Владимир Петрухин - Загробный мир. Мифы о загробном мире
Кроме этого, продолжали судить по одежке. Некий умирающий монах страдал от жары и попросил дозволения снять свое монашеское одеяние. Так он и скончался, как думала окружающая братия; но вот умерший очнулся и рассказал, как оказался у райских врат. Там святой Бенедикт спросил его, кто вновь преставленный, монах назвал орден, к которому принадлежал, и выяснил, что недостоин входа в рай в неподобающем одеянии. Тогда он вымолил возможность вернуться в тело и попросил братию одеть его достойным образом.
Неясность топографии загробного мира в древней библейской традиции была причиной довольно смутных представлений о месте в преисподней, где помещались души невинных — умерших в младенчестве и библейских патриархов. В латинской традиции эта область называлась лимб (лат. «кайма»), то была пограничная зона преисподней, место между небом и землей. Неясным оставалось и место прибежища Еноха и Илии, которых живыми взяли на небеса. Считалось, что они перемещены в земной рай, рассказы о котором сохранялись в средневековом мире в связи с чудесными недостижимыми странами на Востоке (в Индии и т. п.). Данте в «Божественной комедии» отождествлял лимб с первым кругом ада, чистилище же помещал на горе среди океана. Это место оказывается в топографической близости к раю, и одной из страшных мук чистилища считалась невозможность лицезреть божество и райское блаженство.
Представления о пространстве чистилища были столь же парадоксальными, что и представления о времени, там проведенном. Это было ирреальное время того света.
Рассказывали о рыцаре, которого забрал с собой на тот свет Карл Великий; рыцарь вернулся через три года, хотя ему показалось, что он пробыл с королем всего три дня. Согласно другому рассказу, тело монаха, простившегося с душой, вдруг поднялось в воздух и тотчас опустилось. При этом самому вернувшемуся к жизни монаху привиделось, что он мучился в чистилище тысячу лет.
Длительность мук в чистилище и их интенсивность зависели от «степени греховности». Известны «примеры», согласно которым муки могли ограничиваться лишь невозможностью созерцать Бога; девочка, что шепталась с подружкой во время молебна в церкви, должна была усердно молиться.
Множество рассказов о чистилище, окрашенных чисто народным, фольклорным, воображением, сохранилось в средневековой письменности. В одном из «примеров» умерший демонстрировал молящимся за него результаты их молитв: его тело — почерневший после смерти разлагающийся труп грешника — наполовину побелело в результате заупокойных месс. Следовательно, нужно было умножить молитвы.
«Чистилище святого Патрика»
«Чистилище святого Патрика» — трактат, составленный английским монахом в конце XII века, стал весьма популярным в западном средневековом мире.
Святой Патрик с разрешения Господа показал некоему ирландскому рыцарю Овейну вход в чистилище, который располагался на острове Исланд, посреди Красного озера на севере Ирландии. Овейн спустился туда и оказался во власти бесов, что норовили ввергнуть его в адский пламень и погубить навечно. Но имя Господне спасало Овейна в критические моменты: ему удалось даже выбраться из пропасти, которая находилась на дне чистилища и куда зашвырнули его бесы, иначе он навеки попал бы в самый ад. Терпящие муки в чистилище пребывали вне адской пропасти: чистилище как преддверие ада располагалось на плоской равнине. Мучимые видели явившегося к ним живого и умоляли передать родным, чтобы они молитвами сократили их муки. Выход оттуда был лишь по узкому и скользкому мосту над бездной, он вел в земной рай, откуда открывался вид на врата рая небесного.
Мотив моста над адской пропастью известен многим религиям. В упоминавшихся диалогах Григория Великого рассказывается о кузнеце Стефане, который попал на тот свет и споткнулся на мосту: немедленно демоны стали увлекать его в адскую пучину, но ангелы бросились на помощь его душе, увлекаемой вниз грешной плотью, вступив в борьбу с бесами.
В соответствии с мрачной средневековой традицией, пытки были дифференцированы: мучимых, в зависимости от степени греховности, могли погружать в расплавленный металл по самые брови, губы, до шеи, пупка и т. д. Демоны истязали грешников вместе с нечистыми животными — гадами (драконами, змеями, жабами), пожирающими их плоть. Как видим, хотя в аду и пребывают души умерших, они терпят телесные муки, а пространство чистилищ наполнено их криками, зловонным запахом.
