Шалва Амонашвили - Как живете, дети?
Обзор книги Шалва Амонашвили - Как живете, дети?
Ш. А. Амонашвили
Как живете, дети?
ПОСОБИЕ ДЛЯ УЧИТЕЛЯ
Рекомендовано Главным управлением школ Министерства просвещения СССР
Рецензент
инспектор Главного управления школ Министерства просвещении СССР
О. А. Абрамова
От автора
Шестилетки подготовительного класса, о которых я рассказал в книге «Здравствуйте, дети!» (издательство «Просвещение». М., 1983), перешли в I, а затем во II класс. Естественно, что эти последующие два года жизни детей в школе и по содержанию обучения, и по содержанию воспитания не могли быть такими же, какими они были в обычных I и II классах, которым не предшествовал «нулевой» класс для шестилеток. В организации педагогического процесса в I и II классах (второй и третий год школьной жизни) я исходил из тех же самых принципов гуманного, личностного подхода к детям, которыми руководствовался в подготовительном классе. Одновременно я следовал также классической педагогической мысли о том, что ребенок не только готовится к жизни, но он уже живет.
Как жилось моим ребятишкам — Магде и Зурико, Русико и Бондо, Майе и Дато, Ии и Котэ и всем остальным — в I и II классах? Чему они научились, какой приобрели нравственный опыт? Я стараюсь проследить путь становления личности каждого ребенка, связывая этот процесс с организованным мною педагогическим процессом. Одновременно я все яснее представляю, насколько качественно может обновиться начальная ступень 11-летней средней общеобразовательной школы. Новая четырехлетняя школа, предусмотренная реформой, не будет повторением той четырехлетней начальной школы, которая существовала у нас до семидесятых годов. Не будет повторением потому, что I—IV классы новой ступени охватят другие возрастные группы: в каждом классе будет занижен возрастной ценз.
Однако это не значит, что одновременно должно быть занижено содержание обучения и воспитания. Строя с моими ребятишками педагогический процесс на основе личностного подхода, я убедился, что они проявляют широкие познавательные интересы и возможности, желание учиться, становятся податливыми к воспитанию. В силу своих возможностей я попытался рассказать об этом в данной книге. Позже намерен написать еще одну книгу о том, как те же самые дети завершают III класс, что соответствует IV классу новой структуры 11-летней школы.
Книга эта написана не в одиночку. Когда видишь, как твои коллеги-учителя не менее успешно, а порой даже лучше осуществляют предложенные тобою общие принципы организации жизни детей и школе, как в их опыте на основе этих принципов рождаются новые способы, приемы, методы работы, тебя охватывает уверенность в своей педагогической позиции. Так произошло и с нами. Разработанная в лаборатории экспериментальной дидактики НИИ педагогических наук им. Я. С. Гогебашвили МП Грузинской ССР система учебно-воспитательной работы в начальных классах обогатилась творческим опытом учителей тбилисской № 1 республиканской экспериментальной школы: Н. Амонашвили, В. Беридзе, Н. Вадачкория, М. Гвилава, Ц. Гошхетелиани, Э. Канделаки, Н. Кипиани, М. Кобахидзе, Н. Николаишвили, Дж. Мерквиладзе, Н. Татаришвили и многих других. Всем им приношу глубокую благодарность за содействие и предоставление мне необходимых материалов. То, что педагогическая наука не может развиваться без практики школы, является истиной. Однако я бы желал, чтобы такой же истиной стало и положение: педагогическая наука будет развиваться еще быстрее и более активно влиять на практику миллионов учителей, если ученые сами будут являться хорошими практиками.
Глава I. Педагогическая муза (1 сентября)
На последнем уроке в подготовительном классе Илико предсказал, что за лето я получу 114 писем. Но я получил на 5 писем больше. Хотя не все написали мне письма — четверо из моих ребятишек, по всей вероятности, увлеклись игрой и путешествиями (какая же могла быть еще другая причина?) и позабыли обо мне. Зато от других я получил не по 3, а по 4—5 писем. Каждый день приносил мне весть о моих детях, и я в тот же день посылал ответные письма. Одновременно я взял карту Грузии и отмечал на ней города и села, из которых шли ко мне письма. Почти со всех концов Грузии они сообщали мне, как живут, чем заняты, что их радует и огорчает. Письма я получал даже из-за границы.
Теперь эту карту я вешаю на стене в коридоре, а перед ней на столике раскладываю все 119 писем. Не успел я покончить с этим делом, как появились первые двое из тридцати восьми, Тея и Лери — сестра и брат. Они пришли на час раньше и, увидев меня, одновременно воскликнули: «Шалва учитель!» — и четыре окрепшие за лето руки притянули меня к себе.
— Как вы повзрослели! Как загорели! — удивляюсь я, внимательно и с восхищением разглядываю каждого.
