
— Как здорово!
— Хотите расскажу сказку про Снежную Королеву?
— Хотим!.. Очень!
— Садитесь за парты!.. Устраивайтесь поудобнее!.. Слушайте!..
И начинаю нашептывать таинственным голосом:
— Жила-была…
Сказка длинная, дети слушают не шевелясь, многие опустили! головы, закрыли глаза, некоторые, кажется, заснули. Но только! не Саша. Он то закрывает, то открывает глаза. Все время смотрит в окно. И вдруг грустно восклицает, прерывая сказку:
— Смотрите, снег тает!
Дети забыли о сказке и опять бросились к окнам.
С крыши ручейками льется вода. Густой снег, которым был покрыт наш двор совсем недавно, исчезает прямо на глазах. Солнце веселится.
— Я же говорил, что надо успеть поиграть с зимой! Вот уже и нет зимы! — говорит Саша.
Дети с грустью смотрят на жалкие остатки зимы.
— Наш снеговик! Как мне жалко его! Как он тает!
— До свидания, зима! — говорит Ния.
— До свидания, зима! — повторяют дети.
За какие-нибудь два часа мы сегодня встретились с зимой и тут же попрощались с ней. Так природа-мать заставила меня прямо на ходу изменить партитуру этого великолепного 122-го школьного дня.
— У меня к Вам дело! — шепчут мне маленькие губки, и маленькая, не согретая еще ладонь тянет меня от окна в угол классной комнаты.
— Садитесь, пожалуйста!
Сажусь за парту.