Бесы пытаются подвергнуть мукам и Овейна, но он защищается именем Христа. Рыцарь минует разные отсеки чистилища: черный луг, огромное огненное колесо, увлекающее души, парильню с нестерпимым жаром и гору, омываемую ледяным потоком. Оттуда путь ведет к мосту через огненную реку; падающие туда навеки пропадают в адской пропасти. Бесконечные переходы от нестерпимого жара к страшному холоду — характерный сюжет адских мук. Пространство пересекаемых визионером отсеков не поддается исчислению, даже парильня, устроенная в виде дома, не имеет видимого конца.
Не все визионеры, посещавшие преисподнюю, возвращались оттуда целыми и невредимыми, как Овейн; не верящие в существование святилища и силу имени Божия, могли погибнуть там, погубленные бесами. В одном из «примеров» священник-визионер, незаметно пристроившись у входа, наблюдал, как сам Сатана разбирается с явившимися к нему душами. Дьявол, однако, обнаружил незваного пришельца и велел подручным бесам опустить в горючую жидкость некое одеяние, которое те затем швырнули в лицо наблюдателю. Выяснилось, что это одеяние священник получил от умирающего, но при этом не позаботился должным образом о его душе. Несчастный визионер очнулся от ожогов, и его унесли в больницу.
Душа и тело в видениях того и этого света
Вопрос соотношения духовного и телесного относительно загробных мук и райских наслаждений оставался сложной проблемой теологии: могут ли души испытывать телесные муки или адские пытки лишь видимое выражение мук духовных, причина которых разлучение с Божеством? Перед Страшным судом умершие должны восстать из гроба в невредимом телесном состоянии. Древние фольклорные сюжеты, согласно которым могила отождествлялась с преисподней, продолжали существовать и в христианскую эпоху.
Рассказывают о некоем священнике, который, получая пожертвования, не заботился о душах прихожан. Однажды он проходил по кладбищу и рука мертвеца ухватила его за ногу и держала до тех пор, пока не явился епископ, чтобы освободить клирика. Мертвец успел посетовать, что схваченный за ногу священник не молится за умерших.
В другом рассказе злословивший близких не находит упокоения на кладбище: один отшельник увидел его вышедшим из могилы с изрезанным и свисающим до пояса языком. Его окружали прочие мертвецы, клянущие его за то, что он не давал им покоя своим злословием ни до, ни после смерти.
Мертвые тела сохраняли прижизненные привычки: однажды главы двух враждующих крестьянских кланов были погребены в одной могиле. Мертвецы повернулись в могиле спинами друг к другу и принялись драться, как пара жеребцов. Пришлось выкапывать их и хоронить в разных могилах. Известно было и о том, как в самом аду души не прекращали вражды и бросались одна на другую с топором; таким, конечно, не могли помочь и заупокойные молитвы.
Тело неотделимо от души, и дьяволу — князю мира сего, мира материального, — бывает мало одной души. В одном из «примеров» дьявол подстерег грабителя, явившегося к могиле ростовщика и пытавшегося отобрать у него золото, в которое тот по привычке вцепился. Удушив грабителя, дьявол заявил, что теперь завладел и телами грешников, швырнув оба трупа прямо в ад.
Разделение материального и духовного не могло быть абсолютным в культуре, где даже грехи и добродетели имели определенный вес, ибо взвешивались архангелом во время Страшного суда. Бесы пытались надавить на чашу с грехами, чтобы она перевесила добродетели, но архангел отгонял их мечом. Кроме этого, Богородица в «примерах» часто помогала увеличить вес добродетелей.
Проблема грядущего воскресения из мертвых перед Страшным судом волновала людей не меньше, чем посмертный суд над душой. Это касалось в первую очередь погребального обряда, ведь воскресение должно было быть телесным, то есть тело должно встать из могилы на звук архангельских труб. В Европе христиане первым делом начали отказываться от языческого обряда кремации: тело в могиле стали класть лицом на восток, откуда должен был появиться мессия при Втором пришествии. Но как быть с людьми, не сохранившими до смертного часа целостности тела: погибшими в пожарах, пожранными дикими зверями (так, например, расправлялись с христианами в римских цирках)? Уже великий учитель Церкви Блаженный Августин со ссылкой на Евангелия («Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить». Мф. 10: 28) утверждал, что Господу под силу совершить воскрешение из мертвых.