— Вы были все время в Тбилиси? — спрашивает Тея.
— А мы камушки привезли для аквариума! — говорит Лери.
Вот все, что мы успели сказать друг другу, как в коридоре показались сразу трое — Лела и оба Дато. Через минуту — Магда и Вова. Еще через минуту — обе Эки, Элла, Бондо, Гига, Санро. А потом и все остальные.
Каждый спрашивает меня:
— Как Вы себя чувствуете?
— Бодро! — говорю я всем.
— Чем Вы занимались все это время?
— Готовился к встрече с вами.
— Как Вы отдохнули?
— Работал и читал книги, писал ответы на ваши письма.
— Что у вас нового?
— Вы сами увидите!
— Какие у нас будут дела в школе в этом году?
И я отвечаю:
— Большие, очень большие!
Со своей стороны, я расспрашиваю каждого, как он (она) провели первые в жизни каникулы.
— Купался в море!
— Читал книги!
— Помогал бабушке в деревне!
— Упал с дерева, но, к счастью, не свернул себе шею!
— Играл с сельскими ребятами!
Далее я интересуюсь, что у них нового:
— Переселились на новую квартиру!
— Как хорошо! Поздравляю!
— Отец хотел перевести меня из этой школы, там близко от нашего нового дома есть школа, но я отказался. От Вас я никуда не уйду.
— Меня повели к врачу.
— Ну?
— Он дал лекарство и сказал, что ничего страшного, все пройдет!
— Очень хорошо!
— Скончался мой дедушка, мой сказочник...
— Да? Очень жалко его. А мы ему послали рисунки...
— Мне купили конструктор, можно строить подъемные краны, разные автомобили!
Детской и моей радости нет конца. Вижу: каждый повзрослел и физически (вытянулся на 2, а то и на 4—5 см) и умственно.
— А Вы получили мои письма? Я Вам 4 письма написала!
— А мои?
— Я из Праги Вам послала письмо! Получили?
— Я тоже послал письмо из Цинандали!
— Это наши письма, что на столе?
— Ой, сколько их!
— А эта карта для чего висит?
Я отвечаю каждому словом, кивком головы, улыбкой.
— Знаете о чем мне говорит эта карта? — все сразу стихли, уставились на карту. — Я отмечал на ней, из каких городов и сел получал ваши письма: из Батуми, Кутаиси, Сухуми, Сигнахи, Телави, Цинандали, Зестафони, Зугдиди, Местия... Все лето ко мне шли письма почти со всех концов Грузии...
Дети смотрят на карту, а я показываю им места, где они находились, и продолжаю:
— Каждое из ваших писем доставляло мне большую радость. Представьте, открываю свой почтовый ящик, а там 3 или даже 4 радости сразу — от Илико, от Эллы, от Гиги, от Зурико, от Магды, обеих Елен, от Котэ...
— От меня тоже 3 радости! (Майя.)
— Я Вам свою карточку послала, брат меня сфотографировал, когда я читала книгу! (Марика.)
— В моем письме был рассказ. Вы его читали? (Гоча.)
— Я читал все... Ваши письма лежат на столе... В них так много интересного!..
— А как Ваше письмо нас порадовало, знаете? (Сандро.)
Ния не выдерживает.
— Знаете, я все собиралась Вам написать, но не смогла! — оправдывается девочка.
— А что тебе помешало? — с упреком говорит ей Магда.
— Еще не поздно, можешь написать письмо сегодня и послать мне по почте. Через два дня я его получу и прочту! — успокаиваю я Пию.
Тогда я тоже напишу Вам письмо сегодня! — развеселился
Дато.
— Я тоже! — радуется Нато.
Тем временем Элла успела в куче писем отыскать свое.
— Вот мое письмо! Это я написала из Сухуми!
Она достает из конверта письмо и читает с большим любопытством, смеется, видимо вспоминая что-то, связанное с недавним прошлым.
— Почему Вы не ответили на мое письмо? — тихо спрашивает Виктор.
— Найди свое письмо, и я скажу!
Виктор вместе с другими просматривает письма.
«Неплохо, дети, мы потрудились за лето! — думаю я про себя,— Какое значение имели для меня ваши письма? Вы и представить не можете, очень большое! Во-первых, меня, правда, радовало каждое ваше письмецо, всего 5—6 строк; в них проявлялась ваша сердечность к своему учителю. Во-вторых, я теперь больше знаю о каждом из вас: кто чем увлечен, у кого какой жизненный опыт накопился, кто на что, оказывается, способен. Эти знания мне очень пригодятся, вот увидите. Посылая письма, вы тем самым помогали мне в своем же воспитании. А мои ответы на ваши письма делали наш педагогический процесс, наше общение непрерывным. Ведь доставляли они вам радость общения со мной, возбуждали в вас нетерпение скорее вернуться в школу?»
